Архимагл (СИ) - "noslnosl" - Страница 90

— Вот так и вышло, — придерживаясь такого же насмешливого тона, ответил я. — Вначале я собирался научить Лену нескольким полезным заклятьям, вроде внушения и стирания памяти. Но после того как она бросила меня в ангаре, у меня зародились сомнения и подозрения, что эти чары могут быть применены ко мне. Поэтому пока решил придержать их до лучших времён. Как видно, я поступил верно.

— Не понимаю, почему ты возился с этой неблагодарной девчонкой, — пробрюзжал отец.

— Понимаешь, отец, я прожил немало человеческих жизней, при этом всегда был женат на волшебницах. Видимо, мне до этого везло с девушками, мои жёны были верными и любящими. Я привык видеть в своей спутнице то, что видел всегда — преданность и любовь. Вот и в Лене видел всё это. Но она, можно сказать, разбила мои розовые очки. Жизнь сложна и многогранна, но оттого она и прекрасна.

— Я тебя понимаю, сын, — спокойно ответил мужчина. — Да, жизнь, порою, крайне странная и многогранная. Не все девушки честны, верны и любящи, как и не все мужчины. Многие женщины считают, что все мужики кобели, но ведь мы знаем, что это не так?

— Совершенно верно. Большинство мужчин преданы своим супругам, что бы те ни думали. Во-первых, изменять напряжно. Это же надо тратить время и деньги, общаться с незнакомой девушкой. Во-вторых, изменяя с простым человеком, всегда имеется возможность нарваться на неприятное заболевание, передающееся половым путём. Помимо лени, главным фактором против измен, я бы назвал уважение к супруге и нежелание портить с ней отношения какими-то левыми интрижками. Если человеку не двадцать лет, и гормоны не думают вместо мозгов, то, поставив на весы хорошие отношения в семье и интрижку на стороне, большинство выберут первое. Измены начинаются тогда, когда мужчина или женщина по своей сути является шалавой у которого или которой чешутся чресла, а мозги работают с перебоями, или же когда в семье начинаются проблемы. Например, супруга по каким-то надуманным причинам отказывает мужу в постели, когда партнёры имеют друг другу мозги безбожным образом или относятся ко второй половинке, как к куску экскрементов, а не как к родному человеку.

— Как глубокомысленно, — заметил Анимесов. — Я с тобой полностью согласен.

— Я очень серьёзно занимался медициной. Как-то мне попалась на глаза книга по психологии про разделение на альф, бет и омег. Эта теория была написано учёным, который наблюдал за волками, а затем была перенесена на человеческое общество. Только вот потом этот учёный углубил свои исследования и понял, что теорию построил слишком быстро и она полностью ошибочна. Нет никаких альф, бет и омег. Эта социальная роль может меняться в зависимости от ситуации и воли индивидуумов. То есть нигде и никак не запрограммировано, что если ты бета, то это навсегда. За день человек может быть бетой на работе, подчиняясь начальнику, альфой в баре, став центром компании, ведя всех за собой в поисках приключений и травя анекдоты, и омегой в семье, будучи преданным и спокойным супругом, периодически превращаясь то в альфу, решающую семейные проблемы, то в бету, соглашающуюся с партнёром. Причём роль обоих супругов может кардинально меняться с альфы на бету и омегу за считанные минуты. В какой-то момент и в каких-то делах главной в семье может стать женщина, в каких-то ситуациях мужчина. Нет такого, что мужик всегда и исключительно альфа-самец, и значит, он должен быть всегда этаким «начальником» по жизни. Подобное называется манией величия. Представь себе, что наслушавшийся подобного бреда человек, решил жить по этим заветам, почувствовал себя этаким альфа-самцом и главой семьи, он бьёт себя кулаком в грудь и членом по столу, требуя от женщины беспрекословного подчинения, считая подобное правильным. Только на самом деле такой вид отношений называется не браком, а рабством. В итоге ошибочная теория стала настолько популярной, что как бы ни доказывал её автор, что это его заблуждения, весь мир стал верить в эту чушь, что мужчина должен быть альфа-самцом и тому подобную хрень…

— Я читал об этой теории, но не знал, что она ошибочна, — протянул Анимесов. — Говоришь, в ошибочности признался сам автор, но его не захотели слушать?

