Как не потерять карьеру (СИ) - Мелевич Яна - Страница 5

— А все почему? Потому что эта белобрысая стерва все нервы тебе вынесла мужик. Некоторые бабы реально зло, пиявки, сосущие наши нервы и кровь, — тем временем вещал Сергей, вырвав Павла из потока собственных мыслей о Кире.

— Ты о ком? — удивился он, а голубые глаза Сергея заботливо посмотрели на него, как на дурачка. Он даже коснулся его лба, дабы убедится, что тот не болеть. Паша отодвинулся и осторожно присел на скамейку в раздевалке, куда Радов его дотащил на своем горбу.

— Заболел что ли? — словно сам у себя спросил Сергей, — о Кире я твоей говорю. Та еще эмоциональная пиявка. Ты себя давно в зеркало видел, птенчик? Бледная тень отца Гамлета краше выглядела в пьесе! Посмотри, что она с тобой сделала.

— Ну, ты не загоняй, Кира-то тут причем? — поинтересовался Ярик, устраиваясь рядом с Пашей и блаженно вытягивая ноги.

— А что, по-твоему, он впахивает по 20 часов в сутки, потому что ему просто нравится кочевая жизнь бизнесмена? — раздраженно спросил в ответ Радов, мрачно оглядев невозмутимого блондина. Кенар поморщился, потерев затылок и с трудом приподнявшись, двинулся к своему шкафику, доставая чистые вещи и мыльные принадлежности, дабы отправится в душ, пока раздевалку не заполонили другие спортсмены и прочие скалолазы-любители.

— Я говорю о том, что Кира тут не причем. Чего на нее шишки-то все валить?

— А что она святая у нас и типо не она свинтила под шумок, даже не объяснившись?!

— Че ты завелся-то…

— Хватит!

Мужчины вздрогнули, когда Кенар со всей силы ударил дверцей шкафа, закрывая ее, и мрачно обернулся к ним, сверкая зелеными глазами. Радов даже поежился, что с его комплекцией богатыря и тем фактом, что он на полголовы выше Павла, было особенно забавным. Вот только самому Паше не смешно. Ни капли.

— Прекрати дергать ее, Серый, — раздраженно отозвался он, прерывая его прежде, чем Радов успел открыть рот и что-то сказать. — Наши личные дела с Кирой только наши личные. Ты не имеешь никакого права оскорблять ее или унижать. Я понятно выражаюсь?

Рыжий нахмурил брови, втянув с шумом воздух, будто бы собираясь что-то ответить, но вместо этого только глухо пробурчал под нос так, что они едва расслышали:

— Понятно. Что уж тут непонятного.

Ярик озадаченно перевел взгляд с одного на другого, будто бы ожидая, что кто-то из них сейчас сорвется, но Кенар лишь молча, взял свои вещи и двинулся в душевые.

— Чур, я первый, у меня еще сегодня куча дел, — проговорил он, как ни в чем не бывало, скрываясь за дверью душевых, оставляя мужчин в молчаливом изумлении.

— Ну, вот нахера ты лезешь к нему? — зашипел Тасманов, стоило двери закрыться с тихим щелчком замка.

— А что я должен молчать? Он же совсем с катушек полетел из-за нее! Предлагаешь мне и дальше закрывать глаза на то, как он собственное здоровье гробит?!

Паша закрыл глаза, устало вздохнув и прислонившись к двери ванной комнаты, стараясь игнорировать тихий спор друзей в раздевалке. Надоели. Они все ему надоели. Начиная от родителей, которые беспрестанно его третировали на тему того, что это из-за его тяжелого характера Кира сбежала подальше, заканчивая друзьями, которые постоянно дергали его на тему его неудавшихся отношений.

Нет, он понимал, что они за него беспокоились. В последнее время он и, правда, начал сдавать. Бесконечные проблемы с рестораном, постоянная нервотрепка, бюрократия, эти иски и петиции, да еще и Кира вернулась. Все это навалилось как-то разом. Неделя прошла, а он будто век на шахте угольной отпахал без отпусков и праздников.

Включив воду, Паша некоторое время просто стоял под струями, ни на что не реагируя. Уперевшись ладонями в кафель, прикрыв глаза, он пытался выкинуть из головы лишние мысли, которые мешали ему рационально думать. Горячая вода стекала по его телу, а напряженное тело начало расслабься, нежась в горячей воде. Некоторое время Кенар просто продолжал стоять, а затем потянулся к мочалке и гелю для душа, выливая немного на нее.

