Нова Проспект (СИ) - "J.C.Elliot" - Страница 38

— Не задерживайся.

Если другие девушки — заложницы, то работали здесь, и знают здание куда лучше, чем кто-либо другой. Если знать, куда идти, шансов сбежать куда больше.

Выкрутив до боли в запястьях руки, Цири нажала на рану на боку и сцепила зубы, чтобы не застонать. Наспех написала вслепую на белой плитке «где вых», на большее не хватило ни крови, ни времени. Поморщившись при взгляде на собственное творение, Цири взмолилась, чтобы его увидели нужные глаза.

Когда они вернулись в палату с пленницами, русоволосой девушки там уже не было, и вместо нее появилась женщина с изуродованным лицом, как будто с него кто-то лоскутами снял кожу. Раны выглядели свежими, безобразными красными линиями проходя от скул до лба. «Только женщин и горазды кромсать», — мрачно подумала Цири.

«Она не связана, — тут же отметила Цири. — Но и выглядит так, будто ее не слушаются ни руки, ни ноги».

Когда эльф собрался толкнуть ее в сторону кушетки, его остановил знакомый голос:

— Оставь.

В глубине души Цири уже успела понадеяться, что Эредин по какому-нибудь счастливому стечению обстоятельств встретился со своими эльфскими праотцами.

Но нет, конечно, Король Ольх жив. Как сказал ей один переживший, хоть и не целиком, вторую Северную солдат — за войну расплачиваются только рядовые.

Эредин успел очеловечиться, не без удовлетворения отметила она: с короля слетел привычный лоск. Хотя взгляд оставался таким же, неизменный в своей застывшей, почти кристаллизованной спеси.

— Эредин, — Цири старалась подбирать слова, чтобы не сорваться на грубость. Ей нужно выбраться отсюда, а не вступать в перепалки, — что…

Нет, замороженный взгляд у него на этот раз отнюдь не из-за спеси.

«Да он же под фисштехом, — ужаснулась Цири, — у него за зрачками белков не видно!». У эльфов это смотрелось особенно чудно — такими же огромными, как отполированные плошки, глазами, на нее когда-то посмотрела Искра. Перед тем, как с хохотом прирезать дюжину человек.

— Я предпочел бы поговорить с глазу на глаз, Zireael, — перебил ее Эредин. — Следуй за мной.

Цири идея остаться один на один с ненавидящим ее, да еще и принявшим наркотик эльфом, совершенно не пришлась по душе. Опьянение фисштехом — такая вещь, которую хорошо чувствовать самому, но ее вовсе не нравится наблюдать на других.

Никто ее не спрашивал, конечно — приняв ее из рук подчиненного, как какую-то вещь, Эредин повел Цири в помещение с круглым столом и одинаковыми серыми креслами. Все в комнате было чистым, холодным и отчужденно серым. Раньше в ней, должно быть, велись переговоры, а теперь ведутся допросы.

На маленьком столике стояла длинная бутыль с прозрачной водой. Цири проглотила горькую слюну и вопросительно взглянула на Эредина.

— Повернись ко мне спиной, — ответил он, круговым жестом повторив приказ и дернув подбородком в сторону стола.

Цири опешила. Что, здесь, сейчас!? Пусть только попробует, пусть только попытается, тварь остроухая, она ему горло перегрызет, даже со связанными руками…

— Высшей Речью ты всегда владела посредственно, — поднял бровь Эредин и повторил медленнее: — Я попросил тебя повернуться.

— Размечтался, — сверкнула глазами Цири, в пику ему ответив на общем. - Да только попро…

Она со всей дури лягнула его ногой, когда Эредин развернул ее спиной к себе. Эльф одним движением наглухо застегнул комбинезон, чуть не придушив узкой горловиной.

Пока Цири кашляла, он отошел на пару шагов назад.

— Невероятное самомнение, — насмешливо усмехнулся Эредин, картинно покачав головой. — Жаль, беспочвенное.

Чертов эльф так и не сменил шарманку с тех самых пор, как впервые встретил ее на Тир на Лиа. Он сам себе не надоел? Интересно, он и там собирался ее с такой кислой миной оплодотворять? Или хотел рядом эльфку подложить, чтобы не так мучиться?

— Если у кого в этой комнате раздутое самомнение, так это у тебя, — прошипела Цири. — Неужели сам не видишь, что в западне?

