Рабы Тьмы - Френч Джон - Страница 15

Дисциплинированные, подумал Вольк. Эти окопы были захвачены врагом днем раньше, вместе с еще десятью километрами линий обороны вдоль склонов горы. Солдаты–люди, удерживавшие эти секции, дрогнули, когда у них закончились боеприпасы. И потому теперь Железные Воины пришли, чтобы вернуть то, что потеряли смертные.

Аргонис открыл огонь. Вдоль кромки окопа прогремели взрывы. Трое солдат исчезли. Кровь и хромированный металл разлетелись в стороны. Никто из Железных Воинов не стрелял. Вольк уловил отблеск зарядных спиралей на парапете.

— Плазма! — выкрикнул он.

Руны прицела мигали красным перед глазами. Он нажал на спуск болтера — один раз. Снаряд ударил в плазменный пистолет ровно в тот момент, когда тот готов был выстрелить. Взрыв превратился в сферу сияющей голубой энергии, превращающей в пыль рокрит, плоть и металл. Дисплей шлема Волька потускнел. Он добрался до края окопа и спрыгнул вниз. Один из смертных двинулся было к нему. Вольк впечатал приклад болтера ему в лицо. Из разбитых линз брызнула кровь. Вольк наступил на упавшее тело. Аргонис был рядом с ним, стреляя вглубь окопа. Заряды болтера разлетались шрапнелью от бронированных стен.

— Отходим влево! — крикнул сержант. Взвод подчинился, разбиваясь на пары и рассыпаясь по окопу; их клинки и руки были окрашены красным. Аргонис был единственным, кто стрелял из своего оружия. Хтониец двигался с плавной жестокостью, убивая на своем пути, без труда вливаясь в атаку Железных Воинов.

— Зачем ты здесь, брат? — выкрикнул Аргонис, ныряя в укрытие, когда окоп накрыло крупнокалиберным огнем. Вольк бросился в другую сторону. Снаряд ударил его в левое плечо; он почувствовал, как разрываются мышцы — гильза ввинчивалась под броню. Янтарные руны прицеливания кружились поверх глаз, ища цель. Он выстрелил дважды. Первый снаряд с ревом скрылся в окопе. Следующий он направил в рокритовую стену. Взметнулись осколки и пыль. Аргонис уже двигался вперед под их прикрытием. Еще больше снарядов пронеслись мимо. Вольк метнулся следом.

— Чтобы запомнить, — рыкнул он через вокс.

— Запомнить что?

— Что мы оставляем, — ответил Вольк.

Аргонис был в трех шагах впереди, когда они вынырнули из облака пыли. Крупнокалиберный пулемет торчал из амбразуры в пласталевом заграждении, тянувшемся вдоль окопа. Вольк заметил блеск шлема стрелка. Выставив плечо вперед, он бросился в атаку. В нормальной обстановке они использовали бы гранаты, огнеметы и ураган болтерных снарядов, чтобы смести огневую позицию. Роскошь подобных средств осталась лишь в памяти.

Пулемет открыл огонь, но пули ушли слишком высоко. Вольк успел на секунду удивиться, отчего стрелок целится так небрежно, прежде чем на него обрушился удар топора.

Ультрамарин всё это время ждал в нише, вырубленной в стене окопа. Вольк заметил бы его, но пулемет дал очередь как раз вовремя, чтобы обеспечить Ультрамарину преимущество внезапности. Силовое поле вспыхнуло по краю падающего сверху лезвия. Вольк извернулся, вскинув руку. Он был в невыгодной позиции и утратил равновесие. Он осознавал всё это ясно, как в остановившемся мгновении, глядя прямо в алые линзы шлема Ультрамарина. Золотые лавровые ветви были выгравированы на висках воина; и на каждом пальце, сжимающем топор, — крохотные орлиные крылья.

Болтерные снаряды ударили в Ультрамарина. Сапфировое и золотое разлетелись осколками. Воин содрогнулся. Вольк бросил весь свой вес вперед. Лезвие топора прочертило дугу. Плечом Вольк ударил Ультрамарина в грудь и толкнул на стену окопа. Рокрит треснул от столкновения. Кровь брызнула из–под разбитой брони на правом боку воина. Он был ранен, и был один, но он был сыном Ультрамара.

