Операция «Катамаран». Падение. После похорон - Фалуш Дьёрдь - Страница 100

Мистер Энтуисл больше ничего не сказал. Сразу после похорон он уехал в Лондон.

Сьюзен же вернулась в коттедж. Она нашла несколько яиц и приготовила себе омлет. Затем поднялась в комнату Коры и принялась за разборку вещей покойной.

Ее прервал приход доктора. Он выглядел озабоченным. Сказав в ответ на вопросы Сьюзен, что мисс Джилкрист гораздо лучше, он попросил повторить, что больная ела и пила вчера. Сьюзен напрягла память и аккуратно перечислила все. Собеседника, однако, это явно не устроило.

— Наверняка было что-то, что она ела, а вы нет.

— Не думаю… лепешки, джем, чай, спагетти на ужин, больше ничего не могу припомнить. А что, у нее, несомненно, пищевое отравление?

Врач бросил на нее быстрый взгляд, подумал и решился:

— Это был мышьяк.

— Мышьяк? — Сьюзен была потрясена. — Вы хотите сказать, кто-то подсыпал ей мышьяк?

— Похоже на то…

— А не мог мышьяк попасть во что-нибудь случайно?

— Об этом-то я и думаю. Такие вещи маловероятны, хотя иногда случаются. Но если вы обе ели одно и то же…

Сьюзен кивнула.

— Это совершенно невозможно, — начала она, потом вдруг внезапно замерла. — Ну, конечно! Свадебный пирог.

— Какой свадебный пирог?

Сьюзен объяснила. Врач слушал с напряженным вниманием.

— Странно. И вы говорите, она не знает, кто прислал его? Что-нибудь от него осталось? И что с коробкой?

— Понятия не имею. Сейчас взгляну.

Вдвоем они принялись за поиски и наконец обнаружили на кухонном столе белую картонную коробку с оставшимися крошками пирога. Врач осторожно упаковал ее.

— Я позабочусь об этой вещице. А обертка, куда она могла деваться?

На этот раз поиски оказались безуспешными, и Сьюзен предположила, что оберточная бумага, должно быть, угодила в отопительный котел «Идеал».

— Вы ведь пока еще не уезжаете, миссис Бэнкс?

Это было сказано дружелюбно и непринужденно, но Сьюзен стало как-то не по себе.

— Нет, я пробуду здесь несколько дней.

— Прекрасно. Полиция, по всей вероятности, пожелает задать кое-какие вопросы. Эта мисс Джилкрист… Мне она всегда казалась приятной, но самой что ни на есть заурядной женщиной. Не из тех, знаете, у кого есть враги или какая-нибудь тайна в жизни. Свадебный пирог, по почте! Наводит на мысль о ревнивой женщине, но кому придет в голову ревновать к мисс Джилкрист?

— Действительно.

— Ну, мне пора. Понятия не имею, что это нашло на наш тихий Литчетт Сент-Мэри. Сначала зверское убийство, потом попытка отравления. Странно, что одно так быстро последовало за другим.

После ухода врача Сьюзен вернулась наверх к прерванной работе, оставив входную дверь открытой, так как в доме было душновато.

Кора Ланскене не была аккуратной или методичной женщиной. Чего только не было навалено в ящиках ее шкафа и стола! В одном были в беспорядке свалены туалетные принадлежности, письма, старые носовые платки и кисти для рисования. В другом под несколькими шерстяными свитерами Сьюзен обнаружила картонную коробку с двумя накладками для волос. Третий был набит старыми фотографиями и альбомами для эскизов. Сьюзен задумалась над групповым снимком, сделанным, очевидно, где-то во Франции много лет назад. На нем молодая и стройная Кора цеплялась за руку высокого долговязого мужчины, облаченного в нечто вроде вельветиновой блузы. Сьюзен решила, что это не иначе как покойный Пьер Ланскене.

Фотографии заинтересовали Сьюзен, но она отложила их в сторону, рассортировала сваленные в кучу бумаги и начала внимательно просматривать их. Примерно через четверть часа наступила очередь письма, которое она прочла дважды и на которое еще продолжала смотреть остановившимся взглядом, когда внезапно раздавшийся за спиной молодой женщины голос заставил ее привскочить и испуганно вскрикнуть.

— И что же ты нашла здесь, Сьюзен? Хэлло, в чем дело?

Сьюзен покраснела от раздражения. Возглас тревоги вырвался у нее помимо ее воли, и теперь она чувствовала себя несколько пристыженной.

