You Don't Even Know Me! (ЛП) - "cuteandtwisted" - Страница 76

— Да, — сказал Эвен.

— Что? — спросил Исак, несколько потерявшийся в пространстве и времени, растрёпанный и переполненный чувствами.

— Когда-нибудь я выйду за тебя.

— Эвен, я не это имел в виду. Сана совершенно потеряла связь с реальность…

Но слова внезапно оборвались, потому что Эвен снова поцеловал его.

— Когда-нибудь я подарю тебе весь мир, — сказал Эвен. — Обещаю.

.

И Эвен сдержал обещание.

====== The Universe / Вселенная ======

POV Эвена

Сейчас

Линн Скавлан

08:12

Привет, Эвен

Включи NRK 1

:)

— Привет, Исак. Так приятно, что ты сегодня пришёл к нам, — сказала Синне, и её знакомый голос прокатился тёплой, уютной волной по груди Эвена.

По его груди. По его груди, которая вот-вот взорвётся.

— Привет, Синне. Спасибо, что пригласили меня, — сказал Исак. — Приятно вернуться обратно.

Сердце Эвена, распластавшегося на кровати, чуть не перестало биться в тот момент, когда из колонки раздался голос Исака.

— О, так теперь мы для тебя достаточно крутые? — поддразнила его Синне.

— Ой, да бросьте, — засмеялся Исак.

Пока ты смеёшься. Пока ты помнишь, как смеяться, малыш.

— Ну просто когда мы в прошлый раз приглашали тебя принять участие в нашем утреннем шоу, ты даже не ответил, — с некоторым ехидством продолжала Синне, но тон её был вполне дружелюбным.

— Ох, — поражённо выдохнул Исак. — Я совершенно об этом забыл. Простите.

Эвен потёр лицо рукой и почувствовал слегка отросшую щетину. Он не принимал душ несколько дней. И не брился. Всё несколько вышло из-под контроля.

— Всё нормально. Это было уже довольно давно, — сказала Синне. — Расскажи нам лучше, как поживает любимчик Норвегии, случайно ставший знаменитым, и почему ты наконец решил прийти к нам на передачу?

— Хм, я бы сказал, что «любимчик» — это довольно спорное утверждение, — усмехнувшись, сказал Исак. — И я здесь для того, чтобы сделать официальное заявление, если вы не возражаете.

— О, конечно, — сказала Синне.

Эвен сильнее вжался в матрас и натянул одеяло на голову.

Не говори этого. Не говори этого.

— Эвен. Вернись домой.

Тогда

— Ты ведь знаешь, что можешь снимать этой штуковиной что-то и кроме моего лица? — закатив глаза, сказал Исак, сидевший за кухонным столом.

Боже, я обожаю, когда ты так делаешь.

— Серьёзно? Я не знал, — улыбнулся Эвен, опустив камеру на столешницу и подходя к Исаку.

— Ну видишь, ты каждый день учишься чему-то новому, — улыбнулся Исак в ответ, поворачиваясь к Эвену, который с силой отодвинул от него чашку с хлопьями.

Волосы Исака были такими мягкими, воздушными и пушистыми, что Эвену захотелось зарыться в них пальцами. Что он и сделал.

— Ну да, но я не уверен, что мне нравится сегодняшний совет от профессионала, — сказал он, опускаясь на корточки перед стулом Исака, по-прежнему пропуская его волосы сквозь пальцы. — Хочу снимать только твоё лицо.

Исак улыбнулся, и на Эвена накатило возбуждение. Он обожал, когда Исак улыбался вот так — робко, и смущённо, и искренне. Эвен был уверен, что никто никогда не видел Исака таким. И это его возбуждало.

— Доброе утро, малыш, — пробормотал Исак, не сводя глаз с губ Эвена.

— Доброе утро.

Они поцеловались, и это было так приятно, так сладко.

Эвен обожал такие моменты. Обожал так сильно. Он не мог этого объяснить. Но ему порой казалось, что всё это слишком. Что Исак — это слишком. То, как он краснел, когда Эвен смотрел на него, как сжимался, когда Эвен прикасался к нему, даже теперь, спустя столько месяцев, проведённых вместе. Всё это переполняло Эвена. Он не мог поверить, что может оказывать такой эффект на этого парня.

Эвен больше не сидел на корточках. Он стоял на коленях перед стулом Исака и тянул его за волосы, потому что это заставляло Исака стонать и потому что Исак любил, когда Эвен так делал. Поэтому Эвен тянул его за волосы, нежно, осторожно, как и всегда.

