Попаданка для ректора или Звездная невеста (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 16

Анна отвела взгляд и ответила:

— Ворона. Большого ворона в короне.

— Очень хорошо! — воскликнул Лаверн. — Он там один?

— Один, — кивнула Анна. Если бы этих воронов было несколько, она бы уже орала от страха: птица вызывала какой-то липкий непонятный ужас. Словно это было какое-то жуткое, непостижимое существо, по прихоти принявшее облик ворона. За чернотой его перьев скрывалась первобытная космическая тьма — без разума и без пощады.

— Это замечательно, — ласково сказал фейери и одобрительно погладил Анну по плечам. — Ты умница, хоть и невыносимая. Сделала нужное упражнение без всяких усилий.

Анне даже спрашивать не хотелось, что это за упражнение. Ничего хорошего, понятное дело. Лаверн вновь улыбнулся и подтолкнул ее к дверям.

— Иди. Наслаждайся искренней любовью…

И уже в коридоре Анна услышала последнюю часть фразы — услышала и окаменела от накатившей волны паники:

— Пока Царь-Ворон не пришел.

***

Лиза не видела тяжкой поступи Царя-Ворона по осенней траве — она вообще ничего не видела. Занятие с Лаверном прошло впустую — то есть, это Лиза так считала. Сам же фейери был очень доволен. Они провели вместе целый час: Лиза сидела на стуле, Лаверн стоял рядом, опустив руку ей на плечо, и больше ровным счетом ничего не происходило. За окном порхали дроны-колибри, по транспортной ленте, ставшей мощеной дорогой, чинно вышагивали белые носороги, и время тянулось невыносимо медленно.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — поинтересовался Лаверн в итоге. Лиза пожала плечами. У нее затекла нога, и очень хотелось есть.

Она так и сказала Лаверну:

— Нога болит и есть охота.

— Чудненько, — сладко улыбнулся Лаверн. Лиза ухватила самый краешек того травяного духа, который поднимается с полей, пропитанных полуденным солнцем. — Но нам еще предстоит большая работа, девчонка. Очень большая. Царь-Ворон должен получить по клюву.

Лизу охватило холодом. От этого имени веяло могильной сыростью, расклеванными костями погибших воинов, тьмой дождливых ноябрьских вечеров.

— Кто это? — испуганно спросила она. — Царь-Ворон… кто это?

По лицу фейери скользнула тень печали. Лиза подумала, что сейчас, в эту минуту, Лаверн настоящий. Не тот ядовитый пакостник, который только тем и занят, что подстраивает каверзы — перед ней было почти драматическое существо.

— Я хотел рассказать потом, — признался Лаверн. — Ну да ладно… Царь-Ворон — это тот, кто полностью истребил мой народ и изгнал меня. Это было очень давно, если считать вашими мерками. Вы, люди, тогда еще лазали по деревьям. А для меня все это случилось вчера. Я владел замками в небесах, а меня загнали под холмы, к корням трав.

Лизе стало грустно. Она прекрасно понимала, каково это — лишиться дома, потерять всех, кого любишь, утратить то, что привязывает тебя к жизни. Они с Лаверном были похожи, вот только ей повезло встретить Михайлину Ломинцевскую.

А он никого не нашел.

— Я тебе помогу, — вдруг сказала Лиза. — Ты ведь хочешь вернуться и победить этого Царя-Ворона, так я тебе помогу. Только ты потом отправишь меня обратно.

Лаверн удивленно посмотрел на нее. Должно быть, он ожидал от Лизы всего, чего угодно — только не этих слов. Не искренности и желания поддержать.

— Ты хочешь вернуться в прошлое? — уточнил он. — На Землю?

Тоска, уколовшая Лизу, была настолько невыносимой, что она испугалась, что сердце сейчас остановится. Да, она привыкла к новому миру, да, она смогла освоиться в нем и смириться, но каждую ночь ей снился дом и мама. Каждую ночь. Когда Лиза просыпалась, ее подушка была мокрой от слез.

Она навела справки в архивах: спустя несколько лет после исчезновения Лизы мама родила еще одного ребенка, Павла. Его потомок, генерал Вадим Фомин, усмиритель бунтующих окраин системы Пеликана, ни за что бы не поверил, что Лиза Ломинцевская — его очень дальняя родственница.

