Крот из Клана Боевых Хомяков (СИ) - Опсокополос Алексис - Страница 67

Михаил прекрасно понимал, что при попадании в рабство и, подвергаясь постоянному насилию, путь от игрока к НПС будет максимально коротким. Он читал, что часто рабов специально прогоняют через десяток респаунов, чтобы побыстрее выбить из них остатки человеческого сознания и получить отличного квалифицированного уникального НПС.

Такие неписи ценились намного больше обычных, сгенерированных игрой. Они были уникальны, с ними можно было общаться как с людьми, они даже помнили прежнюю жизнь игрока-прототипа. Но при всём этом были НПС.

И хоть это было незаконно, как и использование капсул с отключённой блокировкой, разработчики никак с этим не боролись. Формально им нельзя было предъявить никаких претензий, ведь игроки, зашедшие в Золотой Мир с отключённой блокировкой, считались читерами, взломавшими игру. Поэтому никакой ответственности за них по лицензионному соглашению разработчики Золотого Мира не несли. А вот игру такие уникальные НПС украшали сильно.

На чёрном рынке Обратной Стороны раб-непись, бывший игрок, стоил больших денег. Тысячи девушек НПС, содержавшихся в подпольных борделях, и рабов-мужчин, вкалывающих на шахтах, рудниках и каменоломнях Обратной Стороны, были такими вот бывшими игроками.

К этому всему стоило добавить огромное количество психически нездоровых, склонных к садизму извращенцев, имеющих деньги, которые покупали рабов и наложниц для того, чтобы просто над ними издеваться.

Но главной всё же была экономика. Как ни жутко, это звучало, но экономически рабский труд был очень выгоден. Нанять обычного работника НПС для работы на каменоломне, выходило в круглую сумму, что уж говорить о наёмном игроке. Причём, нанятого НПС нельзя было заставить работать сверх нормы или бесплатно. Чуть что разрывался контракт, и наёмный работник уходил на респаун. Точно так же он исчезал при попытке захватить его в рабство или избить. На каждом НПС стояла блокировка. А вот купленный один раз раб, трудился постоянно лишь за минимальную порцию еды и обещание сильно не бить.

Немудрено, что в таких условиях работорговля и невольничий труд на Обратной Стороне процветали. На этом держалась вся экономика теневой половины игры. Там не было ни законов, ни моральных ограничений, а правили сила и деньги.

Впрочем, никто не запрещал использовать таких неписей, бывших игроков, и в самом Золотом Мире. Просто там им надо было платить, так как держать официально кого-то в рабстве в официальной части игры было запрещено. Огромное количество таких уникальных НПС, бывших игроков, трудились в лавках, ресторанах, различных организациях Золотого Мира. Ведь ни одного обычного НПС невозможно было в полной мере научить тому, с чем справлялись полностью оцифрованные игроки.

Михаил не раз задумывался о своих перспективах. После того, как украли Крыса и захватили Тузика, он всё сильнее и сильнее примерял к себе такую незавидную участь. Мысли покинуть клан и уйти в одиночное плавание, приходили к нему в последнее время всё чаще. Но игроку Мангусту не хотелось бросать своих новых товарищей, к которым он, как ни странно, привык. Он давно собирался им рассказать про всё, что узнал, но боялся заводить такой разговор, так как все логи могли просматриваться Хозяином или куратором. Михаил планировал сделать это на Обратной Стороне.

Но последний конфликт с куратором и, как ему показалось, молчаливое одобрение действий Конана соклановцами, побудило Михаила сделать выбор в пользу оставления клана. Очень на руку пришёлся тот факт, что он привязался на окраине города. Сделал он это не потому, что готовился покинуть клан, а совершенно по другой причине: посчитал, что в случае облавы на хомяков и возможного сражения в отеле, респаун в постоялом дворе на окраине будет очень кстати. А товарищам ничего не сказал, потому что не хотел, чтобы вскрылось, что он нарушил приказ куратора привязаться в отеле.

Так или иначе, точка невозврата была пройдена, и надо было решать, чем заниматься дальше. Неизвестность пугала, но с другой стороны нахождение в клане, который являлся мишенью для работорговцев, пугало ничуть не меньше. Но теперь игрок Мангуст хотя бы мог сам выбирать свой путь в игре.

