Нова Проспект (СИ) - "J.C.Elliot" - Страница 88

Судя по лицу Цири, такого идиотского вопроса ей давно не задавали.

Где-то вдалеке по громкоговорителю что-то вещали федералы. Адам пролистал фид корпоративного чата. Верхние этажи чистые. Нижние этажи чистые.

Они победили.

Срань господня, они победили.

********

Настоящее дерьмошоу началось позже, когда пришлось отчитываться перед федералами. В прошлый раз он не застал разбирательств, и на секунду пожалел, что не в отключке, когда его полночи допрашивали как преступника.

«Да, это в вашей стране на одну и ту же компанию два раза напали наемники-террористы. Да, это «Беллтауэр». Точно «Беллтауэр», у вас что, опознавательные базы накрылись? Да, вы можете забрать трупы на опознание. Нет, мы не знаем причину атаки.

Кто она? Цирилла Фиона Рианнон, гражданка Польши, сотрудник биотехнологического отдела, вот документы, виза в порядке. Перепроверяйте сколько хотите. Да, мы взяли ее даже без знания английского, настолько она ценный сотрудник. Какое это имеет отношение к делу?

Какое отношение к делу имеет то, в каких отношениях я с ней состою?

Да, мы застрахованы. Нет, мы не разворотили собственный офис, чтобы получить выплаты… вы рехнулись? Что значит «не выражайтесь»? Я не буду выражаться, если вы не будете задавать идиотские вопросы.

Да, убили. А что нужно было сделать, обезвредить и передать вам? Я не иронизирую, господин офицер, это серьезный вопрос.

Я отдал приказ об усилении охраны не потому что «чего-то ожидал», а после последней атаки, которая произошла — я вам напоминаю — меньше года назад. Что, тогда нашли виновных? Нет?

Да, размозжил голову, да, огнетушителем. Психическое освидетельствование проходил последний раз полгода назад, успешно. Послеаугментационный психоз? Какой, нахер…

Прошу прощения. Да, нам лучше поговорить в другой раз.»

*****

На следующее утро Фариду в больнице Святой Марии пришло навестить пол-компании; даже Притчард невесть где достал букетик искусственно выращенных лилий, чем подтвердил давнишние подозрения, что он неравнодушен к коллеге. С ним Адам и встретился в вестибюле, обменявшись усталыми приветствиями.

С собой он принес коробку ее любимых швейцарских конфет и чувство вины. Если бы он подождал еще пару минут, и не так торопился к Цири, то Фарида была бы в порядке…

Зато Цири лишилась бы ног. От самого воспоминания о громадном железном кулаке, занесенного над тонкими щиколотками, становилось тошно. Не бывает в жизни легких решений, мать вашу.

Когда Адам с Притчардом зашли в больничную палату, атмосфера в ней была похоронной. Бледная Фарида неподвижно лежала на койке с закрытыми глазами.

— Адам, Фрэнк, — тихо сказал Шариф, — плохие новости.

Адам закрыл глаза.

— Нет, с Фаридой все в порядке, — быстро поправился Шариф, — она просто спит. Новости смотрели?

Еще месяц назад Адам был плотно сидящим новостным джанки, а теперь потихоньку начал ненавидеть этот вопрос; ничего хорошего за ним не следовало. Притчард покачал головой, положив лилии у изголовья кровати.

Шариф включил телевизор и перелистал каналы. Адам уставился на экран.

На нем с непроницаемым лицом замер пожилой мужчина в церемониальной японской одежде, лицо которого Адаму было смутно знакомо. Пол запечатленной на камере комнаты был выложен старинным деревом; на нем лежали квадратные подушки с орнаментом из стеблей бамбука.

— Народ Японии! — медленно поклонился мужчина экрану. — Благодарю вас за внимание. Благодарю вас за доверие, которое вы оказали мне за последние три года моей службы.

Точно: перед ним Хидео Масаюки, премьер-министр Японии. Рядом с ним, склонив голову, сидела его мертвенно-бледная жена.

— Я склоняю перед вами голову, — тихо сказал премьер. — Я не смог поставить ваши интересы выше интересов дзайбацу. Я не смог защитить вас. Я предал ваши надежды.

Что еще за за публичное самоистязание?

— Мне не нравится, куда он ведет, — нахмурился Притчард.

Премьер вытащил из ножен церемониальный меч и установил клинок перед собой, приподнялся, чтобы тело нависало над саблей. Вот теперь Адаму тоже не нравилось, куда он ведет.

