Аватар Войны. Книга первая: голубой огонь (СИ) - "Кросскун / Krosskun" - Страница 76

Подобная перспектива совершенно не устраивала варкастера. Захватить военный корабль в одиночку у него может быть и получится, но при всём желании он не смог бы ни управлять им, ни контролировать такую большую команду. Поэтому, дождавшись когда пароход подойдёт поближе, он активировал заклятье призрачности и спрыгнул за борт. Пробежавшись по воде, он проскочил сквозь стальной борт и угольную яму, выскочив в узкий коридор.

Местная планировка не была рассчитана на габариты колдуна в доспехах, и он с трудом впихнулся в имеющийся объём, чтобы не застрять в стене при возвращении. Протиснуться через дверь он мог только боком на полусогнутых. Так что пришлось вновь и вновь выскакивать за границу материального мира, чтобы перемещаться в этом лабиринте. Спустившись ниже ватерлинии и дойдя до противоположного борта, он без особых затей нанёс ближайшему шпангоуту сокрушительный удар заклятьем облитерации. Мощный взрыв сломал стальное ребро корабля и разорвал обшивку, выгнув переборки соседних отсеков. А в образовавшуюся пробоину тут же безудержным потоком хлынула вода. А чародей уже нёсся дальше к корме, по дороге нанося всё новые и новые магические удары, круша переборки и внутренние механизмы.

Как оказалось, на борту действительно было оружие, спрятанное под палубой. Хотя все эти баллисты и катапульты были более похожи на кустарные поделия фанатиков из Протектората Менота, чем на нормальную артиллерию. Жители пустынь крайнего юга тоже были весьма изобретательны, особенно когда нужно было кого-то взорвать. И в виду скудности ресурсов их региона, мастерили подобные боевые машины из подручных материалов, порой буквально из камней и палок. А местные тратили на них столько металла, что хватило бы на несколько тяжёлых пушек.

Грохот взрывов привлёк внимание многочисленной команды. В поднявшейся с тревожным звоном колокола кутерьме варкстер стал натыкаться на людей. Но даже в те краткие мгновения, когда он возвращался в реальность, чтобы перевести дух и собраться с силами для нового удара и нового рывка, никто не замечал его. Матросы были слишком заняты тем, чтобы задраивать двери и люки, отчаянно борясь за свой корабль. Больше всего людей ему попалось в машинном отделении. Тут одних кочегаров было с полсотни. И здесь он натолкнулся на подобие сопротивления. Но укус холода быстро положил конец этим начинаниям. А после того как через развороченный облитерацией борт корабля хлынула вода, экипажу и вовсе стало не до него.

Взмыв на главную палубу и разметав мечущихся матросов, Никола отыскал взглядом пиратскую калошу. Этим макакам хватило мозгов снова поднять паруса и отвернуть подальше от тонущего корабля, который мог затянуть их с собой на дно. С короткого разбега спрыгнув с высокого борта начинающего крениться судна в море, Никола в полёте сотворил заклятье призрачности. Пробежавшись по воде и подбросив себя телекинезом, он едва успел зацепиться за борт уходящего шлюпа. Как раз вовремя, потому что тонкий план бытия вытолкнул незваного гостя. Секунда промедления, и тяжёлые доспехи моментально утащили бы его на дно.

*****

— Шевелись, крысиное племя! — надсаживал горло капитан. — Валим отсюда, пока тварь не вернулась!

Когда эта образина в доспехах сперва превратилась в размытое пятно, а потом и вовсе исчезла, сиганув за борт, у всей команды будто камень с души упал. Потому что у них появилась надежда, что чудище от них отстанет. Нападение в одиночку на боевой корабль флота Огня, который впрлне мог разогнать небольшую эскадру Царства Земли или весь флот племён Воды, а при необходимости превратить прибрежные поселения в пылающие руины — чистейшей воды безумие. Но когда стальной корпус начал содрогаться от взрывов, а на палубе поднялась паника, даже самому недалёкому в их ватаге стало ясно, что патрульным конец. И что за тварь они погрузили на борт.

Матросы и без понуканий рвали жилы, разворачивая корабль по ветру. Но даже когда паруса поймали ветер, корабль набирал ход слишком медленно. На вояк, оказавшихся запертыми на собственном корабле с монстром, всем было плевать. Своя шкура дороже.

