Подлянка для попаданки (СИ) - Парамонова Елена - Страница 13

Я не могла отойти от двери ещё минут двадцать, а то и с полчаса, боялась. Вдруг, волчара рваться начнёт. Засов на двери, но волк не обычный, а едва ли не с лошадь. Огроменный, косматый, а глаза краснющие. Жуть! Сама в шоке, что сумела его выпроводить. Чем он, интересно, питается, что такой вымыхал? Хотя, что это я спрашиваю? Итак ведь понятно, Лёлями и питается, от того и шея толстенная, что ветки елей-мутантов.

Ааа! Кошмарный мир! Почему меня именно сюда забросить надо было? Кому я так насолила? Я и пожить-то нормально не успела, как меня сюда пихнуло! Даже не доучилась…

Слёзы текли и текли, а я размазывала их по щекам. Горю моему не было придела. Я, наконец, окончательно поняла, что на принца в ближайшее время мне рассчитывать не стоит, придётся довольствоваться тем, что есть, то бишь Халком. По-другому не получится.

Жутко захотелось выпить. Стопарик водочки я сейчас бы с радостью хлопнула. Хотя раньше никогда её не любила. Предпочитала коктейльчики всякие, особенно «Голубую лагуну» или «Леди Чаттерлей», потому что в них мой любимый ликёр «Блю Кюрасао». Но сейчас хотелось именно водки, любой, можно даже спиртяжки, лишь бы хватануть и забыться. Только в избушке ничего такого не имелось. Мутанский мир трезвенников! Я в аду!

Погрустив ещё какое-то время, я поняла, что снова хочу есть. Мясцо трогать я себе отсоветовала, поберегла зубы. В этих дебрях на стоматолога рассчитывать не стоит. Решила доесть остатки рагу, хоть там почти ничего и не осталось. Поставить чугунок с помощью роготулины в печь получилось не сразу. Такой слабой я себя не чувствовала никогда. А ведь на фитнес хожу, то есть ходила. Однако, чугунок показался неимоверно тяжёлым, особенно если держать на весу и рогатиной. Руки напряжённо дрожали, будто не мои собственные, а какой-то старухи.

Что со мной в этом мире случилось?!

Я вновь нависла над ведром воды, всячески стараясь рассмотреть себя в его отражении. Ничего необычного. Ни рогов, ни усов у меня не выросло, зря я переживала. А волосы и, правда, немного успели отрасти, у корней заметно темнее. Больше ничего необычного я не увидела. И тело вроде не изменилось, я бы сегодня заметила. Разве что для всякого зверья аппетитнее стало.

Вспомнив о волке, тут же глянула в окошко. Там было пусто. Приблизившись, попыталась осторожно рассмотреть, что там снаружи, но ничего кроме края сарая и снега не увидела. Слышно тоже ничего не было. Может, он ушёл? Не станет же он меня поджидать снаружи часами? Или станет? Чёрт их знает, насколько волки терпеливы, когда голодны.

Мне-то ладно, я тут сколько-то смогу продержаться, а что будет с Халком? Ведь тот может скоро вернуться. Перспективка остаться в одиночестве в этом домишке совсем не вдохновляла. Пускай монстрила ещё тот козёл, но его компания куда лучше, чем компания грызущего тебя волка. Тем более, только он может готовить еду на этой печи, а так же её топить и приносить дрова. Короче, я без него тут выживать буду не долго. Как раз до тех пор, пока дрова не кончатся и от крупы на воде у меня заворот кишок не случится. Ыыы!

Нет, стоп! Лёля, не реви! Надо что-то придумать. О! Буду караулить мострилу. И тогда, когда он вернётся, вовремя ему дверь открою, чтобы успел сбежать от волчары. Точно! Классная идея. Я реально гениальна. Прямо Кулибин. Или этот, как его? — Левитан. Или это не изобретатель, а художник? А, не важно, раз известен, значит крут.

На этой мысли врасплох меня застал внезапный грохот дрогнувшего в пазах засова. Я застыла на месте, точно заяц, прихваченный за зад, вся съёжилась, глазищи выпучила.

Что это?

Халку, видать за дверью было тоже это интересно, потому что в его оклике, донёсшемся до меня из-за закрытой двери, чувствовались вопросительные нотки какого-то непонятного иностранного, но мата. А ещё в нём чувствовалось удивление и раздражение.