Михаил понимал, что после выхода из клана, держать его тело дольше ста дней в капсуле никто не будет. Поэтому ему было необходимо в течение этого времени максимально прокачаться. Поднять, по возможности, уровни, изучить лечебное дело и магию и найти себе занятие, не требующее рисковать жизнью. Чтобы потом просто жить в Золотом Мире и, если получится, никогда не уходить на респаун.

Мангуст понимал, прожить в цифровом виде в Золотом Мире самостоятельно у него в любом случае получиться дольше, чем работая на неадекватного Хозяина. Надо было только правильно выбрать путь. А это было непросто, ведь перед ним лежали тысячи дорог.

После ухода Мангуста, куратор почти сразу же ушёл.

Оставшиеся в строю боевые хомяки в количестве двоих игроков просидели в отеле до вечера.

Серёга от нечего делать лежал на диване и изучал карты игры, поражаясь размаху окружавшего его мира.

– Крот! – донёсся до него голос Белки.

Серёга приподнял голову и посмотрел на главу клана.

– Как ты думаешь, что с нами теперь будет?

Серёга пожал плечами, он не знал, что ответить на этот вопрос.

– Как думаешь, нас вернут в реал? – опять спросила Белка.

– Не знаю. Не хотелось бы. Как-то нет желания на рудники ехать.

– Да никто тебя ни на какие рудники не отправит.

– Чего это вдруг? Откуда такая уверенность?

Белка поменялась в лице, словно поймала себя на том, то сболтнула лишнего.

– Не знаю, кажется так, – сказала девушка и перевела разговор на другую тему. – А я ведь пробила в лавке, есть у них мороженое. Хочешь?

– Давай.

Серёга с Белкой съели эскимо, но настроение от этого не улучшилось.

Почти уже ночью вернулся куратор. Он опять пришёл с Лёхой-Ветерком.

– Планы опять меняются! – сообщил Конан с порога. – Возвращаемся в хижину! Хозяин хочет вас видеть.

– Он в хижине? – удивилась Белка.

– Он ждёт вас в реале!

«Похоже, таки ждут нас рудники», – грустно подумал Серёга, готовясь к телепортации.

Лёха выполнил свою работу, как и в прошлый раз: быстро и качественно.

В хижине задерживаться не стали, почти сразу же улеглись на кушетки. Ручной Арлен как обычно лёг на полу возле Серёги.

– А с ним что? – спросил Серёга у куратора, указывая на питомца.

– Да ничего, будет тут ждать твоего возвращения.

– А я точно вернусь? – с надеждой спросил Серёга, очень уж ему не хотелось на рудники.

– А куда ты денешься? – усмехнулся Конан.

Немного успокоившись и от радости подмигнув Арлену, Серёга устроился на кушетке поудобнее. Закрыл глаза и стал ждать возвращения в реал.

Вспышка. Хлопок. И звон в ушах. Спецэффекты при возращении особой оригинальностью не отличались.

Серёга почувствовал, как всё тело пронзает боль. К ней в придачу шло ощущение полного онемения. Так бывает, когда во сне отлежишь руку. Но только сейчас это было по всему телу и в придачу сопровождалось нестерпимой болью.

Серёга застонал и открыл глаза. Он лежал в капсуле. Над ним склонился сотрудник Модуля Жизнеобеспечения.

– Тихо! Тихо! Не вставай! Полежи так полчасика! Пусть мозг привыкнет контролировать настоящее тело. Потом подними руку, затем сядь. Не торопись, спешить тебе некуда.

Сотрудник вгляделся в глаза Серёге и добавил:

– Да, я знаю, больно. Первые разы всегда так, потом организм привыкнет. Ты меня слышишь вообще? Понимаешь, что я говорю?

– Да, конечно, – негромко ответил Серёга.

– А то какой-то взгляд у тебя безумный, – усмехнулся сотрудник и переключил своё внимание на приборы.

Примерно через час Серёге разрешили покинуть капсулу и Модуль Жизнеобеспечения. Он переоделся в выданный спортивный костюм и его проводили в огромный внутренний двор замка-офиса.

Двор оказался не полностью глухим, а с одной стороны переходил в парк. Серёга вышел на свежий воздух, жадно вдохнул его полной грудью, и с непривычки у него закружилась голова. Да так, что он даже пошатнулся.