Гарри Поттер и новая семья. Последний курс (СИ) - "DVolk67" - Страница 4

— Уотерхаус,(2) — пояснил Дамблдор, заметив взгляд Элин. — Редкий пример маглорожденного волшебника, отказавшегося от обучения в Хогвартсе и не погибшего от стихийных выбросов. Вероятно, он сумел найти выход для своей силы в творчестве. Мой отец был с ним довольно дружен...

Он помолчал.

— Ну хорошо, к делу. Я не хотел портить вам каникулы своими проблемами, но, к сожалению, случилось кое-что важное. Сегодня утром в больнице святого Мунго скоропостижно скончался Бартемиус Крауч-старший. Вы понимаете, что это значит?

— Пожиратели убрали неудобного свидетеля? — спросил Гарри.

— Этого мы пока не знаем, — покачал головой Дамблдор. — Возможно, смерть наступила по естественным причинам, его состояние в последние дни сильно ухудшилось. Но так или иначе, а теперь только ты, Гарри, остаешься тем единственным свидетелем, показания которого мешают министру признать все случившееся обычным преступлением, никак не связанным с Томом Риддлом.

— Так вот почему эта женщина так на тебя набросилась! — догадалась Элин.

— О, вы уже познакомились с дражайшей Долорес Амбридж? — усмехнулся Дамблдор. — Что ж, я и не надеялся, что она пропустит ваш допрос. Да, все правильно, министр Фадж отправил ее в Департамент магического правопорядка с заданием замять дело.

— Но зачем ему это? — удивился Гарри. — Он же не пожиратель. Или?..

— О, нет, разумеется, Корнелиус не служит Тому, — успокоил его Дамблдор. — Что-что, но только не это. Наш министр боится его возрождения, как огня, потому что если это произойдет, ему придется уйти в отставку. Да и не ему одному... Министерством, Гарри, сейчас управляют сугубо мирные люди, занявшие свои посты уже после войны. В спокойной обстановке они более или менее справляются, но новая война гарантированно приведет к перестановкам. И в первую очередь лишится места сам Фадж.

— Тогда ему лучше не игнорировать опасность, а подумать над тем, как бы ее предотвратить, — заметил Гарри.

Элин, не сдержавшись, громко фыркнула.

— А ты еще удивляешься, за что я люблю историю! — воскликнула она. — Все повторяется, Гарри, что у нас, что у маглов. Фадж будет до последнего закрывать глаза на действия Тома, точно так же, как Чемберлен и Даладье закрывали глаза на действия Гитлера. Остается только надеяться, что когда жареный петух клюнет-таки в основание спины, у нас найдется собственный Черчилль.

— Совершенно верно, — кивнул Дамблдор, — и это возвращает нас к тебе, Гарри...

Он снова замолчал, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Только сейчас Гарри заметил, что вокруг спрятанных за очками-половинками глаз как будто прибавилось морщин, а колокольчики в бороде потускнели и больше не переливались тихим звоном при каждом движении.

— У каждого из нас есть слабые стороны, — не открывая глаз, произнес директор. — Том Риддл обладает невиданной магической силой, но не знает, что такое любовь. Корнелиус Фадж чувствует себя в коридорах власти, как рыба в воде, но совершенно не переносит критику. Лично я за всю свою жизнь так и не научился плавать, представляете? Просто не было времени... А еще я умею неплохо строить планы, но — оборотная сторона этой моей способности — отвратительно импровизирую, когда что-то идет не так. Обычно в этом просто нет нужды, я могу предусмотреть даже самые маловероятные варианты...

Дамблдор открыл глаза и посмотрел на ребят своим ясным взглядом.

— Но сейчас я оказался в той ситуации, которую не предусмотрел изначально, — продолжал он. — Я совершенно не думал о том, что буду делать, если Том, не успев возродиться, развоплотится снова. Только не подумай, что я тебя обвиняю, Гарри, — поспешно добавил он. — Ты-то как раз прекрасно сымпровизировал... Но продолжая военные аналогии, сейчас я нахожусь в положении полководца, который вместо многомесячного прогрызания обороны противника вдруг прорвался вперед за один день и оказался у него в тылу. Казалось бы, надо пользоваться моментом, но...

— Но есть риск оказаться отрезанным от своих? — понимающе усмехнулась Элин.