Я тут же кинулась открывать, боясь упустить блаженный миг безопасности. Распахнула дверь и, применив недюжинную силу, приходящую ко мне никак не иначе только под действием страха, взяв монстрилу за грудки, тут же втащила в дом. Он офигел, очень, но мне было плевать, я спешила закрыть дверь, да поскорее, чтобы ни один клыкастый не успел забраться. Перед тем как это сделала, я успела увидеть только спокойный зимний пейзаж у дома и пару капелек крови на снегу у порога. Здорово я всё-таки этому волчаре задвинула!

Но радость моя была немедленно омрачена Халком, а точнее очередным вопросом, который понять мне было не дано. Ну, как не дано, суть я уловила: интересовался чегой-то я опять удумала, что кинулась к нему, в дом затаскиваю и дверь закрываю. Чего мне ему сказать в ответ? Не поймёт ведь ни слова, немтырка. Какого спрашивает? Но делать нечего, ждет же.

— Там был волк, — спокойно пояснила я. Приставила ладони к голове, изображая стоячи уши, а потом передвинула их ко рту, изображая звериный оскал, и «поклацала» для наглядности пальцухами. — Волк, понимаешь?

Халк смотрел на меня с сомнением, явно подозревая в очередном съезде крыши на побывку в другой город. Придурок! Живёт здесь, словно дикий ненец, пасущий оленей, а туда же, выпендривается. Как можно не понять меня, если я жестами всё показываю? Если бы мы в «Крокодила» играли, ты бы продул. Рррр! А Халк ещё попытался мне чего-то втолковать в ответ, похлопал по плечу в стиле «брось, всё нормально». Я же в ответ только упорствовала: то головой мотала, то, как в детском саду прикидывалась волком.

Вскоре этот цирк надоел нам обоим и мы разошлись по разным сторонам, точнее это монстрила от меня отошёл, и сразу к столу, где едва отгрызенным осталось лежать просоленное мясцо. И опять стал сильно недовольным. Уже чувствую засаду.

Только один чёрт, вину осознать будет тяжело, так как из его возмущения я ничего не поняла. Вообще ничего! Нет, всё равно не поняла, хоть обмашись передо мной своими граблями. Что? Приготовить надо было? — Нет, не поняла. И даже не знаю, как со всем этим управляться. Да, я в полном шоке!

Что, съел? — Так-то! Думаешь, ты один такой умный, делать вид будто не петришь по-моему и поэтому измываться. Лёля тоже не пальцем деланная. Возись с печкой своей сам, ещё не хватало мне свою красоту на готовку для тебя тратить. Во харю свою зелёную отожрал, в дверь едва проходишь. Так что давай, подсуетись, жрать хочется уже давно.

Это я, конечно, всё только думала, вслух не решилась бы сказать. Что я сама себе враг? — Да нисколечко! Пока его костерила, строила самую что ни на есть умильную мордашку девочки-белочки, типа я такая наивная, что если он расстегнет штаны, подумаю, что туда мышка заползла и теперь щекотится.

Я уже думала что провернула афёру века, но в этот момент до нас дошёл отчётливый запах горелого, источником которого стал чугунок поставленный мною в печь для разогрева.

Твою-то маму! Моя жратва! Ыыы, придурок, всё из-за тебя. И зачем только о тебе беспокоилась, собой рисковала. Меня же ведь могли сожрать с тобой на пару, но я всё равно дверь открыла. Придурок! Дебила кусок! В следующий раз даже пальцем не пошевелю ради тебя.

Почерневшие остатки рагу, намертво прилипшее к стенкам чугунка, вызывало во мне тонну разочарования. Я бы, наверное, заревела опять, чтобы успокоить свой бедный оставшийся снова голодным желудочек, если бы это наглый хмырь, считающий себя тут самым крутым, не ткнул мне в руки тряпку для мытья посуды.

Ненавижу тебя! Чтоб ты сдох, образина чистоплюйская!

А, мои бедные несчастные ручки… На кого же вы теперь-то похожи после того как я час драила вами чугунок. Как будто бы другим пользоваться нельзя. Вон их у печки на полках сколько, бери любой. Но нет, этому придурку понадобился именно этот и непременно чистый прямо сейчас. Вот если бы самому нужно было драить, наверняка бы выкинул, а раз на меня сумел свалить грязную работу, то, конечно, нужность одного единственного чугунка просто колоссальной стала. Чтоб тебе жена давала только раз в год, образина!