Нова Проспект (СИ) - "J.C.Elliot" - Страница 64

— Цири, не вслух и не здесь… — шикнул на нее Притчард.

— …латынь, санскрит и всеобщий.

По правде говоря, теория отражений была всего лишь одной из многочисленных теорий, но Цири так понравился эффект, который она производила на Притчарда, что рассказывала ее как очевидную истину.

— Ты знаешь, что такое латынь и санскрит? — сдавленно переспросил Притчард.

— Oderint dum metuant (Пусть ненавидят, лишь бы боялись), — повторила Цири любимую присказку Калантэ. — Меня при королевском дворе Цинтры воспитывали.

— Но… как же… — Притчард никак не мог сформулировать предложение до конца, — такого просто логически не может быть… Для этого должны быть уникальные исторические условия… Культура…

«Юристы сейчас подойдут, — написал ей сообщение Адам. — Я в конференц-зале».

— Tempus nemini (время не ждет), — гордо сказала Цири, отодвинув тарелку и оставив ошалевшего Притчарда наедине самим с собою.

*****

В переговорном зале сквозь молочного оттенка стекло виднелись очертания трех фигур. Две знакомых: Адам выслушивал что-то, скрестив руки на груди, пока Шариф отчаянно жестикулировал — и силуэт стоявшей в стороне сухой и высокой женщины. Последняя заметила ее первой и сделала пару шагов к двери.

«Сынок, это типовое соглашение об использовании генетической информации. Не ищи подвох там, где его…»

Заметив ее, Шариф осекся и дежурно улыбнулся.

— Цири, — сказал Адам, — познакомься с…

В куске камня было больше женственности, чем в стоявшей перед ней в наглухо застегнутом сером жилете фигуре. Седые волосы были до скрипа зачесаны назад, а пронзительные серые глаза буравили ее без всякого стеснения.

— Розалинда Гинзбург, — перебила его женщина, протянув крепкую руку для рукопожатия и дернув ладонь Цири куда-то вниз. — Я руковожу исследованиями в области телепортации на проекте Супернова.

Цири представляться смысла не было, поэтому она издала подобающий случаю вежливый звук. «Проект Супернова», значит?

— Мисс Гинзбург руководила ЦЕРН и специализировалась на квантовой телепортации, — с нескрываемой гордостью сказал Шариф. — Кстати, Розалинда, я никогда не спрашивал — почему вас закрыли?

Розалинда мгновение изучала лицо Цири, прежде чем ответить. Цири заметила под тонкими седыми волосами линию от затылка до виска, и от виска до кончиков пальцев. Бляшка на виске в виде гексагона, похожая на адамовскую, горела приглушенным темно-синим цветом.

— К сожалению, — она каким-то образом умудрялась говорить с плотно сжатыми губами, — в нашем мире господствует одно уравнение, Шариф, и это не «эм-си-в-квадрате», а уравнение профитабельности. Наука без практического выхлопа не приносит дивидендов.

Адам хоть и не вмешивался разговор, но внимательно прислушивался к каждому слову. Цири знала еще кого-то, кто всегда старался держаться в стороне от событий, и неизменно оказывался в их самой гуще.

— Аминь, — хохотнул Шариф, но его собеседница совершенно не сочла сказанное смешным.

— Проект Супернова? — поинтересовалась Цири, скрестив руки на груди. — Чему посвящен проект?

Адам забарабанил пальцами по косяку.

— Вашему возвращению, мисс Рианнон, — улыбнулся Шариф. — Среди других целей.

Из всех присутствующих он один умудрялся оставаться в своей тарелке.

— Мисс Рианнон, — сказала Розалинда, рассматривая ее из-под тяжелых век. — я жду вас, как только уладите формальности.

******

Перед Цири положили двадцатистраничный документ — и заставили его читать. Адам пояснял ей непонятные моменты, юристы поправляли Адама, Адам спорил с юристами, Шариф пытался сгладить конфликты, а Цири пыталась сосредоточиться. Какие-то моменты по наставлению Адама переписывали прямо при ней, какие-то по наставлению Шарифа возвращали обратно, каждый раз заставляя заново читать с самого начала.