— Джордж! Как ты меня напугал!

Ее кузен лениво улыбнулся.

— Похоже на то.

— Как ты здесь очутился?

— Дверь внизу открыта, и, не обнаружив ни одной живой души там, я поднялся сюда. Если же тебя интересует, как я попал в эти места вообще, то я отбыл сюда сегодня утром на похороны. Но моя старая колымага по дороге отказала. Что-то стряслось с мотором, а потом он вроде как прочистился сам собой. На похороны я уже опоздал, но решил уж доехать до места. Я знал, что ты тут.

Он помедлил и продолжил:

— Я звонил к вам домой, и Грег сказал мне, что ты отправилась вступать в права владения. Может, я могу чем-нибудь помочь?

Сьюзен задумчиво смотрела на Джорджа. Она мало общалась с этим своим родственником, и, когда они встречались, ей всегда было трудно разобраться в своих впечатлениях от него.

Она спросила:

— Зачем ты на самом деле приехал сюда, Джордж?

— Да как тебе сказать… Пожалуй, и для того, чтобы немного заняться сыскным делом. Я порядочно думал о тех, прошлых похоронах, на которых все мы присутствовали. Тетушка Кора тогда, безусловно, заварила густую кашу. Я все ломал голову над тем, были ли теткины слова пустой болтовней или имели под собой какую-то базу. А что в этом письме, которое ты так внимательно читала, когда я вошел?

Сьюзен медленно произнесла:

— Это письмо, которое дядя Ричард написал Коре после того, как приезжал сюда повидаться с ней.

Какие черные у Джорджа глаза! Они всегда казались ей карими, но это не так: они черные, а в черных глазах есть какая-то странная непроницаемость. Никогда не проникнешь в мысли человека с такими глазами.

Джордж медленно, лениво протянул:

— Что-нибудь интересное?

— Нет, не совсем, но…

— Можно взглянуть?

Секунду она колебалась, но потом вложила письмо в протянутую руку.

Джордж читал, повторяя монотонным голосом вслух отдельные фразы:

«Я был рад снова увидеть тебя после стольких лет… Ты прекрасно выглядишь… Обратная дорога была не очень утомительной…»

Внезапно голос его изменился, утратив свою ленивую мягкость:

«Пожалуйста, не говори никому о том, что я тебе рассказал. Возможно, все это ошибка. Твой любящий брат Ричард».

Джордж взглянул на Сьюзен.

— Что это значит?

— Это может значить все, что угодно. Не исключено, что он имел в виду просто свое здоровье… Или какие-то сплетни об общих знакомых.

— Да, сказать трудно. Все это очень неясно, но наводит на размышления… Интересно, что же все-таки он сказал Коре. Знает кто-нибудь, о чем он толковал с нею?

— Мисс Джилкрист, вероятно, знает, — сказала Сьюзен задумчиво. — Мне кажется, она подслушивала.

— Ах да, компаньонка. Кстати, где она?

— В больнице, куда она угодила после отравления мышьяком.

Джордж в изумлении уставился на нее.

— Ты шутишь!

— И не думаю. Кто-то прислал ей кусок отравленного свадебного пирога.

Ее собеседник опустился на один из стоявших в спальне стульев и протяжно свистнул.

— Похоже, — сказал он, — дядя Ричард не ошибся.

На следующее утро в коттедж зашел инспектор Мортон, сдержанный человек средних лет со спокойными, несуетливыми манерами, но с настороженным и проницательным взглядом.

— Вы понимаете, о чем идет речь, миссис Бэнкс, не так ли? — начал он. — Доктор Проктор уже говорил вам о мисс Джилкрист. Анализ крошек от пирога показал наличие мышьяка.

— Значит, кто-то умышленно хотел отравить ее?

— Смахивает на то. Сама мисс Джилкрист не в состоянии помочь нам. Твердит, что это совершенно невозможно, что никто не мог бы так поступить с нею. Не можете ли вы сказать что-нибудь по поводу этой истории?

Сьюзен покачала головой.

— Нет, я сама просто теряюсь в догадках. А почтовая марка и почерк, они вам ничего не могут сказать?

— Вы забываете, что оберточная бумага, по-видимому, была сожжена в котле. Да и вообще, посылка, возможно, пришла вовсе не по почте. Молодой Эндрюс, шофер почтового автофургона, не может точно вспомнить, доставлял он ее или нет: в тот день он заезжал очень ко многими.