— Моя вина неискупима и мне нет прощения, — спокойным, почти роботизированным голосом, сказал премьер.

— Да нет же… — пробормотал Притчард. — Это что, шутка?.. Сэппуку? Свихнулся, что ли?

Шариф молча кивнул. Адам полез в новости в надежде найти разоблачения безвкусного вирусного ролика, но вместо опровержения нашел другой заголовок:

«Цунами обрушилось на юго-западное побережье Японии около часа назад. Остров Кумамото ушел под воду. Свидетели сообщают о черной воде и морских чудищах.»

— Не верьте лжецам, — тихо сказал премьер. — Не верьте дьяволам с серебряными языками, не повторяйте моих ошибок. Несчастье, свалившееся на нас — не цунами. Демоны пришли за нами. Это расплата за мое бесчестье. За наше бесчестье.

Адам шумно выдохнул. «Демоны пришли за нами» — из уст одного из мировых лидеров. Он уже чувствовал вкус массовой религиозной истерии на языке, и Таггарта, оседлавшего ее волну.

Яростный крик раздался в колонках телевизора. Обнаженная сталь ушла в нижнюю часть живота, кулак премьера, сжимавший клинок посередине, уперся в живот. Он попытался сделать разрез поперек живота, но безрезультатно; выдохнув, вцепился в сталь обеими руками и всадил еще глубже.

Пол вокруг него стал красным, по белому кимоно стекали целые ручьи. Жена премьера с выражением отрешенной преданности на лице сидела рядом, подогнув под себя ноги, перед окровавленном телом собственного мужа.

— Так, хватит, — резко сказал Адам, нажав на кнопку пульта. — Мы поняли.

Притчард тихо ругался, Шариф впервые за долгое время выглядел так, будто не понимал, что происходит. Кто-то из сотрудниц, подруг Фариды, тихо всхлипнул.

Адам выглянул в окно.

Улица была усыпаны сотрудниками полиции Детройта, похожими в своей пуленепробиваемой форме на экзоскелеты: лица — за непроницаемой завесой шлемов, оружие сливалось по цвету с имплантами рук. Адам давно не видел столько бывших коллег на улицах; казалось, началась революция или переворот.

«ПРАВДУ», — орала взбешенная толпа, подступая к «Пикус Ньюз». — «ПРАВДУ!». Некоторые трясли в руках бутылками с зажигательной смесью.

— Молодой человек, здесь запрещено курить, — произнес мягкий женский голос.

Адам перевел взгляд на смотрящую на него с осуждением медсестру, потом на свои руки, и обнаружил, что они непроизвольно достали сигареты. Он даже уже наполовину вытряс из пачки одну сигарету.

Нервы.

********

«Жду тебя в машине», — Адам отправил сообщение Цири и через полминуты получил уведомление, что оно прочитано. Кто бы мог представить, что месяц назад она называла телефон черным прямоугольником.

Адам настроил координаты на навигаторе. Он уже знал, что скажет Цири: ей нужно возвращаться домой. Пока не убили ее саму; пока из-за нее не убили всех остальных.

Он застегнул громоздкую, замысловатую защелку ремня безопасности и откинулся на сиденье, пытаясь собрать мысли в голове. Распахнулась боковая дверь, и Цири вскарабкалась на переднее сиденье.

Некоторое время она молчала.

— Я не брошу вас, — тихо сказала Цири. — В смысле… не брошу тебя. Я приведу подмогу… Узнаю у Ложи, как…

Ну, отличная идея! Еще больше мяса для лабораторий. Адам покачал головой и посмотрел через окно на одну из главных улиц Детройта: они ехали лишь десять минут, а он уже несколько раз видел признаки зарождающейся потасовки. Казалось, на улицы Детройта щедро брызнули феромонами, возбуждающими агрессию.

— Цири, — взглянул на нее Адам. — Думать не смей сюда возвращаться, поняла? Ты телепортируешься отсюда… на-всег-да. Ты меня поняла?

Пусть считает его кем угодно.

— Но… — Цири стиснула губы и поморщилась, как от боли.

— Эредина я убью сам. — Адам замолчал, стоя в ожидании сигнала светофора за черным джипом с непроницаемо тонированными стеклами.

Хер его знает, почему он так уверен — магическая интуиция, шестое чувство, прочий бред; но остроухого отправит к эльфийским праотцам именно он. Особенно после того сна, о котором рассказала Цири.