Подлянка для попаданки (СИ) - Парамонова Елена - Страница 26

На кой чёрт так нужно делать — вообще не понимаю, моя бабуля их всегда так собирала и куры совершенно не возражали, копались рядом. Попыталась согнать наглую смурфиху, но та смотрела зло и определённо вставать не собиралась. Халк только помотал головой в ответ на мои действия, как бы подтверждая уже сделанное мною открытие — так просто птичка яйцо мне не отдаст. А монстрила, внимательно за мной наблюдая, помогать не собирался.

Ладно, хочет испытать меня, пожалуйста. Не знаю на кой мне это делать и вообще возиться с долбанными птицами, но сейчас я тебе такой класс покажу! Для удобства поставила корзинку с яйцами на выступ в стене, а сама, засучив рукава тулупа, приблизилась к смурфихе. Птица смотрела на меня недружелюбно, и по всему видать с честно снесенным делиться не хотела. Ну, и чёрт с тобой, всё равно отдашь! От Лёли не уйдёшь!

Но только я было протянула к птичке руку, как тут же получила удар, несильный, больше испугалась. Ах, ты ж тварь! Шмыгнув носом, я сделала ещё один подход, намереваясь в этот раз действовать быстрее и подобно монстриле суметь выцапать свою добычу, однако всё с самого начала пошло не так. Подлезть под смурфику у меня не получилось, наткнулась только на неё саму, а когда отдёргивала руку в дополнение она меня ещё и клюнула. А! Хорошо, что в руках у меня больше ничего не было, а то бы к чёрту раскидала. Вот это уже было больно, очень. Взглянув на руку, я увидела набухающую капельку крови. Глаза в очередной раз наполнились слезами. Гадина… Я ж ничего такого не сделала…

Повернулась в слезах к Халку и жалостливо показала рану. Это ты во всём виноват. На кой чёрт тебе её яйцо сдалось прямо сейчас, потом встала бы и вытащил! Но вслух я только плакала.

Наверное, ему всё-таки стало меня жалко. Халк подошёл поближе, взял меня за руку так осторожно, будто бы её можно было разбить, и тихонечко подул. Я снова шмыгнула носом. Всё равно больно. Наверное, он это понял по моему виду и подул снова, приблизив руку почти к губам.

Ведёт себя так, словно я ребёнок. Я же не маленькая, зачем смущать? Но ему это, по-моему, слишком понравилось, потому что в следующий момент он осторожно принялся вытирать мои мокрые щёки свободной рукой. Я удивлённо подняла на него взгляд, внезапно осознав, что мы снова находимся в опасной близости друг от друга, и что одной рукой он удерживает меня за запястье, а другой касается щеки.

Всё шло к поцелую. Мы стояли среди продолжавших кудахтать и копаться в кормушке смурфов, посреди совершенно неромантичного места, но это было не так важно, потому что его лицо было всё ближе.

И тут от двери послышалось очень грозное рычание.

Едва клыкастая морда появилась у порога нашего сарая, как всей романтике настал конец, причём не только для меня, но и для Халка. Или правильнее будет сказать, что тот сразу же стал до безобразия сердитым. Меня обошёл и как-то так неприязненно уставился на волчару, что даже я перепугалась.

Но зверюга не выглядела дружелюбно: скалила зубы, тихонько рычала, широко расставив лапы. Пугающая картина. Я поспешно спряталась за спину монстрилы, так что смотрела теперь на форкоша из-за его плеча. Надежды на то, что зверина переметнётся на смурфов ни на миг не возникло, его взгляд был нацелен только на нас, на крылатую мелочь, топчущуюся под его лапами, он даже не смотрел.

Вот когда я сильно пожалела, что утащила из этого сарая найденный здесь тесак. Теперь, будучи запертыми внутри сарая, словно в ловушке, я сто раз могла о нём вспоминать, всё без толку.

И Халк, как назло, около дома ножа никогда с собой не брал. Считал, видимо, ненужным. Возможно, и теперь он думал так же, потому что, сделав шаг навстречу волчаре, заговорил: строго и зло. Меня он в качестве довеска даже не заметил, как и того, что я практически болтаюсь на руке в полуобморочном состоянии. Монстрила видел лишь волка, а тот только его, и, кажется, вполне понимал всё, что ему говорили, потому что выглядел вполне заинтересованным. В ответ же был очередной рык, но уже не в той же страшной позе, а скорее чуть разочарованный. Волчара уселся у входа, словно проповедник, ожидающий исповеди грешника. Только желания покаяться в моём монстре не чувствовалось, говорил он грозно, определённо считая себя правым во всём.

