Тёмный властелин желает развлечься (СИ) - Фрост Ника - Страница 57

Мужчина опять выражал всем своим видом скуку и лениво зевал, пока кушал, пока заплетал волосы и укладывался спать. А я, отводя взгляд и старательно не смотря в его сторону, думала.

И никак я не могла понять, что с Маору сегодня не так. Он был и внимательным, и заботливым… И вредным, недовольным. Нам с Шантаэром даже «прилетело» за самодеятельность. И всё это за один только день! Ах да, не забудем про то, как он ко мне прикасался, как смотрел, обнимал, и что… Ну про то лучше вовсе не вспоминать.

И, думая обо всем этом, я дождалась, когда мужчина накроется одеялом и уснет. Но я сама не пошла на кровать. Я тихонько сходила умылась, кое-как сняла через голову платье и, завернувшись в заранее прихваченный с кровати тонкий плед, улеглась на его кресле.

Проснуться завтра в его крепких объятиях было бы точно выше всех оставшихся у меня сил. А так бы и произошло — я в этом и не сомневалась. Всегда было так. Но я более не безголовая, и понимала, что для меня, а не для него, всё это закончится плохо…

Естественно, несмотря на то, что я хотела спать, уснуть мне так просто и быстро не удалось. И дело было даже не в том, что на кресле было в разы неудобнее мягкой и большой кровати, и мне приходилось переворачиваться, крутиться, чтобы найти себе более-менее удобную позу, так ещё и достаточно быстро в той позе я начинала затекать. Дело было несколько в ином — день был слишком насыщенный на различные происшествия, и все эти события постоянно прокручивались в моей голове. И, вспоминая всё это, обдумывая, мне то хотелось удавиться, то сброситься с обрыва, рядом с которым мы сегодня остановились. То подойти к мужчине, разбудить его и, уповая на то, что он меня не прибьет сразу, успеть задать ему пару вопросов, и узнать, что всё-таки значит его странное поведение и негодование в мой адрес, порой несколько необоснованное.

Но спустя долгих пару часов, которые показались мне вечностью, сопровождаемые моими кувырканиями, охами и недовольным кряхтением, меня наконец-то сморил сон. И снилось мне тогда, в той странной полудреме, что и не отличишь от яви, как я бегаю от Мао, который держит косу и приговаривает: «Сейчас я тебе хвост-то твой укорочу, вредное создание». Было страшно даже во сне. Вот только я почему-то хихикала и при этом шаловливо говорила, что у меня-то хвост всё равно длиннее. Ну не дура ли? Это поведение сравни с тем, как я бы злого и огромного хищника за хвост, причем нормальный, дергать стала, а я такое злому мужчине с косой в руках прямо в глаза говорила. Потом всё как-то резко оборвалось, и я так и не поняла: то ли Маору меня догнал, и опять мне прилетело в воспитательных целях за мой длинный язык, то ли я просто крепко уснула, но всё для меня закончилось благополучно. Надеюсь, что хоть во сне я не получила между своих ушей…

Пробуждение ознаменовалось уже привычным состоянием: мне было дико жарко. И, ничего со сна не понимая, я попыталась избавиться от этого ощущения, попутно безуспешно разлепляя тяжелые от недосыпа веки и размышляя, почему мне может быть так нестерпимо жарко. Ведь когда я засыпала, я была укутана лишь в тоненький плед. Но как-то не вязалось моё положение тела с тем, как я должна была лежать в кресле, и как я сейчас лежала. С вытянутыми-то ногами…

Резко открыв глаза, я вздрогнула, хотя, ощутив знакомый аромат, могла бы обо всём и раньше догадаться. Также и о причинах того, что я будто на печке лежу… Нет, лежала я не на печке, а нагло развалилась прямо на Мао! Моя голова покоилась у него на плече, а все остальное тело просто растеклось по нему, как желе. И тело, увы, было у меня человечьим…

Да, я впервые расстроилась, что не превратилась во сне в кошку. Не было бы сейчас никакой двусмысленности. Благо, что мужчина лежал животе и, подложив одну руку себе под голову, второй обнимал подушку. А ещё он был в брюках, что меня тоже безмерно радовало, как и то, что я была в белье.