— Я хочу домой, — призналась Лиза, и голос вдруг дрогнул: — Я к маме хочу…

— Ну, ну, — Лаверн снова подошел, погладил ее по плечу, словно искренне хотел поддержать, но не знал, как это делается. — Я ни разу не пробовал пересекать реку времени, девчонка. Мне, честно говоря, страшно это делать. Но думаю, вдвоем мы справимся.

Лиза шмыгнула носом и провела ладонью по лицу.

— Что от меня потребуется? — спросила она. Лаверн одобрительно улыбнулся. Миг откровения закончился, теперь перед Лизой вновь был язвительный фейери, ни единому слову которого не стоило верить.

— Ты пока пуста, — сказал он. — Тебе нужно стать моим щитом. Не накапливать магию, как это делают остальные — отбивать ее. Тогда яйцо расколется, и дракон вырвется на свободу.

Лаверн сделал небольшую паузу и добавил:

— Ты умница, девчонка. Ты обязательно справишься.

Глава 4

Филина рвало.

Когда все закончилось, он стер со рта нитку слюны и дрожащей рукой нажал на кнопку смыва. Чертов Лаверн! До этого все всегда было хорошо, Филин отроду не имел привычки маяться животом, мог переварить даже сверхострую стряпню с Андромеды, и ничего ему не было. Но теперь…

Придется какое-то время посидеть на хлебе и воде. Прощай, маленькая радость в жизни — хорошая еда. Собственно говоря, одна из последних радостей.

Филин умылся, убедился в том, что выглядит, в общем-то, нормально и, выйдя из туалета, доковылял до своего рабочего стола и без сил рухнул в кресло. Посидев несколько минут без движения, Филин придвинул к себе рабочий планшет и скользнул пальцами по экрану.

Его интересовали новости.

Сайт академии открылся сразу — Филин поблуждал по его разделам, нашел свой факультет и открыл раздел новостей. Некоторое время он с кривой усмешкой рассматривал снимки, убедившись, что Лаверн все продумал до мелочей. Вот репортаж с праздничного выступления в честь начала нового учебного года. Аберфорт поздравляет студентов, декан Лю Шень довольно говорит о перспективах, вот и сами студенты сидят с крайне интеллигентными лицами… Все рады, всем хорошо.

И всё обман. Никто и представления не имеет о том, что творится на первой базе.

Филин брезгливо отодвинул планшет и обмяк в кресле. В животе снова заворочался ком тошноты, подступил к горлу, но на этот раз обошлось. Филин энергично потер щеки и увидел, как на пальцах засветились бледно-голубые огоньки.

Почему-то это создавало ощущение болота. Филин почти наяву видел чахлые скрюченные деревья, буро-зеленую траву с кровавыми брызгами ягод и голубые озерца воды. Но под всем этим таилась вязкая гибельная тьма, и Филин почему-то знал, что может овладеть силами этой тьмы. И именно эти силы сейчас конфликтуют с организмом, вновь и вновь выворачивая его наизнанку.

Внутренний конфликт. Проклятый Лаверн!

В дверь постучали — дружище Аберфорт заглянул проведать приятеля. Филин вдруг обнаружил, что невероятно счастлив увидеть декана. Он так ему радовался только в тот далекий день, когда лунный аксолотль вытащил его из опиумного притона где-то в районе Килиманджаро и сказал: «Андрюха, давай закончим с этим. У меня для тебя есть работа».

Сейчас декан Браун и слова сказать не успел — взмыл под потолок и сделал несколько кругов по комнате.

— Пресвятые яйца! — заорал Аберфорт. — Андрюха, сними меня!

Филин сразу же забыл про все свои хвори. Вскочив с кресла, он ухватил декана за ногу и, приложив довольно серьезное усилие, смог-таки притянуть лунного аксолотля к полу — Аберфорт схватился за кресло и, удостоверившись, что неведомые силы больше не тянут его вверх, вздохнул с заметным облегчением.

— Пресвятые яйца… — повторил он и осторожно переместился и сел. — Андрюха, что это было?

Филин вздохнул. Кажется, он понял, что случилось.

— Аберфорт, прости, пожалуйста, — серьезно сказал Филин, — но мне кажется, это сделал я.

— Ты? — от удивления у декана все уши выпрямились, а шерсть на лбу стала сереть. — Как?

— Это наш новый ректор постарался, — хмуро признался Филин. — Он что-то со мной сделал, и теперь…