Документ заверял, что генетическая информация будет являться коммерчески защищенной собственностью Шариф Индастриз, как и все патенты и технологии, произведенные на ее основе, подлежит неразглашению и проприетарной шифровке, не будет использоваться в террористических или антикапиталистических (что бы это ни было) целях и будет обработана в полном соответствии с международными законами по трансформации генома человека.

Последний пункт вызвал жаркие споры, и человека было решено заменить на «разумные существа», потом на «человекоподобные расы», потом Адам вышел покурить, а когда вернулся, юристы сошлись на «гуманоидных видах». Цири тем временем читала определения к словам, упомянутым на первой странице, которые занимали большую часть документа.

Она переглянулась с Адамом, прежде чем подписать, и вывела на последней страницы широкими буквами «Цирилла Фиона Эллен Рианнон», после чего надпись утонула в странице, зеркально отразившись на экране со штампом времени и заверением о достоверности.

Шариф поднял вверх большой палец.

******

«ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ АВТОРИЗОВАННОГО ПЕРСОНАЛА» — гласила надпись, за которой тянулись ряды серых столов с плавными обводами, напоминавшие изваяния, отлитые из жидкого металла. Окон в помещении не было, в нем все было гладкое, бежевое, и пахло лазаретом.

Розалинда ждала ее с командой из десяти человек, которых Цири не различала ни по лицам, ни по именам, ни по одежде — тем более, что они сидели за прозрачной стеной и рассматривали ее огромные, увеличенные во весь экран зрачки. Грифельная доска за их спинами была поделена на три столбика: «теория квантовой запутанности», «теория точной репликации» и «теория черных дыр».

Ей пообещали, что максимум, что она испытает — легкое неудобство. Легкое неудобство она и испытала, когда железный обруч терновым венцом сомкнулся у нее на голове, и она почувствовала покалывание множество маленьких иголочек у висков.

Голос Гинзбург — холодный, отстраненный — раздался из динамиков, встроенных в потолок комнаты.

«Мисс Рианнон, пожалуйста, приступайте. Постарайтесь переместиться на расстояние в полметра».

Она почувствовала себя циркачкой на арене перед скептически настроенными зрителями. Цири представила, как искажает ткань и бытие вокруг, и мир сворачивается внутрь себя, открывая ей дорогу.

В соседней комнате пронесся вздох восхищения. Обруч вокруг головы зашипел и заискрился. Где-то неподалеку раздались предупреждающие гудки.

— И одежда тоже? — спросил кто-то. — И украшения? Все, с чем она соприкасается… или все, что сознательно хочет переместить?

Цири никогда не задумывалась над этим вопросом, но согласилась со вторым вариантом.

— Я думаю, — раздался голос Гинзбург, — мы должны сразу разделить две вещи. Откуда госпожа Рианнон берет энергию для перемещения — назовем это пока что магическим компонентом — будет изучать отдельная команда. Наша цель — само технологическое исполнение.

— Электромагнетический эффект говорит в пользу моей теории, — ответил кто-то за стеклом.

Тем временем один из ученых помоложе провел черту под всеми тремя столбиками и вывел «саморазрушение и точное воспроизведение», выведя рядом три восклицательных знака.

Словосочетание белело на доске, наверное, минуту, прежде чем до Цири дошел его смысл.

— Воспроизведение и разрушение?.. — переспросила она. — Вы хотите сказать, что когда я телепортируюсь, я уже не я?

— Философский вопрос, — усмехнулась Гинзбург, — что есть «я» и когда оно перестает быть «мной».

Цири он показался вполне насущным, а мысль, о том, что она - не она, а всего лишь копия, крайне неприятной.

Процесс пошел по кругу.

«Мисс Рианнон, пожалуйста, приступайте. Постарайтесь переместиться на расстояние в два метра».

«Мисс Рианнон, пожалуйста, приступайте. Возьмите в руки лежащий на столе кусок металла».

Ее отпустили только тогда, когда в научное сообщество вкралась полная сумятица — каждый защищал свою теорию, не желая слушать других — а доска была исчерчена неудобоваримыми словосочетаниями.

****

Тем же вечером Адам и Шариф вылетели на срочную встречу с инвесторами, и никто не мог сказать, когда они вернутся. Притчарда, укрывшегося в форпосте из картонок из-под пиццы и пустых бутылок, она не стала беспокоить.