Игрушка подводного принца (СИ) - Ермакова Александра Сергеевна "ermas" - Страница 14

— Думаешь? — озадачился ненормальный похититель.

И мне это уже до абсурда смешным казалось.

— Выходит, что я извращенец, потому что не лезу с ней спариваться?

— Видимо человеческие самки только для того и созданы. И если пытаешься просто поговорить или, Великая Секвана, проявишь желание покормить, теряются. Сходят с ума, и как итог — ведут себя неадекватно!

Это же театр абсурда!!!

Я бы заорала, но, увы, язык хоть и начинал проявлять какие-то ощутительные рефлексы, пока не шевелился как нужно. Поэтому я немой тушкой выслушивала двух ограниченных существ, которые уже дошли в своих мыслительных изысканиях до маразма.

— Почему у этого вида всё сводится к спариванию?

— Может это ключ к многочисленному потомству? Неспроста их вид превосходит наш по численности!

— Как вариант, — замычал, размышляя второй. — Но бездумное разбрызгивание семени приводит к тому, что в ней остаётся очень мало активных частиц, несущих живой ген. Это замкнутый круг, — заключил веско. — Но если это важно для человеческой самки и её спокойствия, возьми её… — посоветовал ровно.

— Я подумаю над этим! — убил задумчивостью маньяк. А в том, что он маньяк, убеждалась все больше. — Но не думаю, что спариваться — лучшая стратегия изучения человеческой самки. Несмотря на то, что она привлекательна и вполне годна для производства потомства.

Да ну на?! В истерике я билась уже давно.

— Решай быстрей, иначе Вал решит за тебя, а его слово!..

— Знаю, — буркнул похититель. — Ступай, а то она скоро начнёт приходить в себя. Ещё решит, что и ты с ней желаешь спариваться, я этого не переживу. И так уже оглох от визга, устал от беготни и её влипаний в неприятности.

— Хм, значит, не только наши сирены умеют голосить? — посмеялся второй.

— Не-е-ет, — совершенно не улыбался пленитель. — Наши голосами могут заманить, очаровать. А у этой… перепонки еле выдерживают!

— Может кляп в рот? — посоветовал добряк-второй.

Я икнула. Реально икнула!

Мужчины умолкли.

— Всё, иди, отходить начала…

Если бы… Это «начала» тянулось невыносимо долго. Я успела и мысленно убить всех пленителей. Поджечь лагерь с «невинными» девами, которых мне стоило избегать… Погоревать над тем, что мне присвоили статус «недотраханной человеческой самки репродуктивного возраста». Подосадовать на себя — я ведь и правда глухая была к советам. И как итог… пришла к выводу, что похититель прав — мне стоило успокоиться и жить, а не биться в истерике раньше времени. По сути, меня спасали, лечили, уберегали, опять спасали, а я — обвиняла, сбегала, вновь сбегала и давала маху… А если принять во внимание, что они существа другого мира, — это мне пока не очень давалось уместить в голове, — то смотрелась я, по меньшей мере, дикаркой.

Куда они оба подевались не уследила. Только поняла, что осталась в тишине. Брошенная, одинокая, ограниченная. Единственное, лучше стала ощущать тепло, или дело в том, что заботливые похитители перед уходом ещё поленьев запалили… Это вернее!

Так что к моменту разморозки поумерила гнев, и мозги на место себе же вставила. Тело ещё покалывало от онемения. Я растирала затекшие конечности, пила много воды, спасибо участливым пленителям, опять массировала руки и ноги, пока не наткнулась на длинную верёвку, тугой петлёй стянутую на щиколотке.

— Не может того быть! — вспомнила жуткие слова по поводу привязи. — Эй, ты здесь? — позвала мужчину. — Ау-у-у! — отвалилась на шкуру и раскинула в бессилии руки. — Я больше не буду удирать и есть всякую каку, обещаю, — проскулила заунывно. А потом позорно пустила слезу. Устала я. И есть хотела! Не ядовитых ягод, а мяса, рыбу, наконец, но не сырую… И кофе хотела горячего, чтобы аж нёбо обжигало. Ароматного, заварного…

И в постельку хотела! Дома, уюта…

— Зачем ты издаешь такие звуки? — раздался бархатный голос совсем рядом. Я испуганно дёрнулась, на миг увидав силуэт в воде, но незнакомец успел нырнуть.

— Нет! Нет, Нет!!! — тихо запричитала, поняв, что его спугнула своими нервными выходками. — Прости, это я от страха.