Вольк вытащил меч. Клинок был тяжелым, коротким, с убийственно заточенным острием. Он ударил вверх и вперед, целя в сочленение под мышкой. Ультрамарин извернулся. Навершие силового топора врезалось в правый глаз Волька. Он ощутил, как его удар скользнул по нагруднику Ультрамарина. Замахнувшись, он въехал локтем по лицевой пластине Ультрамарина. Раскололись глазные линзы. Треснул керамит. Ультрамарин оттолкнул его и поднял болтер. Кровь стекала по щекам его белого шлема. Вольк знал, что случится следом, даже если между ними разверзнется пропасть. Ультрамарин готовился выстрелить.

Силовой нож Аргониса отнял кисть Ультрамарина чуть выше запястья. Вольк вогнал острие меча в шею воина. Вулканизированная резина и кабели разошлись под давлением, и острие ударило в плоть. Вольк почувствовал, как лезвие ткнулось в заднюю часть воротника доспеха. Полилась кровь. На мгновение Вольк принял на себя вес мертвого тела врага. Он сорвал гранату с пояса Ультрамарина, высвободил клинок, повернулся — и бросил гранату в амбразуру, откуда стрелял пулемет. От взрыва металлические пластины выгнулись наружу. Двое Железных Воинов, вооруженных заостренными молотами, пробежали мимо.

Вольк наклонился и принялся избавлять мертвого Ультрамарина от гранат, патронов и оружия. Аргонис стоял над ним, держа в руках нож и болтер.

— Вот это ты хочешь помнить — как сражался, будто падальщик, голодный до пуль?

Вольк выпрямился и поглядел на того, кто когда–то был ему другом.

— Четвертый Легион бился за Императора там, где не стал бы никто другой. Мы тяжко трудились, и убивали, и проливали кровь в забытых углах. Нами пренебрегали — вечно покорными, вечно обойденными. Примарх верил, что наша судьба может быть иной, что нам достанется иное место в том будущем, которое создаст Гор. — Вольк указал окровавленным клинком на алое с золотом Око Гора на броне Аргониса. — Я хотел напомнить себе, что ничего не меняется.

— Достигнут предел расхода боеприпасов, — раздался по воксу голос сержанта. — Готовность к отступлению.

Вольк двинулся мимо Аргониса, возвращаясь вдоль окопа к границе, откуда они начинали. До приказа Магистра войны о сборе на Улланоре им удалось бы удержать пространство, которое они только что очистили. Теперь они вынуждены будут его оставить. Не пройдет и дня — и в крепости не останется достаточно войск, чтобы укомплектовать линии обороны там, где они еще держались. Вот во что превратятся битвы повсюду вдоль границ Ультрамара: каждая победа — только отсрочка, и всё более краткая.

— Это преддверие победы, — сказал Аргонис из–за спины Волька. — Даже если отсюда этого увидеть нельзя — победа близка.

— Действительно? — произнес Вольк. — Это говорит вера или надежда? — Он отвернулся. Черный дым наползал на окоп с нижних склонов горы. По воздуху прокатился дрожащий гул далекого взрыва. — Мы повинуемся, брат. Итог был только сном, и что означают сны?

Он сделал вдох и на секунду прикрыл глаза. Кровь стекала по лицу и плечам, не успев еще свернуться. Его сердца уже возвращались к спокойному, размеренному ритму. Он сожалел, пожалуй, лишь об одном человеческом свойстве, что он утратил — о чувстве утомления, сбившееся дыхание, бешеный стук единственного сердца в груди.

Генетическое возвышение, превратившее человека в воина Легиона, отняло это.

Он открыл глаза. Останки пятнадцати боевых сервиторов лежали вокруг него. Из их плоти сочилась кровь, а из механических частей — масло. Все они были изготовлены недавно — из хорошего, сильного материала, отобранного среди рабов с нижних палуб. Все они были убийцами, ставшими хищниками, чтобы не превратиться в добычу. Механикум оставили им полные двигательные функции и те части мозга, что отвечали за боевые инстинкты. Усилители агрессии, грубые нейропротезы и имплантированное оружие продвинули их способности далеко за рамки обычной эффективности, в сторону бесчеловечной резни. Именно этого, и не меньше, он требовал от техножрецов, и они выполнили запрос полностью.

И всё же… Следовало признать, результат его разочаровал.