Особа королевских ролей - Донцова Дарья - Страница 8

– Как ты думаешь, что у них случилось?

Он не удивился.

– Или в личке начали общаться, или в реале контактируют. Вступили в близкие отношения.

Зинаида нахмурилась.

– Не стану долго занимать ваше внимание. Игорек отрыл для меня личную переписку Тимы с этой леди. А там! Прямо роман в стихах. Сын общается с наглой бабенкой, та ему много интересного рассказывает про страны, куда мой мальчик летает. Тима очарован умом, эрудицией девки, просит о личной встрече. А она хитрее змеи, отвечает: «Тимоша, нам не стоит видеться. Ты женат, я в чужом лесу не охочусь. Ты мне очень нравишься, но я семьи не разбиваю». Оцените текст!

– Очень правильный, чтобы заинтересовать представителя мужского пола, – усмехнулся я. – Пойманная дичь неинтересна. А вот когда она от тебя ускользает, включается древний инстинкт охотника. Сам попадался на подобную удочку. Если женщина использует этот крючок, то она умна, расчетлива и умеет рисковать. Обычная девушка, получив предложение сходить в кафе от мужчины, который ей очень нравится, сразу соглашается. Если она занята, то отменит дела, потому что испугается: вдруг Ромео больше не позвонит, не напишет. Она не игрок, просто влюбленная женщина. Но Алла из другой стаи, госпожа Ватутина – опасная соперница. Вы думаете…

– Да! – подтвердила моя собеседница, не услышав моего вопроса. – Да, да, да! Я считаю, что она решила убить Светлану. И осуществила свой план.

– Возможно, Ватутина задумала открыть охоту на чужого мужа, – согласился я, – но не стоит ее демонизировать. Лишить жизни человека легко только в детективном романе и в кинофильме. Не просто решиться на убийство, да и физически тяжело. Давайте вспомним, что произошло с законной женой Тимофея? Скорее всего, она утонула во время купания. Море, где случилась беда, не в России находится. По-вашему…

Зинаида Тимофеевна похлопала ладонью по столу.

– По-моему – это специально разработанный план. Алла опытный путешественник. Мне пояснили, что курортная полиция не заинтересована в длительных расследованиях обстоятельств смерти отдыхающих. И владельцу отеля, и тем, кто в стране охраняет закон, выгодно представить кончину постояльца как несчастный случай, который возник по вине умершего. Что осталось у лежаков? Пустые бокалы из-под коктейлей. Не стоило женщине употреблять столько мартини или что она там пила. Вот вам и причина смерти: налилась спиртным, пошла ко дну! Что неудивительно.

Зинаида уставилась на меня в упор, я кивнул.

– К сожалению, вы правы.

Мать Тимофея прищурилась.

– На пляже полно народа, шум, гам, детские вопли, торговцы ходят, аниматоры предлагают прогулки на катере, полеты на дельтаплане. Тут же кофе варят. Легко не заметить, как тебе в бокал пару быстрорастворимых таблеток подбросят. Понимаете? Поищите эту Ватутину. И последнее: мой сын не должен ни о чем знать. Я вас не нанимала, ничего вам не сообщала.

– Хорошо, – согласился я.

Я испросил разрешения обращаться к Зинаиде Тимофеевне в случае необходимости с вопросами и пошел в прихожую.

Не успел я добраться до своей машины, как затрезвонил телефон. Меня искал Борис.

– Светлана Гончарова – воспитанница сиротского дома, – начал он, – от девочки отказались в роддоме. Несовершеннолетняя мать решила сдать младенца. Но она доверила эту девочку государству временно, что помешало Свете обрести приемную семью.

– Эту девочку? – повторил я. – Были еще другие дети?

– У Оксаны Сергеевны Гончаровой родились две дочки, двойняшки, не похожие друг на друга. Понимаете? – спросил батлер.

– Дизиготные близнецы, – ответил я, – результат оплодотворения нескольких яйцеклеток. У детей разная внешность, сходство есть, но оно как у обычных братьев-сестер. Группа крови, резус-фактор тоже у каждого свой, и они часто разнополые.

– У Оксаны родились девочки, – продолжил Борис. – Имя отца она назвать не могла, объяснила, что забеременела вследствие секса с мужчиной, имени которого не спросила.

– М-да, – крякнул я. – Она проститутка?