Положив аккуратно голову обратно, я попыталась на всякий случай прикинуться дохлой. И тем же временем я судорожно размышляла о том, как так вообще вышло, ведь я точно засыпала в кресле! Может, я внезапно стала «лунатиком»? И просто не помню, как перебралась на кровать. А может, мне было так неудобно, что я в полуобморочном состоянии перебралась сюда, и это просто не отложилось в памяти? Не знаю! Но вряд ли Маору меня сюда уложил, ещё и на себя сверху. Он, кстати, всегда крепко спал — засыпая вечером, он не просыпался до самого утра. Так что, скорее всего, это опять я умудрилась начудить. Чудила я, вот я кто! Кошмар-то какой! Стыдоба! Ладно. Отставим панику. Он пока спит, и мне просто нужно как-то аккуратненько с него сползти и так, чтобы он не проснулся и не узнал, что я так вольготно на нём посапывала.

Задержав дыхание, я попыталась медленно, на сантиметр, сдвинуться в бок, но Мао, даже на такое аккуратное движение, сразу тоже зашевелился в ответ. Он немного приподнял голову, повернул ее на другой бок, немного поерзал и, вздохнув, опять притих.

Всё это время я лежала ни жива, ни мертва. И молилась всем богам, чтобы он не проснулся. И то ли мои молитвы были услышаны, то ли просто в этот раз мне повезло, но мужчина опять сладко засопел, уткнувшись носом в край подушки.

Прошло минут пять, не меньше, прежде чем я опять рискнула пошевелиться. И в этот раз всё пошло бодрее. Я практически умудрилась сползти со спины мужчины до того момента, как он опять зашевелился. И мне снова пришлось затаиться. Вот только уже через пару секунд до меня донесся недовольный глухой голос Мао: поскольку он не повернул голову в мою сторону и даже не приподнял её, и получалось, что говорил он как бы в подушку:

— Лиэна. Ты — сущее наказание мне за все мои прошлые грехи, да?

А я в ответ тревожно молчала и лишь напряженно сопела.

— И где же я, интересно, успел так сильно провиниться и в чём…

— Ты ведь злодей, — ляпнула я и тут же прикусила свой язык.

— Но у всего должна быть мера, даже у наказаний, — простонал он и резко перевернулся на бок, отчего я скатилась с него. Сразу развернувшись, мужчина навис надо мной, расставив руки по обе стороны от моей головы: — Ты, моя ушастая, самая… большая моя головная боль за все долгие годы моего мирного и, попрошу заметить, спокойного существования!

И что я должна была ответить на это, когда у меня не было и не могло быть ответов. Да ещё и его лицо было так близко сейчас, что мыслей здравых в голове опять не осталось.

— Молчишь, вредная моя? — Маору, прищурившись, ещё немного наклонился, а его волосы, заплетенные в длинную косу, скользнув по его плечу, проехались по моей щеке, и я невольно вздрогнула. — Кроме того, что полночи бухтела, сопела, бурчала что-то, мешая мне нормально спать, так теперь ещё и будишь? Что тебе в кровати-то не спалось, ну не хотела на кровати, легла бы на ковре, да хоть на столе… но зачем было лезть в кресло?

Хотелось пострадать, помучиться? Или коварный план заключался в том, чтобы от твоей возни и громкого недовольного кряхтения страдал и мучился я?

— Я не кряхтела, — старательно отводя взгляд, произнесла я.

И что он опять ко мне пристал?! Ещё и навис, будто угроза, причем для моего самообладания, прямо надо мной! А я второй день страдаю…

— Кряхтела, — мужчина прищурился. — И сопела. И стонала.

— Вот уж точно не стонала! Это всё поклёп чистой воды! — ну такого я просто стерпеть не могла! И, твердо посмотрев ему в глаза, тут же покраснела. М-да. Этот бой мне точно пока не выиграть. В данный момент содержание эндорфинов в моей крови просто зашкаливает. Нужно подождать, когда любовная лихорадка, охватившая меня, хоть немного поутихнет. Тогда можно будет в глаза ему спокойно смотреть.

— Хорошо, может, и не стонала, — к удивлению, Маору не стал со мной спорить, — но достаточно отчетливо и протяжно вздыхала. Ну так и для чего это всё было нужно? Чтобы я не выспался и ходил целый день недовольный?

— Я решила, что…

— И что же ты решила? — так и не дождавшись продолжения, уточнил он и, переместив вес на одну руку, пальцами второй руки легонько щелкнул меня по носу. — Я жду ответа.