Пленница дорог (СИ) - Титова Светлана - Страница 32

В настежь распахнутые широкие двери храма ворвался согласный рев сотни глоток, взорвавший воздух, в котором закружились лепестки алых калеаров, традиционных свадебных цветов. Из толпы взлетели ввысь десятки отпущенных крошечных бирюзовых омнусов, птичек символизирующих семейное благополучие, которых дарят всем молодоженам Окавиты на счастье.

Любуясь на невероятное зрелище, почувствовала, как напряглись пальцы муженька, впиваясь в кожу. К нам приближался князь Бодирод, едва удерживая в руках старинную регалию моих предков, серебряный щит с изображением цветка окавиты, растущего только в Небесных Чертогах, по преданию полученный первым князем от самой Светлой Богини. Этот достославный муж, узрев перед собой Светлую Богиню, не посмел принять нечистой рукой смертного великий дар, и богиня оставила цветок на его доблестном щите, оббитом серебром. И с тех пор цветок цветет (его лепестки едва заметно шевелятся) на щите, на спинах или груди всех потомков первого князя Окавиты. Так повелось, что клятвы верности своему народу Пресветлые князь и княгиня дают, касаясь одесной серебряной поверхности щита.

Бодирод остановился напротив нас и молча кивнул Гаролду, предлагая ему начать. Я удивленно смотрела на мужа. Еще крохой, слова этой клятвы меня заставлял учить Проспер, переложив на мотив песенки. Откуда их знал Гаролд для меня осталось загадкой. Но после финального слова «клянусь», под общий восхищенный вдох толпы, на щите сам собой появился платиновый венец, богато украшенный россыпью черных и желтых бриллиантов, складывающихся в узор цветка оаквиты. Так Богиня благословляла муженька на княжение. Гаролд, польщенно ухмыльнувшись, надел венец, стянув им роскошные темные кудри. Мой венец, который не замедлил появиться следом, выглядел гораздо скромнее княжеского. Тонкий золотой обруч украшала единственная капелька прозрачного камня. Насмешливо хмыкнув, Гаролд помог закрепить знак власти на моих волосах, метнув в сторону родича подозрительный взгляд. Бодирод слишком поспешно отвел глаза и с поклоном отступил в сторону, уступая нам дорогу. Наша пара вышла на яркий свет, остановившись на естественном возвышении, служившим основанием храму. Внизу, на площади шевелилось людское море, ревущее в сотни глоток нам осанны и поздравления. Гаролд поднял правую руку с брачной меткой, приветствуя свой новый народ. Воздух вновь зарябил от лепестков и порхающих птичек. Я покосилась на мужа. Мелькнула странная мысль, что этот красивый мужчина теперь мой, что у нас может получиться вернуть друг другу то, что забрала жестокая судьба — тепло и заботу настоящей семьи. От этой мысли невольная улыбка тронула губы. От избытка эмоций сжала руку Гаролда и растаяла, почувствовав ответное пожатие. С пустившей в душе ростки надеждой на возможное счастье, замирая сердцем, исподволь любовалась супругом, неожиданно для себя решив, что нашего первенца назовем Эрлендом. Горделивому профилю князя, со снисходительной улыбкой взирающему на празднество шел и шитый золотом, украшенный рубинами и сапфирами камзол, и неизменный клинок в драгоценных ножнах у пояса, и бриллиантовый венец, сияющий тысячу искрами. Рассматривая величественно прекрасного сияющего силой мужчину, ясно осознала, что Окавита получила настоящего правителя. Дурашливый Гаролд из придорожной таверны остался в прошлом. Этот молодой мужчина, получивший мою землю и власть над моим народом, не отдаст ни того, ни другого без боя. Похоже, Бодирод сильно просчитался на его счет.

Из толпы стали выходить богатые горожане и члены Городского Совета с поздравлениями и пожеланиями молодому князю и княгине. Началась церемония приветствия. Оглянувшись, поискала глазами родича и резко пошатнулась.

В голову ударила волна ненависти, тисками стянула лоб, отдавшись болью в висках. Сдерживая стон, прикрыв глаза и тяжело дыша, переживала ментальный удар. Внутри слышался голос, приказывающий достать из ножен меч и зарубить Гаролда. Пальцы правой руки дрогнули, но я усилием воли их удержала. Бодирод начал свою игру. Первый удар я выдержала, второй переживу еще легче. Сил у Бодирода немного, слишком разбавлена кровь предка, и он все их вложил в первый удар. Боль понемногу отступала, виски перестало ломить. Пальцы Гаролда нервно сжали рукоять меча. Взглянув на мужа, увидела, как он, забыв о церемонии приветствия и поздравляющих, испепеляет взглядом мрачного Бодирода, медленно обнажающего свой клинок. Я едва успела моргнуть, как родич уже стоял рядом с муженьком, упирая конец клинка ему в грудь.