— Я такой страшный? — секундой погодя.

— Нет, что ты… — замямлила, — просто думала, ты ушёл. А ты внезапно заговорил, — сумбурно подытожила. — П-покажись.

Это было неуместно, но для меня не было ничего страшнее, чем остаться в одиночестве. Глупо, наверное, но вторая моя фобия — одиночество. Корни её понятны — детство! Из-за отца, матери… Я всегда была одна и интуитивно заменяла внимание родителей вниманием других. Друзей… Поэтому моя просьба напоминала хватание за змею, но я шла на риск — ведь они не все ядовитые…

— А вдруг ты опять испугаешься, и эти звуки странные будешь издавать? — недовольно буркнул мужчина.

— Не стану! — не была уверена, но желание наладить контакт, а может быть впоследствии уговорить меня всё-таки отпустить, перебороло страх. — Ну же… — Затаилась в ожидании, глазами жадно выискивая хоть движение. И вода плеснула. Совсем рядом с каменным плато.

Аж кишки свело, как страшно было, а когда передо мной из воды показалось тёмное нечто, я усилием воли не заорала. Хотя скорее впала в оцепенение, и сердце оглушающе громыхало, пока из глади открывался взору мой похититель. Его лоб, надбровные дуги, глаза, нос рот, подбородок, шея… Грудь…

— Мужчина, — кивнула очевидному, потому что ждала инопланетного существа. Нет, знала, что мужчина, видела ведь, но до последнего верила, что меня тогда зрение обмануло. Зачем же существа, один в один люди, называют меня, им подобную, человеческой самкой? Что в нас другого? В памяти мелькнул пах мужчины и обнажённые тела дев. Может, я идиотка, но предположение решила озвучить: — Ты, русалка? Или русалк… — переиначила на мужской лад.

— Это по-вашему, а по-нашему — амфибия. Самец.

Я не сдержала смешка:

— Самец?.. — секундная пауза. Мужчина рассматривал меня с холодным интересом. — А женщины, стало быть, самки? — озвучила догадку. Слово, которое меня коребило, а на деле — оказалось нормальным для живого существа и ничуть не обидным.

— Да, — спокойно кивнул похититель.

Чёрт! Он и правда был красив… Удивительно. Я даже засмотрелась. Волосы, подсыхая, тотчас кольцами завились. Губы были плотно сжаты, а глаза… они светились! Нереальной светлой зеленью! Как неоновые фонарики.

— Я думала вы другие, — брякнула, завороженная созерцанием прекрасного существа.

— Разочаровал? Не нравлюсь? — странный юмор.

Лицо тотчас задалось жаром.

— Нет, что ты. Но думала, если и существуете, то осьминог на лице, или звезда…

Мужчина нахмурился:

— Зачем?

— Прости, — повинилась, ещё сильнее ощутив стыд. — Фильмов насмотрелась, вот и несу чушь.

— Фильмы? — приблизился мужчина. Мощные руки на плато каменное уместил, чуть из воды ко мне подался, с явным ожиданием рассказа.

— Это такие… картинки, на которых запечатлены моменты из настоящей жизни, либо выдуманной, в исполнении актёров, — совсем сникла, потому что непонимание, удивление и ещё больше вопросов светилось в глазах мужчины. Да и я запуталась в ответе.

— Отпустите меня, и я обещаю тебя сводить в кино…

И мнимая связь оборвалась — похититель, полыхнув неонами глаз, скрылся под водой.

— Нет! — дёрнулась вперёд, да так и стопорнула, взирая на недвижимую гладь воды.

Глава 7

Мирэя

Я была бы не я, если бы сидела сиднем и ждала подачек амфибии. То, что меня на верёвку посадил, ничего не значило. Уговаривать, слезами заливаться не буду. Я упрямая — сама выберусь. И естественно делала множественные попытки избавиться от пут — узлы развязать, но когда когти уже сломала, а зубами, как бы ни тянулась, не доставала, отыскала камешек. Методично его сточила до какого-никакого острия и начала им пилить верёвку. Она была непривычной. Хотя о чём я?! Я не сильна в снастях, но эта казалась плетёной травой.

— Если пообещаешь больше не сбегать, я её сниму, — голос амфибии прозвучал в тот момент, когда я уже сбила пальцы в кровь, тихо рыдала над своей судьбой и проклинала ненавистного русалка за то, что посмел меня, как собаку посадить на привязь! Но свобода была близка, поэтому я не сдавалась.