Гарри Поттер и новая семья. Последний курс (СИ) - "DVolk67" - Страница 69

Он неодобрительно посмотрел на чашу, установленную точно в центре длинного стола, за которым, с одной стороны, помимо Рагнока, сидело еще несколько пожилых гоблинов, а с противоположной — Сириус с ребятами.

— Так как вы собираетесь поступить с этим предметом? — спросила Элин.

Рагнок помолчал.

— Как я уже сказал, ситуация крайне неприятная, — наконец, сказал он. — Мы не хотим хранить в Гринготтсе настолько темные артефакты, более того, и по установленным у нас правилам, и по всем действующим договорам с волшебниками мы не должны это делать. С другой стороны, поскольку этот предмет все же был помещен в один из сейфов, мы обязаны его хранить до тех пор, пока его не затребует законный владелец.

— А как вы раньше поступали в подобных случаях? — задала следующий вопрос Элин.

Она уже знала ответ, но ей требовалось подвести гоблинов к единственному приемлемому решению.

— О, мы просили наших клиентов срочно прибыть в банк и забрать спорное имущество, — ответил Рагнок.

— И они соглашались?

— Далеко не сразу, — усмехнулся гоблин, — но мы можем быть очень... убедительными.

— Но хозяева сейфа Лестрейджей мертвы, — заметила Элин, — а спор о наследстве может тянуться годами.

— Да, — Рагнок помрачнел. — Как я уже говорил, ситуация крайне неприятная.

Снова наступила тишина.

— Могу я узнать, — нарушил молчание низенький лохматый гоблин, сидевший рядом с Рагноком, — откуда вы узнали, что покойная Беллатрикс Лестрейндж хранит в своем сейфе именно этот темномагический предмет?

— Покойная Беллатрикс Лестрейндж, — Элин посмаковала слово «покойная», — имела определенные знакомства с людьми, с которыми мы, здесь присутствующие, были вынуждены иметь дело... Совершенно против нашего желания, но с определенным успехом.

— Вы полагаете, что этот предмет был отдан ей на сохранение?

— Я этого не утверждаю.

— Но вы так полагаете?

— Еще раз повторю, уважаемый господин... простите, вы не представились... Мы ни в коей мере не утверждаем, что знаем, откуда мадам Лестрейндж взяла этот предмет. Факт в том, что...

— Мы можем его уничтожить, — не выдержал Гарри.

Гоблины удивленно на него посмотрели.

— Боюсь, мы не можем пойти на уничтожение доверенного нам предмета, — осторожно сказал Рагнок.

— Мой брат неверно выразился, — поспешно сказала Элин. — Он имел в виду, что у нас, возможно, есть способ уничтожить сущность, благодаря которой эта чаша является темномагическим артефактом.

— Чаша при этом уцелеет?

— Возможно, она немного пострадает, — Элин пожала плечами. — Но, многоуважаемый господин Рагнок, что именно вам было доверено на хранение? Золотая чаша или золото весом... ну, сколько там есть, просто оформленное в виде чаши?

— В описи этот предмет вообще не обозначен, — задумался Рагнок. — Но все же, если золото доверено нам именно в таком виде...

— А как именно вы собираетесь уничтожить эту сущность? — перебил его лохматый гоблин.

Вместо ответа Гарри достал из-под мантии свой кинжал. Как по команде, все присутствующие в зале гоблины привстали со своих мест и уставились на него.

— Откуда у вас эта вещь, мистер Олсен? — чуть хриплым голосом спросил Рагнок.

— От директора Дамблдора, — ответил Гарри. — Да, он предупредил, что, согласно обычаю, кинжал принадлежит вам. Но он вернется в ваши руки только после того, как выполнит свою миссию.

Гоблины переглянулись.

— Полагаю, это было бы идеальным решением? — Рагнок бросил на лохматого гоблина вопросительный взгляд, и Гарри пришло в голову, что, возможно, главным в этой комнате был отнюдь не тот, кого все называли «многоуважаемым господином».

Лохматый гоблин медленно кивнул.

— У вас есть место, где можно было бы безопасно совершать подобные действия? — спросил Сириус.

— Это место вполне безопасно, — ответил Рагнок. — Здесь нейтрализуется любое темномагическое влияние.

— Хорошо. Итак...