Глава 37

— Убери меч, Бодирод, и склони колени перед своим князем! — негромкий голос Гаролда разнесся над замершей и не смеющей дохнуть толпой.

Пресветлый прожигал взглядом полным холодной ярости моего родича, отвечающего не менее пламенно.

— Ты, сын убийцы нашего князя и его жены! У тебя нет права носить наш венец! Я не признаю тебя князем и вызываю на поединок мечей! — Бодирод ударил обнаженным клинком по ножнам Гаролда в ритуальном вызове.

Толпа загудела, расступаясь и обнажая пространство перед храмом для двоих соперников. Гаролд скинул роскошный камзол на руки слуги, закатал длинные рукава шелковой рубашки, отстегнул роскошные ножны и вытянул свой клинок. Лезвие заиграло бликами.

— Я принимаю твой вызов, Бодирод! И пусть Светлая Богиня рассудит нас! — негромкий голос Гаролда перекрывал испуганный ропот толпы.

Как многие из присутствующих, я понимала, что смерть мужа обернется для моего княжества непоправимой бедой. Об объединении можно забыть. Калеб вправе объявить войну княжеству, в котором родич жены убил правящего князя. Окавита будет побеждена за сутки и ее уже ничего не спасет от победителей-мародеров.

Стиснув руки на груди, я могла только наблюдать, как оба мужчины спрыгнули вниз, становясь друг напротив друга. По правилам, бросивший вызов начинал поединок. Бодирод не спешил, оценивая противника. Он не торопясь смещался влево, прожигая взглядом Пресветлого и поигрывая клинком, пуская зайчиков. Гаролд, разгадав его маневр, смещался вправо, стараясь не подставить под удар левый бок. Яркий блик, отразившийся от лезвия, ослепил меня. Зажмуривши на секунду глаза, услышала, как ахнула толпа и зазвенела сталь.

Молясь Богине о спасении, едва успевала следить за Гаролдом, легко парирующем выпады родича и ушедшим в глухую оборону. Плохо, плохо, очень плохо! Техника родича, отточенная за пару десятков лет поединками за престол, была много лучше. Гаролд заметно устал, едва успевал отбивать удары. О том, чтобы провести атаку и открыться, речи не могло быть. К счастью муж это понимал и пока эффективно оборонялся, стараясь вымотать Бодирода. Мелькнула мысль, что скверная техника — это обман, дабы ввести в заблуждение и заставить сделать Бодирода ошибку. Пресветлый сдавал позиции, первая кровь обагрила его левый рукав. Воодушевившись этим зрелищем, предчувствуя близкую победу, Бодирод усилил атаки. Клинок мелькнул у самого виска, срезав смоляную прядь. Я ахнула, прикрыв рот рукой. Все взгляды были прикованы к дерущимся. В толпе тонко и страшно заголосили женщины, и я шатнулась в сторону князя, желая защитить. На плечо легла тяжелая ладонь. Я нетерпеливо дернулась, стараясь скинуть наглую лапу.

— Я пришел за тобой, Сури! Сбежим, пока все смотрят поединок, — жаркий шепот опалил ушко сквозь прозрачный газ фаты.

Я оглянулась и отшатнулась, узнав в ближайшем гвардейце переодетого Рыжика.

— Латус, что ты здесь делаешь?! — я отступила на шаг, не веря своим глазам.

— Пришел за тобой, — наклонившись, он шепнул на ухо, озорно подмигнув.

Я почувствовала, как кисть сжали крепкие пальцы и потянули на себя. Я попятилась, мотая головой. Страх за безрассудного мальчишку, рискующего жизнью, воруя Светлую княгиню, сжал сердце. Я нахмурилась и прошептала, стараясь не привлекать чужое внимание:

— Латус, ты сошел с ума?!

Рыжик согласно кивнул и жарко поцеловал ледяные пальцы, игнорируя мои протесты.

— Есть такое, — он улыбнулся, в глазах мелькнуло мальчишеское озорство. — Влюбился в тебя, как дурак! Есть не могу, спать не могу… извелся весь.