Мёртвая столица (СИ) - Виланов Александр Сергеевич - Страница 63

В таком случае…

— Я такая не одна? — шепнула дева, не зная, радоваться или тревожиться догадке, что кроме неё в Кеварине есть и другие отступники.

Ноги мягко опустились на балкон шестого этажа. Сайтеми ощущала странное, неуместное в её положении спокойствие. Пожалуй, она просто смирилась с мыслью, что существование Кеварина и её собственная жизнь висят на волоске, и ни клинок на поясе, ни гениальные умы столичных изыскателей не спасут эти земли от злой воли тех, кто вот уже пятнадцать лет остаётся неузнанным и непойманным.

Или дело в том, что она попросту перестала думать. Бросила тщетные попытки уместить в уме весь этот крутящийся калейдоскоп знаний, догадок, страхов, идей, сомнений и подозрений, способный разорвать голову на части и свести с ума даже самого стойкого из ма'аари.

Будь что будет. Она слишком устала.

Потянув створку стеклянных балконных дверей, Сайтеми лениво вошла в свои апартаменты. Хотелось отдохнуть и как следует выспаться. Она направилась к кровати.

— Эй! Пс!

Внезапный шёпот заставил подпрыгнуть от неожиданности. Кто посмел без спроса заявиться к ней в квартиру?! Торино? Нет: если он захочет подурачиться, то придумает что-нибудь поизощрённее.

Сайтеми обернулась. Затем недобро посмотрела на фляжку в руке. Наверное, этим всё и должно было закончиться: она допилась до галлюцинаций.

Возле окна, воровато выглядывая из-за ширмы, стоял эрконский проводник Линсон Марей.

Пока дева пыталась понять, насколько реален представший перед ней образ проводника, рефлексы воительницы перехватили контроль над телом. Сайтеми ринулась к балконным дверям и резким движением задвинула полупрозрачную занавеску, затем пробежалась по комнате, задёргивая остальные шторы и запирая входную дверь на задвижку. И только после этого, грубо вытащив растерявшегося Линсона из-за ширмы, уволокла его на диван.

Сердце бешено колотилось, отрезвляя разум, но проводник не исчезал. Похоже, он всё-таки был настоящим.

— Откуда ты тут взялся?! — громко прошептала Сайтеми, продолжая воровато оглядываться и проверять, не осталось ли в занавесках зазоров, через которые их могут увидеть снаружи.

— Пришёл отругать тебя за то, что ты устроила на западе.

Проводник говорил в своей прежней шутливой манере, но тон его был не тем, что раньше. В словах человека сквозило пренебрежение, словно он не отшучивался перед превосходящей его во всём крылатой воительницей, а действительно держал деву за нашкодившего ребёнка.

Сайтеми не стала удивляться, что ему известно о её проступке. Линсон Марей ещё с Турты имел привычку знать больше, чем положено простому человеку.

— Как ты вообще сюда попал? — спросила она.

— А ты думала, только ангелы способны забраться на эти колонны? — насмешливо ответил он.

И снова этот тон… Сайтеми чувствовала неловкость. И желание усмирить зарвавшегося человека крепким хуком в нос.

— Думается мне, разговор у нас будет долгий, — добавил Линсон, по-хозяйски оглядывая апартаменты. — Есть чем промочить горло?

Всё ещё озадаченная его внезапным появлением, дева медленно кивнула и направилась к мини-бару, а Линсон осмотрел просторное полукруглое помещение, где жила воительница. Он уже видел запустелую версию её жилья, но пока не имел возможности как следует разглядеть его в реальном мире, вынужденный прятаться от посторонних глаз между стеной и ширмой.

Софа, куда его усадили, стояла недалеко от балкона и соседствовала с низким стеклянным столиком и такой же софой с другой стороны. Середина помещения ближе к входным дверям оставалась свободной и была накрыта широким круглым ковром.

С левой стороны от входа находилась спальня. Отделённая от остальной квартиры деревянной перегородкой, не достающей до потолка, она занимала примерно четверть всего помещения. Ограждение изгибалось посередине под тупым углом, одним концом примыкая к несущей стене, а другим — к полукруглой наружной. В мёртвой реальности хлипкая перегородка давно развалилась, позволив помещению обрести цельную полукруглую форму.