Эредин пожал плечами и прошелся взад-вперед по комнате. На стене была вылеплена эмблема в виде капель и слоганом «We believe in a better world». Цири заметила, что в ножнах у эльфа покоился ее вакидзаси.

— Не моему миру грозит гибель, — пожал он плечами, налив в стакан воды. Цири не совсем поняла, о чем он, но списала фразу на непомерное эго собеседника, — Но ты права: в этот раз твои путешествия стоили жизни многим достойным Aen Elle. Куда достойней тебя.

Цири молчала, пиная ножку стола и борясь с искушением дотянуться до взрывчатки и взорвать себя вместе с ним.

— Я и не надеялся, что тебе есть дело до чужих жизней, — подытожил Эредин. — Так что ты хотела мне поведать?

Он пододвинул к ней наполненный до краев стакан с водой. Цири насупилась и отвернулась.

— Тебе не выбраться из этого мира без помощи «дхойне».

Густая изморозь на стекле мешала увидеть, что за ним, но Цири чудилось мельтешение чего-то, летающего кругами. Эредин подошел к окну и задумчиво забарабанил по нему длинными бледными пальцами.

Цири ожидала возмущенной тирады о превосходстве эльфов, но он не спешил ничего ей доказывать.

— С чего ты взяла, что твои сородичи смогут нам помочь? — наконец спросил Эредин.

Потому что так сказал Адам? Потому что волны, окружившие мир — творение не природы, но человека? Так много ему, впрочем, знать не нужно.

— Я видела, на что они способны, — уклончиво ответила Цири.

Еще Цири не упомянула о том, что видела, как погибает мир Ольх. Интересно, что останется от высокомерия Эредина, когда его мир обратится в пыль?

— Ты видела, на что они способны? — эхом повторил Эредин, всматриваясь в ледяной узор.

Здание вот-вот обрушится, а он все упражняется в риторике?! Цири демонстративно фыркнула. Эредин взглядом дал понять, насколько бестактным счел этот ответ.

— Я не знаю, что видела ты, — отчеканил он. — Но могу показать тебе, что видел я.

Он схватил ее за шиворот и потащил куда-то, с бешеной, вызванной не то фисштехом, не то ни с того с сего нахлынувшей яростью, силой.

Однако волок он ее недолго, и они остановились у комнаты, из которой и исходил тот самый гнилостный душок. Стоило двери распахнуться, как душок превратился в разъедающую глаза вонь.

Цири почувствовала острый привкус рвоты в горле и начала судорожно глотать воздух ртом, но это ее не спасло. Изуродованные тела эльфов лежали в прозрачных стеклянных гробах, выставленных в ряд, как кровати в доме милосердия. Некоторые из них горели красной надписью, и рядом с ними на полу образовались лужицы.

«Electrical malfunction. Reserve batteries exhausted, please recharge».

У некоторых эльфов были отрезаны ноги, у других руки; череп лежащего ближе ко входу эльфа разрезан надвое. Не меньше пары десятков трупов, а то и больше. Цири закрыла глаза, и Эредин тряхнул ее, оттянув назад волосы.

— Полюбуйся на то, что сотворили твои сородичи, — сказал он. — И ты еще глупее, чем я думал, если считаешь, что с тобой не сделают то же самое.

Еще одного эльфа вспороли, как свинью на скотобойне: разрезали от паха до горла и вытащили внутренности. В увечьях виднелась филигранная медицинская точность, почти бережная аккуратность разрезов.

Кто мог такое сотворить?!

«Придется провести пару дней в лаборатории», — вспомнила Цири слова Адама. Нет, Адам никогда бы не позволил сотворить с ней такое… Но кто-то же отрезал ноги и руки ему самому?

Цири отогнала эти мысли прочь. Ей необходимо доверять в этом мире хоть кому-то, и Адам подходил на эту роль намного лучше всех остальных.

— Ты поверила сказкам своего новоиспеченного дружка о том, что тебя ждет другая участь? — словно прочитав ее мысли, спросил Эредин. — Решай сама, Zireael, на чьей ты стороне. Придется выбрать меньшее из двух зол.

Цири подумала, что на это ответил бы Геральт. Зло — это зло. Меньшее, большее, среднее — всё едино, пропорции условны, а границы размыты.

— Знаешь, что говорил мне один dh’oine куда достойней тебя? — ответила Цири. — Если приходится выбирать между одним злом и другим, я предпочитаю не выбирать вовсе.