Уж не знаю о чём там речь, но я его полностью поддерживала, потому что, как ни крути, а быть на стороне волка мне, во-первых, само по себе странно, а во-вторых, страшно. Вот, как пить дать, он разозлился из-за того, что заметил между нами что-то далёкое от гастрономии, и теперь злится.

И чего так раздухарился, ладно бы был волчицей, но его половая принадлежность слишком явна, чтобы посчитать за ревность. Может, думает, что вкус у меня из-за поцелуев изменится? Нет, конечно, просто боится, что совращу и монстрила меня сожрать не даст. Значит, не зря я к нему на печь лазила всё-таки, и теперь у меня есть хоть маленький шанс не быть съеденной этой шерстяной зверюгой.

Ох, и рано же я обрадовалась! Только подумала, что стою рядом со своим защитником, как он с силой отцепив мои руки от себя, выпятил меня перед собой, будто бы предлагая дружку полакомиться. И даже что-то такое сказал ему, по интонации приглашающее, но как-то зло, с завуалированным пожеланием подавиться.

Я, конечно, не будь дурой, такой перспективе не порадовалась и, наплевав на желания Халка, мигом юркнула обратно к нему за спину. К счастью для меня, монстрила с моим решением спорить не стал и позволил за собой прятаться. А вот форкош расстроился: я слышала его досадный чих.

Но ссора на этом не закончилась, хоть и велась она больше взглядами, чем словами, а в её финале Халк просто ухватил меня снова за руку и потащил за собой в дом, абсолютно игнорируя оставшегося у сарая волчару. Я покорно семенила за ним, боязливо оглядываясь, но зверь только тоскливо смотрел нам вслед, а догонять, похоже, не собирался.

Войдя в дом, Халк руку мою тут же отпустил, прошёл до печи, постоял там, а потом снова выскочил на двор. Я благоразумно осталась внутри, но дверь на улицу чуть приоткрыла, чтобы подсмотреть, куда его снова понесло, и, если что, иметь шанс подготовиться к тому, что случится. Очень мне страшно было, что монстрила кинулся извиняться перед волком, ещё чего доброго, решит меня ему отдать, но всё было не так, потому что хоть форкош всё ещё оставался на нашей территории, Халк его, можно сказать, проигнорировал: причиной повторного выхода на улицу были собранные нами яйца.

Увидев в его руках корзинку, я вдруг вспомнила, из-за чего начался весь сыр-бор, и тут же кинулась смотреть свою руку. Мало ли, вдруг она уже почернела и готова отвалиться. Кто знает, какие смурфы ядовитые. Не в смысле, что вообще, о ядовитых птицах я никогда не слыхала, а ядовиты конкретно для меня. Всё-таки я попаданка, а мир чужой мне, и даже какая-то ерунда может оказаться для меня сильно опасной.

Если подумать, то пробуя на вкус всё подряд в этом доме, я сильно рисковала, любая еда могла оказаться последней пищей, что я бы попробовала в своей жизни. И о выживании уже не нужно было бы думать, летала бы себе в небесах и больше ни о чём не думала. Интересно, а я бы в чей рай попала местный или моего мира? Вообще, у рая есть разные отделения или там что-то типа бездонного мешка, куда попадают жители всей вселенной?

Размышляя об этом, я задумчиво смотрела на маленькую ранку с засохшей блямбой крови, поэтому не обратила внимание на вернувшегося с куриными презентами Халка, а вот он наоборот заметил не только меня, но и моё ранение, которое так неудачно мы оба оставили без внимания из-за поганого волчары. Скотина, как только появится, так у меня всё тут же крахом идёт. Была б моя воля, обрила бы тварюшку.

Кстати, о нём. Пока Халк ставил яйца, я подошла к умывальнику, решив, что помыть моё боевое ранение совсем не будет лишним. А то мало ли какие у них тут вирусы да бактерии водятся, тоже, небось, не мизерные, а какие-нибудь гадзилы своего собственного микромира. Тут всё здоровенное, раскормленное, будто на дрожжах, так что и эта мелочь уже, небось, далеко не мелочь. А то заползёт в меня, начнёт размножаться, а потом третий фильм «Чужие». Бррр! Нет, мне этого не надо.