– Не могу ответить на этот вопрос, – вздохнул батлер, – но если девушка соглашается на интимный контакт с мужчиной в машине или в каком-то укромном уголке, не удосуживаясь задать ему даже вопрос: «Как тебя зовут?», то, на мой взгляд, она особа легкого поведения.

– Да уж, – вздохнул я, – понимаю, что многие, возможно, осудят меня за то, что я сейчас произнесу, но зачем рожать детей от неизвестно кого? Человечество придумало разные способы предохранения и решение проблемы нежелательной беременности.

– Возможно, Оксана не планировала интимного контакта, – защитил безрассудную девицу Боря, – все спонтанно получилось.

– Любовь, которая вспыхнула на десять минут, – хмыкнул я, – со мной такого не случалось.

– Иван Павлович, вас останавливает от мимолетного секса с женщиной элементарное чувство брезгливости, – заметил батлер.

– Вы правы, – согласился я, – я не пью с кем-то из одной чашки, не сплю с милашками, которые случайно попались на глаза.

– Не все такие, – возразил Борис, – кое-кто не откажется от секса с молодой дамой с зазывной улыбкой.

Я решил прекратить обсуждение щекотливой темы.

– Не стоит заниматься пустыми размышлизмами на тему нравственности. Нам все равно, по какой причине Оксана Сергеевна пошла с мужчиной в укромный уголок. Есть более занимательный вопрос: почему Светлана не рассказала свекрови о сестре?

– Думаю, она о ней понятия не имела, – ответил мой помощник, – девочки оказались в разных приютах.

– Разве не существует закон, который предписывает сестер и братьев помещать в один интернат? – удивился я.

– Закон-то есть, – пробурчал Боря, – да он не всегда исполняется. Веронике Гончаровой, такое имя получила вторая девочка, повезло вроде больше, чем Светлане. Ее сразу после приезда в Дом малютки удочерили Никита Михайлович и Алевтина Петровна Кизяковы.

– Погодите, – изумился я, – но ведь мать не написала отказ! Почему Светлана росла в приюте, а Вероника попала в семью?

Борис кашлянул.

– Как я уже сообщил, дети очутились в разных домах малютки. Это нарушение? Да. Как протекала жизнь Светы в младенчестве, мы не знаем, в определенный законом срок ее перевели в детдом. Приехала девочка туда с документами, в которых указывалось нарушение психоэмоционального развития, поведенческие проблемы, а именно: полевое поведение, то есть нежелание сидеть на месте, сконцентрировать внимание во время занятий.

– В каком возрасте малышку перевели в новое учреждение? – перебил его я и услышал:

– Ей исполнилось три года.

– Я и в семь лет не умел «концентрировать внимание» на учителе, – усмехнулся я, – в первом классе частенько засыпал на уроке арифметики. Девочке было три года! Полевое поведение! Да все малыши любят побегать.

Борис опять вздохнул.

– Полагаю, что в доме малютки наплевательски относились к воспитанникам, не занимались с ними, а чтобы оправдать собственную лень, равнодушие, строчили бумаги о нарушении развития. Допустим, крошка в два года должна собрать самостоятельно пирамидку. А она этого не умеет. Бац, наклеен ярлык – отставание в развитии. И никто не изучает ситуацию со всех сторон. Почему Света не могла нанизывать колечки на штырек в правильном порядке? С ней занимались? Ее любили, поощряли за любой успех, обнимали-целовали, пели песни на ночь? У нее была пирамидка? Кто-то показал, как с ней играть? Все дети разные. Один тихий, другой бойкий. Мне тоже легко могли поставить в школьные годы диагноз: «неконтактен» – и отправить на консультацию к психиатру. Я терпеть не мог общих походов на экскурсии, вечеринок, танцев. Сидел с книгой, чувствуя себя абсолютно счастливым.

Я засмеялся:

– Боря, мы с вами просто близнецы.

– Веронике, в отличие от Светланы, похоже, повезло с домом малютки, где правила Варвара Михайловна Кубаренко, – продолжал батлер. – Уж не знаю, как ей это удалось, но в деле Ники есть отказ матери от девочки. Я не уверен, что документ подлинный. Возможен такой вариант: директор приюта сразу поняла, что Вероника физически здорова, такие дети редкость в приюте. Ну, и она уговорила родную мать написать за деньги отказ, а сама, грубо говоря, продала ребенка Кизяковым. Или просто составила фальшивый документ, не беседуя с биологической матерью.