Порядком уставший от этого спектакля Гарри размахнулся и ударил по чаше кинжалом. Он ожидал какого-то эффекта — вылетевшего из чаши духа или хотя бы адского крика, но ничего этого не случилось. Чаша Пуффендуй просто раскололась пополам, а через шрам во лбу Гарри словно прошел электрический разряд, но настолько быстро, что Гарри не успел толком его осознать.

— Не волнуйся, ты его убил, — сказала Луна, словно прочтя мысли Гарри. — Ты его почти не почувствовал, потому что Чаша Пенелопы совсем не подходила для паука, и он был очень слабенький. А теперь его вообще нет.

Гоблинам, чтобы прийти к тому же выводу, понадобилось несколько больше времени. Но, внимательно исследовав остатки чаши, они в конце концов согласились, что темная сущность действительно уничтожена и то, что когда-то было чашей Пенелопы Пуффендуй, а теперь стало «золотыми слитками в виде двух половинок чаши общим весом 82,347 унции», может снова занять свое место в сейфе Лестрейнджей.

— Мистер Олсен, — обратился к Гарри лохматый гоблин, когда ребята уже направлялись к выходу, — могу я узнать, когда именно будет завершена миссия, для которой был создан временно принадлежащий вам кинжал?

Гарри пожал плечами.

— Я и сам хотел бы знать, — ответил он.

— Дневник, медальон, чаша, змея, — перечислил Гарри. — Сэр, вы знаете, сколько еще крестражей осталось у Тома? Кроме меня?

Гарри мог позволить себе откровенность, поскольку в директорском кабинете сейчас находился только он сам и Дамблдор. Гермиона отправилась в Австралию снимать заклятие со своих родителей, и Элин, разумеется, поехала вместе с ней. С тех пор, как эти двое признались друг другу в любви, они вообще не могли расстаться даже на несколько минут. Луна вдруг оказалась по горло занята подготовкой к свадьбе своего отца — Ксено Лавгуду срочно приспичило жениться, причем желательно до того, как живот Риты помешает ей влезть в выбранное ею свадебное платье. Драко же отправился делать официальное предложение Анджелине Джонсон — или, точнее, ее отцу, поскольку сама Анджелина уже давно дала свое согласие.

— Еще один крестраж уничтожил я сам, — голос Дамблдора выдернул Гарри из размышлений. — Кольцо Гонтов. Я нашел его в доме предков Тома по материнской линии.

— Значит, пять штук уничтожено, я шестой. Есть что-то еще?

— Если б знать... — Дамблдор вздохнул. — Подозреваю, что Том использовал одно из магических чисел. Очевидно, что три не подходит, следовательно, остается семь, двенадцать, тринадцать, тридцать три, сорок два и семьдесят семь.

— Он создал столько крестражей или расколол душу на столько частей? — уточнил Гарри.

— Какая... а, ну да, крестражей нужно на один меньше, — кивнул Дамблдор. — Нет, Гарри, я не знаю ответа на этот вопрос. Я могу лишь предположить, что число более тринадцати не использовалось — расколоть душу на настолько мелкие кусочки вряд ли под силу даже Тому.

— Значит, в самом лучшем случае он осознанно создал шесть крестражей, чтобы расколоть душу на семь частей. И нам осталось найти еще один, а потом понять, как извлечь седьмой крестраж из меня.

— С последней задачей можно не торопиться, — заметил Дамблдор. — Во время своего вынужденного отсутствия я наведался в Албанию, в убежище Тома. Раньше там покоился дух Герпия Гнусного, которого ученики смогли как-то усыпить... К сожалению, я не смог в точности воспроизвести старые заклинания, но, думаю, Том, вернувшись туда, будет несколько ограничен в перемещениях.

— Все равно рано или поздно найдется тот, кто захочет его освободить, — сказал Гарри.

— Надеюсь, это произойдет не скоро, — ответил Дамблдор. — Как раз сегодня утром Амелия прислала сообщение: авроры взяли последних известных пожирателей — Яксли, Макнейра, Нотта и Диггори. Их выдал мистер Крэбб в обмен на собственное помилование.

— А Петтигрю? — спросил Гарри.

— Его нашли мертвым. Погиб от рук собственных товарищей, — Дамблдор на секунду задумался. — Хотя, зная Питера... лучше проверить, действительно ли мы нашли именно его тело.