Дамблдор кивнул.

— Благодаря мужеству Гарри мы получили неожиданную отсрочку, — сказал он. — Вопрос лишь в том, как ею воспользоваться. Я пытался убедить Корнелиуса принять кое-какие меры, хотя бы усилить охрану Азкабана и не полагаться больше на дементоров... Увы, министр отказался меня слушать. Более того, он ясно дал понять, что публичное заявление о возвращении Тома он воспримет как объявление войны лично ему. Нет, если бы Том возродился по-настоящему, меня бы это не остановило, но сейчас я не знаю, сколько времени ему понадобится на то, чтобы создать себе новое тело. А прямой конфликт с Министерством — дело довольно серьезное, его надо начинать в точно рассчитанный момент, не раньше и не позже.

— Но и совсем ничего не делать тоже нельзя... наверное, — сказал Гарри.

— Конечно, — кивнул Дамблдор. — Должен найтись кто-то, кто скажет обществу правду, пусть даже и неприятную, и хотя люди наверняка ополчатся на такого смельчака, но зато потом, когда выяснится, что он был прав, они гораздо охотнее пойдут за ним...

— И роль этого смельчака вы отводите моему брату? — прищурилась Элин.

— А что такого? — удивился Гарри. — Фадж мне ничего не сделает... Ну прикажет «Пророку» написать очередную гадость, и что с того? Вряд ли у них получится придумать что-то более оригинальное, чем писанина Риты Скитер... Что еще он может? За то, что я буду говорить правду, меня из школы не исключат, в Азкабан не запихнут...

— Тебя настолько не интересует мнение общества? — удивился Дамблдор.

— Есть несколько человек, чье мнение для меня важно, — ответил Гарри. — А остальные пусть думают, что хотят.

— Раздраженная толпа может доставить массу проблем, — заметила Элин.

— Ну и что? — Гарри пожал плечами. — Зато узнаем, кто нам настоящий друг, а кто так, флюгер на ветру.

— Рад, что ты это понимаешь, — улыбнулся ему Дамблдор.

8 июля 1995 года

Примерно сто пятьдесят лет назад ученые магической Британии доказали, что лучшим местом для проведения важных деловых переговоров является ресторан. Причин этому множество: тут и снижение уровня агрессии у хорошо поевшего человека, и возможность как следует обдумать свои слова, делая вид, что занят едой, и необходимость время от времени прерывать споры для смены блюд...

Конечно, иногда в процессе дискуссии возникают непредвиденные проблемы из-за наличия под рукой потенциально опасных предметов, как то: ножей, вилок, зубочисток, щипцов для лобстеров, а также спрятанных за туалетными бачками револьверов. Но даже в этом случае многочисленные свидетели впоследствии сильно облегчат работу правоохранительных органов, что тоже следует отнести к преимуществам ресторана как места для переговоров.

Впрочем, люди, собравшиеся в тот день в славном своей телятиной ресторанчике «Луис и Марио», не собирались драться, хотя каждый из них при желании вполне мог бросить в соперника парочку проклятий. Но шеф Департамента магического правопорядка Амелия Боунс, министр магии Корнелиус Фадж и выступивший между ними посредником секретарь Визенгамота Хамфри Эпплби вообще были не склонны к насилию.

Хотя, глядя на выражение лица мадам Боунс, в этом утверждении можно было бы усомниться.

— Уберите ее, Корнелиус, — угрожающе говорила она. — Уберите, пока я не рассердилась по-настоящему!

— Амелия, дорогая моя, я отказываюсь вас понимать! — патетически воскликнул Фадж. — Когда речь идет о таких серьезных делах, я, как министр, просто обязан принять участие! Долорес получила совершенно четкое указание способствовать вам во всем, что касается расследования, и при малейшей необходимости...

— Разнюхивать и шпионить! — прервала его Боунс. — Вот чем занимается ваша ручная жаба, разнюхивает и шпионит, а не «оказывает помощь»!

— Разумеется, Долорес информирует меня обо всем происходящем, — министр был сама невинность. — Но почему вас это так волнует, Амелия? Неужели у вас в департаменте происходит что-то, о чем вы не хотите меня извещать? Я, конечно, ни секунды не верю во все эти слухи о заговоре, но ваша реакция меня несколько настораживает.