Кроме стеклянной балконной двери, на улицу выходили ещё четыре больших окна. Вдоль стен расположились многочисленные шкафы, тумбы, высокие овальные зеркала и другая мебель, выполненная в традиционных для ма'аари светлых, преимущественно белых тонах. Правая половина квартиры была отдана под кухню и обеденный зал в виде резного стола и стульев на изогнутых ножках.

Сайтеми вернулась и поставила на столик две бутылки вина с двумя бокалами, прибавив к ним несколько изящных стеклянных тарелок с фруктами и аппетитными салатами. Сама она уселась напротив, первым делом наполнив бокалы и толкнув один из них проводнику. Прокатившись по ровной стеклянной поверхности, тот остановился в двух дюймах от края. Линсон взял вино и устроился на диване так, чтобы видеть входную дверь квартиры.

— Думаю, можно не спрашивать, кто выпустил Порчу возле города, — произнёс он, отпивая из бокала. — Зачем ты это сотворила?

Воительница тоже сделала глоток и в задумчивости опустила взгляд.

— Я не знала, что мне ещё делать, — негромко выговорила она. — Старейшины не слушали меня, не верили в то, что я рассказала. Я принесла своему народу правду, а он отверг её. На что я потратила этот месяц? Ради чего топтала пыль в людских землях, лишилась неба, рисковала собой, отправляясь в мёртвый город, чуть было не погибла в схватке с собирателем? Чтобы в результате на меня смотрели, как на дурочку, и делали вид, будто вся эта затея с Туртой была одной большой ошибкой?!

Проводник спокойно слушал, откинувшись на низкую спинку и ковыряясь вилкой в тарелке с салатом. Сайтеми вдруг осознала, что не чувствует никакой скованности в разговоре с этим человеком. Она едва не тряслась от тревоги, представая перед старейшинами в зале ассамблеи, страшилась поделиться знаниями с Торино, опасаясь, что он тоже посчитает её сумасшедшей. Она потеряла доверие к собственному народу, к достойнейшим его представителям, а с этим человеком могла говорить совершенно открыто, ничего не скрывая и не замалчивая. Как так вышло, что представитель низшей расы оказался наилучшим для неё собеседником — единственным, с кем она могла искренне поделиться терзавшими её сомнениями?

— Я искала ответов, — сбивчиво продолжала она, глядя прямо перед собой. — Хотела понять, что происходит на самом деле. Ведь я знала, что говорю правду. Нар'силен в Турте, исходящие от него щупальца Порчи — мне всё это не привиделось! Ты ведь был там, ты тоже это видел!

Она с надеждой взглянула на проводника, словно боялась, что и он вдруг объявит её слова больными бреднями.

— Видел? А ты не забыла, кто, собственно говоря, тебе всё это показал? — усмехнулся Линсон и добавил серьёзнее: — Я бродил по Турте десять лет, обшаривая каждый угол. Уж мне ты можешь не рассказывать, что там есть, а чего нет.

Сайтеми чуть успокоилась и поставила бокал на столик.

— Я хотела самолично убедиться, что нар'силен может стать источником крупного заражения. Никто, кроме меня, не желал в этом разбираться. А теперь… Ещё один кусок кеваринской земли съеден Порчей, и я тому виновник. Я подтвердила свои догадки, но какой ценой? И что мне делать дальше? Ведь я ничуть не приблизилась к разгадке…

И она подняла взгляд на Линсона. Поняв всё без слов, от вернул на стол пустую тарелку и глотнул вина.

— Я так вижу, тебе уже не терпится услышать, каким образом жалкий человечишка пересёк непроходимые леса и забрался на диски вашей небесной столицы?

— Мне кажется, что в целом мире не сыскать места, куда не смог бы забраться изворотливый эрконский проводник. Ты как вошь — пролезешь хоть в небо, хоть в подмирье, хоть к дурду в мохнатую задницу, — ответила Сайтеми с вымученной улыбкой.

— Что ж, крылатая подруга, устраивайся поудобнее и слушай…

***

Рассказ Линсона дева слушала с нескрываемым интересом. Не в пример недавней лёгкой вечеринке на базе у пиявок, в квартире у кеваринской воительницы царила напряжённая атмосфера, отражавшая всю серьёзность положения. История проводника могла стать для Сайтеми спасительной ниточкой, а могла столкнуть обратно в пучину стыда и сомнений, и воительница боялась, что второй раз оттуда уже не выберется.