— Да, именно так.

— И всё же… — начал было, Анимесов.

Тут в комнату влетел начальник охраны, плотного телосложения среднего роста седовласый мужчина с военной выправкой. Обычно спокойный, на этот раз он выглядел, как наскипидаренный. Мужчина был чрезмерно взволнован. Сразу было понятно, что он с плохими новостями, ибо с хорошими новостями не залетают домой к начальнику.

— Владимир Владимирович, беда, — воскликнул мужчина.

— Слава, что случилось? — стараясь сохранять спокойствие, протянул Анимесов.

— Один из сотрудников, занятых на фирме по сборке «приборов», оказался кем-то завербован, — начал рассказывать Святослав Валерьевич, начальник охраны. — Он попытался выкрасть документацию, но охрана вовремя всё пресекла. Но как выяснилось позднее, он действовал не один. Его напарник или напарники, пока охрана отвлеклась на парня, выкрали один из «приборов». Охрана, как положено, сдала крысу полиции. Но вскоре наш человечек из органов доложил, что парня освободили сотрудники ФСБ.

— Как интересно, — протянул Анимесов. — Фейсы решили залезть в наши дела. Что скажешь, Андрюша?

— Активируйте самоуничтожение на всех «приборах», всю документацию сжечь, все жёсткие диски несколько раз прогнать через низкоуровневое форматирование, срочно.

— Ты слышал, Слава? — обратился Анимесов к начальнику охраны, на что оный кивнул. — И ещё, грызуны — это плохо… Нам не нужны вредоносные животные.

— Разберёмся, Владимир Владимирович, — выдал Святослав Валерьевич. — Я могу идти?

— Иди, Слава, иди… Работайте, — напутствовал Анимесов.

Стоило начальнику охраны удалиться, как отец не сдержался, он разразился отборным матом на узбекском языке.

— Нет, ты видел, сын? — сказал он. — Мы тут мир спасаем, а эти самки собак нас за задницу прихватить пытаются!

— Политики и их цепные шавки прагматичны. Они поверят в конец света, когда на заднем дворе начнутся взрываться бомбы. Меня больше удивляет, почему именно ФСБ заинтересовалось нашими «приборами». Ведь для чего именно эти устройства предназначены, никому не было известно, а тут раз, и сразу ФСБ заинтересовалось каким-то цехом по сборке, но при этом не вламываются со спецназом, не выносят сейфы, компьютеры и всю технику, а вербуют агентов, чтобы они спёрли образец и документацию.

— Действительно интересный вопрос, — согласился Анимесов. — Раз действовал не спецназ, это может значить сразу несколько вещей. Во-первых, я не пальцем деланый, а один из самых богатых и влиятельных олигархов страны, так что просто так без особых оснований и санкций сверху на меня не станут наезжать. Во-вторых, по всей видимости, у фейсов были какие-то подозрения по поводу «приборов», но они не были столь серьёзными, чтобы действовать в открытую. Только вот откуда подозрения?

— Может быть, проблема во взрывчатке? Её же так просто не достать, а твои сотрудники должны были раздобыть пару сотен килограммов взрывчатки и детонаторы. Такие вещи должны контролироваться спецслужбами. По цепочке вышли на нашу контору, а она крайне подозрительная, производит явно что-то дорогое в закрытом боксе, напичканном электроникой и взрывчаткой. А буквально через несколько месяцев работы начинает сворачивать свою деятельность.

— Ох! — Анимесов округлил глаза. — Точно! Это же очень похоже на террористическую деятельность или что-то вроде подготовки к государственному перевороту.

— Кстати, меня интересует, что же это за агент такой, если служба безопасности должна была напоить всех сотрудников, имеющих доступ к документации и сборке, зельем стирания памяти, которое наварила Гулзина?

— Безопасники со своей задачей справились, но ведь помимо сборщиков были другие люди, например, офисный персонал вроде бухгалтеров, закупщиков, а ещё уборщики и тому подобные рабочие, — пояснил Анимесов. — У них не было доступа к информации, так что тратить зелье на них посчитали расточительным. К тому же люди, которые не помнят нескольких месяцев жизни, и при этом они все работали на одной и той же фирме, должны были вызвать у фейсов ещё большие подозрения. Теперь стоит ожидать от них пристального внимания.