Стальной корпус тонущего корабля вспучило от мощного взрыва в районе трубы, и капитан заметил красноватую тень, что пронеслась над водой и хищной птицей бросилась на их корабль. А в следующую секунду стальная ручиша уже вцепилась в край борта. И быстрее, чем он успел скинуть безбилетника, монстр взлетел над палубой, перемахнув через фальшборт. И с грохотом опустился на крышу надстройки, которую чуть не проломил.

— Старший курс! — проревело чудище громоподобным басом.

Не заметив требуемой реакции, великан гаркнул что-то ещё громче, показав сжатый кулак, вокруг которого засверкали вращающиеся круги сверкающих голубых иероглифов. А когда команда в ужасе отпрянула прочь, он махнул рукой в сторону оставшегося за кормой корабля, который уже заваливался на бок, метнув голубоватый шарик в обнажившееся днище. Стальную обшивку разорвало чудовищным взрывом в месте попадания, обнажив внутренности гибнущего судна. В образовавшееся отверстие хлынула вода, и здоровенный боевой корабль затонул у них на глазах.

— На что уставились, смертники? — заорал капитан, вытирая выступившую испарину рукавом. — Живо за работу, иначе будете кормить рыб вместе с вояками!

Матросы тут же кинулись по местам, а вожак занял место за штурвалом, возвращая корабль на прежний курс. О спасении тонущих военных не было речи. Потому что старый пират нутром чувствовал, что если не вернёт монстра туда, откуда они его взяли, то им всем не жить.

========== Крадущийся шторм ==========

Плавание затянулось на два дня. Никола был не властен над ветром, и пытка выматывающей душу качкой продолжалась. Хоть нормальной едой удалось разжиться на камбузе, но из-за накатывающих приступов тошноты она была не в радость. Варкастера беспокоила даже не сама тошнота, а то, что он не мог понять её источника. То ли его правда укачивало, то ли на него по-прежнему действовал яд.

С командой особых проблем не было. После уничтожения парохода военных все пираты боялись его до одури, старательно компенсируя недостаток понимания команд скоростью их исполнения и истошностью воплей. И попытками всеми правдами и неправдами держаться от него как можно дальше. Однако колдун всё равно не спускал с них глаз. Чтоб не удрали. Пришлось даже сломать единственную шлюпку, чтобы избавить их от соблазна покинуть корабль, пока он будет спать. Ведь Никола не имел ни малейшего понятия о том, как управлять этой лоханью. А так хоть к берегу причалят.

Проверять курс по солнцу получалось ну очень приблизительно. Поэтому большую часть путешествия он провёл в капитанской каюте, разбирая бумаги в поисках приличных карт и копаясь в сокровищах. Не жадности окаянной ради, а сугубо для компенсации понесённого ущерба и упущенного времени. Но в множестве найденных книг и свитков он смог оценить только немногочисленные иллюстрации. И те были весьма примитивными. Денег тоже нашлось немного, поэтому колдун бесхитростно сковырнул драгоценные камни из пары обнаруженных статуй. Всё равно кроме инкрустации в этих уродливых поделиях не было ничего ценного. Чего уж говорить о прочем барахле.

Его не мучили угрызения совести, потому что он грабил награбленное. Ведь пираты наверняка ничего этого не покупали.

Единственной стоящей добычей, помимо карты мира, оказался астрономический атлас. И то Никола опознал его только по рисункам звёздного неба. Для исследователя языковой барьер стал настоящей трагедией, но вытащить всё бумажное богатство было решительно невозможно. А демонстрировать команде безграмотность, разрушая сложившийся образ идеального воина, было никак нельзя. С них ещё сталось бы попытаться его надуть, подсунув вместо учебника по минералогии сборник анекдотов. Поэтому колдуну пришлось волевым решением объявить все остальные бумаги не представляющими ценности. И утешать себя мыслью о технологической и научной отсталости аборигенов.

Так что когда корабль вошёл в небольшую бухту, укрытую среди скал от посторонних глаз, Никола снова был уставшим, голодным и злым. Да ещё и грязным как болотный тролль из-за оставшейся после камней в поддоспешнике пыли. И хотя он не стеснялся остужать себя аурой холода, повергая штурмана и остальную команду в благоговейный трепет, пот всё равно щипал свежие рубцы и ссадины. Особенно по ночам. По охлаждённой заклинанием броне постоянно стекли капли конденсата, пропитывая ткань поддоспешника. Даже стёкла маски, защищённые алхимической закалкой, приходилось постоянно протирать от солёных брызг. И терпеть эту пытку дальше было невыносимо.