Личник (СИ) - Валериев Игорь - Страница 2

Следующее действие цесаревича также вызвало восторг окружающих.

- Хорунжий Аленин, построить в две шеренги казаков старшего набора казачьей школы станицы Черняева.

- Слушаюсь, Ваше Императорское Высочество, - браво ответил я, после чего скомандовал Ромке. – Казак Селевёрстов построить первый десяток.

После того, как мои друзья и браты построились, я скомандовал «смирно» и хотел доложить цесаревичу, но тот махнул рукой и произнёс, обращаясь к строю.

- Господа казаки, за ваше мужество, героизм, отвагу и сноровку, все вы назначаетесь на службу в Лейб-гвардии отдельный Амурский казачий взвод Собственного Его Императорского Высочества Наследника Государя Цесаревича личного конвоя.

- Рады стараться, Ваше Императорское Высочество! – дружно и чётко ответил строй молодых казаков.

- Вольно! – скомандовал цесаревич и повернулся ко мне. – Командуйте, хорунжий. После молебна принятие присяги.

- Слушаюсь, Ваше Императорское Высочество, - принял стойку смирно и поднёс ладонь к срезу папахи.

- Ваше Высокопреподобие, - обратился цесаревич к Ташлыкову. – Пройдёмте на молебен.

Цесаревич с протоиреем двинулись вперёд, за ним последовала свита, атаман со старейшинами. За этой группой постепенно пристраивались встречающие, мимо которых проходил наследник. Я кивком головы, испросив разрешение остаться у Головачева и получив его ответный кивок, развернулся к строю.

- Ну что, здравы будем браты!

- Здравия желаем, Ваше благородие! – дружно рявкнули мне в ответ те, кого я считал и считаю своими близкими друзьями. Но моё новое положение в обществе позволяло общаться на глазах у других только таким образом. Тем более за моей спиной находилась пара кубанцев.

- Господа казаки, после обеда, не смотря на возраст, вы все принимаете присягу и будете проходить службу в лейб-гвардии личном конвое Государя наследника. Под моим чутким руководством, - я хищно улыбнулся моим бывшим ученикам. – Надеюсь, вы ещё не забыли, что это значит?!

У некоторых казаков, казачатами их уже назвать было тяжело, настолько они выросли и заматерели за почти два года, что я их не видел, головы грустно опустились вниз.

- Вижу, что помните и надеюсь, что понимаете - какая честь вам оказана. После принятия присяги где-то, через два часа вы станете лейб-гвардейцами, а не казаками-малолетками! После чего должны будете своей службой доказать, что выбор Государя Наследника Цесаревича Великого Князя Николая Александровича был правильным и вы его достойны!

- Ваше благородие, - как и всегда до этого во время обучения с вопросом влез Ромка. – Так мы сегодня с Государем Наследником в сопровождении поплывём?

Все остальные ребята с таким же вопросом в глазах уставились на меня.

- Да. После присяги вы начнёте службу в конвое. Для вас отведено место на одном из пароходов сопровождения. Коней разместите на барже. До вас, что не довели о необходимости быть на встрече цесаревича с полным снаряжением для службы?

- Довели, Ваше благородие, но мы думали, это какое-то занятие будет или смотр. Про присягу и службу никто не говорил. Так-то нам только в январе следующего года присягу принимать, и то не всем, - ответил за всех Ромка.

- А ты что, Лис, не рад службе в конвое?! – спросил я.

- Ваше благородие, да мы все рады. Просто всё так неожиданно - награды, лейб-гвардия, конвой. Голова кругом идёт! - пробасил георгиевский кавалер Тур или Верхотуров Антип. От его ответа у меня отлегло на сердце. Честно говоря, боялся в душе, что после ранения Тур сломается.

- Тогда у вас есть час, чтобы собраться окончательно. Потом прибываете к пристани. Чуть ниже швартуют баржу, на неё заведете и разместите своих коней. Место на пароходе вам покажет старший урядник Тимофеев из Кубанского отдельного взвода. Пока поступаете под его командование. И последнее, - я повернулся к Тимофееву, который передал мне несколько пар погон из стопки, которую держал в руках. – Вручаю вам погоны вашего взвода. До присяги привести мундиры в соответствие. Портупеи, которые на вас, оставить.

Я прошёлся вместе с Тимофеевым вдоль строя, раздавая погоны Амурского отдельного взвода с вензелем "Н".