Спустя пятнадцать минут, он встал у зеркала, обмотавшись полотенцем вокруг бедер и стер конденсат с зеркала напротив душевой кабины, глядя на свое бледное, изнеможденное лицо. Под глазами залегли тени, круги, наметившиеся под глазами, уже не спасут никакие патчи для глаз, которыми любили баловаться женщины. В мешках уже можно прятать картошку, а морщины стали глубже и их явно стало больше. К тому же в последнее время он пренебрегал нормальным питанием, от того похоже еще и сбросил килограмм пять.

Кенар скривился при виде своего отражения и показал сам себе язык.

— Краше только в гроб, Канарейкин, — проворчал сам себе, потянувшись к лосьону для лица, который якобы должен был придать более свежий вид. Вид свежепомершего трупа, если быть точным.

— И как оно, марвеловское дно с блондинкой, которая все может?

Кира поморщилась на вопрос Ланы, отпивая кофе. Второй день на работе и адаптация после отпуска проходили как-то с трудом. Во-первых, девушка никак не могла проснуться, во-вторых, войти в рабочую колею. В-третьих, шел только второй час второго дня на работе, а она уже мечтала уволиться.

— Скучно, куча второсортных шуток, женщина, которая спасла мир, потому что она сильная и независимая. Короче, типичная фигня, снятая по комиксам, будто бы там один от другого фильмы чем-то отличаются, — отозвалась Леонова, пытаясь с трудом разлепить глаза. Сегодня она проснулась почему-то слишком рано. В пять утра, слыша, как Кенар разговаривает на кухне со Сникерсом. На душе невольно потеплело. Может Паша и ненавидит ее, но к коту он проявлял заботу и участие. И даже кормил его по утрам.

— А твой Андрюшенька? — Лана вскинула брови, разглядывая свой новенький маникюр, а затем вновь посмотрела на подругу внимательным взглядом, будто бы чего-то ожидая. И не зря. Стоило Неверовой упомянуть имя ее несостоявшегося кавалера, как Кира тут же подавилась кофе.

— Ты издеваешься?

— Немного. Ты не ответила на вопрос.

На это девушка только вздохнула, отворачиваясь к окну, глядя на шагающих по улицам прохожих, которые спешили по своим делам куда-то. В офисе стояла непривычная тишина, вернувшись спустя месяц, она обнаружила некоторые изменения в коллективе, начиная от смены директора, который явился как раз в день выхода девушки из отпуска, заканчивая его пассией, которую подселили в гадюшник, где заседала бухгалтерия. Кира нахмурилась, вспоминая стройную высокую шатенку с ногами от ушей и безупречной улыбкой. Явно откорректированной в кабинете стоматолога. И не только улыбку. Девица во всех смыслах видная была поставлена заместителем бухгалтера, что невероятно злило Катерину Молеву, которая мечтала перейти из ранга расчетчиков на это славное пустующее место. Бесило это и Василису, кассира, которая в первый же день поссорилась с новенькой из-за того, что у них одинаковые сумочки. Вот только сумочка у Веры была просто копией известного бренда, которая она очень гордилась и всем хвасталась, а вот у Алины Смоленной, как звали новенькую, она была настоящей. Дров в костер добавила и главбух, смекнувшая, что с Алиной надо дружить. Так лагерь гадюк разделился на две враждующие территории, между которыми металась еще и секретарша Анастасия Сусликова. Уж больно она хотела дружить с новенькой.

Кире, в общем-то, было все равно, если бы не одно «но». Алина отчего-то невзлюбила Киру, дав это понять, когда нахамила ей, стоило девушке придти в бухгалтерию дабы решить вопрос картографами, которые работали по оплачиваемым договорам.

— Никак, — мрачно ответила Леонова, повернувшись к любопытной подруге, — мы решили остаться друзьями.

Это правда. Андрей Стрельцов оказался очень вежливым, милым и добрым парнем. Таким добрым и вежливым, что аж зубы скрипели. А еще они оба просидели до начала сеанса целых полчаса в кафе, потому что явились сильно заранее и из них на разговор потратили не более пяти минут. И хотя Кира понимала, что с Андреем уютно и удобно, можно бесконечно молчать, погружаясь в свои мысли, однако же…