Теперь и Исак встал со стула и опустился на колени. И что за нелепый способ проводить утро воскресенья, но Эвен был настолько счастлив, что ему было всё равно. Исак раскрыл губы, и сосал его язык, и стонал ему в рот, и Эвен из последних сил сдерживался, чтобы не обхватить руками его талию и не уложить прямо на пол.

— Малыш, — пробормотал Эвен между поцелуями, продолжая сжимать волосы Исака.

— Что?

— Я хочу тебя, — выдохнул Эвен ему в кожу. — Хочу тебя, малыш.

— Я твой. Возьми меня.

.

В тот день они занимались сексом на кухне. И, вероятно, это было самое горячее и нелепое из всего, что они когда-либо делали. Эва была бы в бешенстве, если бы узнала. Но она уехала за город с подружками, чтобы развеселить Сану, так и не поделившись с ним и Исаком, что же стало причиной её расстройства.

— Дверь, — пропыхтел Исак, сидевший на кухонной стойке и обхватывающий Эвена ногами за талию.

— Она закрыта.

— Ты уверен?

— Да, малыш, — Эвен жарко выдохнул ему в кожу. — Я бы не хотел, чтобы нас кто-то увидел.

— Да? И почему? Что мы будем делать? — засмеялся Исак, осыпая голодными поцелуями его лицо и шею.

.

Тяжело дышащий Исак на кухонной стойке, с раскрасневшимся лицом, влажными волосами и широко разведёнными ногами был, вероятно, самым горячим, что Эвен видел в своей жизни. Порой Эвен не верил собственным глазам. Порой Эвен был убеждён, что спит, что лежит в коме, проживая мечту, и вот-вот очнётся. Но Исак каждый раз оказывался рядом, впиваясь пальцами в его кожу, дёргая за волосы, выгибая спину, теснее прижимаясь к нему пахом, хныча и умоляя, всегда прося о большем.

Исак всегда был рядом, напоминая ему — это всё правда. Ты чувствуешь меня? Ты чувствуешь меня вокруг себя? Я здесь.

Исак укусил его в плечо и вцепился так крепко, что Эвен едва не кончил от вида его трусов, болтающихся на лодыжках, от того, что Исак подавался навстречу каждому толчку, подавался навстречу всему, что бы ни делал Эвен. Боже, как же я тебя люблю. Я люблю тебя.

Иногда Эвен плакал, когда Исак обнимал его слишком крепко, когда стонал в его руках, когда они переплетались так тесно, что Эвен не понимал, где заканчивается он сам, а где начинается Исак. Иногда он не мог сдержать слёз, потому что неужели это правда? Неужели такое возможно?

Иногда тяжёлые мысли овладевали им, когда они занимались любовью. И Исак всегда замечал. Он всегда замечал это и возвращал Эвена обратно каждый божий раз.

— Сконцентрируйся на мне, малыш. Сконцентрируйся на мне, — тяжело выдыхал он.

Эвен так и сделал. Он сконцентрировался на Исаке. Он овладел им на кухонной стойке, потом у стола, и у стены, и везде, где хотелось Исаку.

— На полу?! — спросил Эвен.

— Да, малыш. На полу, — ответил Исак.

Эвен давал Исаку всё, чего тот хотел. Эвен дал бы Исаку всё, чего бы он ни захотел.

Когда они кончили, Исак рассмеялся, и Эвен засмеялся за ним следом.

— Над чем ты смеёшься? — спросил Эвен, нежно прижимаясь губами к потному лбу Исака.

— Мы только что трахались по всей кухне, — хихикнул Исак.

— Это правда.

— Эва нас убьёт.

— Не убьёт, если не узнает, — сказал Эвен.

— Малыш, — Исак потянулся к нему и нежно поцеловал в губы — такие поцелуи заставляли Эвена забыть собственное имя. — Посмотри на этот бардак. Она не сможет не заметить.

— Я всё уберу, — сказал Эвен.

Исак захихикал.

— Просто напомни мне в следующий раз не делать это в местах общего пользования, — сказал он.

— Ладно, но когда у нас будет своя квартира, нам не придётся об этом беспокоиться, — сказал Эвен, особо не задумываясь, что говорит, пока слова уже не сорвались с языка.

— Своя квартира?

— Да.

— Что?

— А что? Ты думаешь, что мы не будем жить вместе? — спросил Эвен.

— Хм. Я не это сказал. Ну… Я не знаю, — заикаясь, произнёс Исак.