- Что скажешь, урядник, с такими портупеями покрасивей форма будет? – я указал на казачат-казаков, которые щеголяли в офицерских портупеях тысяча девятьсот двенадцатого года, которые пошили ещё два года назад.

- Красиво смотрится, Ваше благородие, - степенно ответил урядник. – Надо какое-то отличие для лейб-гвардейских казачьих взводов Приамурья и Забайкалья ввести. А портупеи ладные.

Я посмотрел на своих бывших учеников, которые с восторгом рассматривали, врученные погоны, и скомандовал.

- Господа казаки, равняйсь. Смирно. Через час с конями и вооружением находитесь на пристани и поступаете в распоряжение старшего урядника Тимофеева. Вольно. Разойдись.

Когда строй рассыпался, и казаки начали разбегаться по дома, я подозвал к себе младшего Селевёрстова.

- Ромка, мамке и батьке передай, что после присяги вместе домой подойдём. Пока цесаревич обедать будет и у нас час времени наберётся, чтобы пообщаться. А то в следующий раз когда в станицу попадём - неизвестно.

- Слушаюсь, Ваше благородие, - попытался принять стойку смирно и отдать честь Ромка, но получив от меня подзатыльник, резво развернулся и побежал к дому.

- Этот рыжий, с оторванной мочкой, кем Вам приходится, Ваше благородие, - поинтересовался урядник, а второй конвойный вопросительно насторожил уши.

- Брательник названный. Когда моих родителей хунхузы убили, а потом дед умер, Ромкины отец и мать меня к себе в семью взяли. Три года, можно сказать, у них прожил, - ответил я.

- Так, Вы Ваше благородие отсюда родом?!

- Да, отсюда. В двух верстах хутор стоял, где я родился и вырос. Спалили его хунхузы когда на цесаревича и на станичников напали два года назад. Где-то в станице должен дом стоять, который мне за счёт казны построили. Но где, даже и не знаю. А смотреть некогда. С дядькой Петром, да тёткой Ольгой успеть бы, повидаться и поговорить.

- Да… Служба в конвое, она такая, - растягивая слова, задумчиво произнёс Тимофеев. – Нас вон аж на край земли отправили. Где Кубань родная и где Дальний Восток.

- Ничего урядник, зато, сколько всего уже увидел и увидишь ещё.

- Так то, оно так, Ваше благородие. Но в родном краю служить то слаще. Вы вона, аж весь светитесь от радости. Дома. А мы теперь, когда родные куреня увидим – не известно. А я то, второй уже сверхсрок тяну. Семь лет уже дома не был.

- А зачем в отдельный взвод напросился. Насколько я знаю, дело добровольным было. Кандидатов по станицам выбирали.

- Да брат мой самый меньший, да племяш во взвод попали. Приглядеть за ними надо. Опыт передать.

- Опыт это дело хорошее. Учить будем настоящим образом.

- Это я уже понял, Ваше благородие, - усмехнулся урядник.

А второй кубанец грустно произнёс: «От Вашей учёбы, Ваше благородие, не только мышцы, да жилы - кости болят».

- Выше нос, лейб-гвардия. Как говорится лучше ведро пота слить, чем каплю крови потерять. Ладно, шутки в сторону. Тимофеев через час встречаешь казаков из Амурского взвода, размещаешь их на пароходе сопровождения. Тот уже ниже пристал к берегу. А потом ведёшь их строем к церкви. Там они присягу принимать будут.

- Слушаюсь, Ваше благородие. Разрешите выполнять.

- Выполняй, Тимофеев. Выполняй.

Урядник и рядовой конвоец осуществили поворот кругом и направились к берегу, а я развернувшись направился к церкви, где начинался молебен.

В церковь попасть не удалось, так как на подходе был перехвачен стариками казаками. Пусть и не старейшины, но не ответить на их вопросы я из уважения не мог. Вокруг нас ту же собралась толпа, которая затаив дыхание слушала мой рассказ об учёбе в Иркутске, бунте каторжан. О том, что видел по дороге в столицу, о награждении меня Александром Третьим, о совместным распитием чая с царской семьей. Вокруг казаки и казачки только вздыхали и ахали. Спрашивали, как выглядит государь, императрица, их дети. Позавидовали, что я целых две ночи спал в царском дворце.