Игры Боэтии (СИ) - Старк Джерри - Страница 35

Кошмары, обернувшись стаей взволнованно голосящих птиц, неопрятной грязной тучей взвились в воздух и скрылись в снежной пелене. Тони заморгал, в упор таращась в голубые, холодные эльфийские очи. Бездонные омуты, в стылых глубинах которых нарезают круги неведомые чудовища.

— Полегчало? – с откровенной ехидцей осведомился Рингилл.

Тони осторожно и медленно вздохнул полной грудью, словно не доверяя ощущениям. В голове было пусто, светло и ясно, как в чисто прибранном доме, ожидающем новых жильцов.

— Нет, — твердо заявил он. – Ты что, забыл? Мы ведь не друзья.

— Одно другому не мешает, — возразил альтмер. Притянул Тони ближе, поцеловав второй раз, настойчивей и сильнее.

— Ага, я понял! – подал голос охотник за сокровищами, переводя дыхание. – Подождешь, пока я расслаблюсь, и тогда прирежешь, верно?

— У меня нет намерения тебя убивать, — буркнул Рингилл.

— А как же месть за порушенный Доминион и поруганное достоинство Высших? – не унимался Тони. — Наконец-то отличный шанс рассчитаться с Империей за все, неужели ты его упустишь?

— Ты способен заткнуться хоть на мгновение? – в кои веки незыблемый ледник терпения альтмера пошел глубокими трещинами. – Или тебе, как всякому человеку, доставляет удовольствие тыкать раскаленным железом в чужие раны? Моя месть никуда от меня не денется. Я сделал выбор и разработал план, в котором даже тебе нашлось место. Если тебе легче от этого, считай, что я тебя использую. Жестоко и цинично, как свойственно альтмерам. Сделай одолжение, постарайся удержать свой язык за зубами.

Тони замолчал. Тщетно пытаясь вспомнить, когда последний раз ему доводилось оказаться с кем-нибудь в одной постели и отнюдь не для того, чтобы согреться долгой холодной ночью. Выходило, что очень давно. Потом он задумался над тем, а когда что-либо подобное выпадало Рингиллу, и тихонько ужаснулся. Существование Падшей Звезды было подчинено исключительно выполнению долга перед павшими от рук людей соплеменниками, и в его целеустремлённой жизни наверняка не было места подобным глупостям. Почему альтмер решил остановить свой взгляд именно на нем? Он не хорош собою, он обожает зубоскалить, по его невольной вине они оказались на Игрищах. А вдруг это судьба? Вдруг Мефала-Паучиха вздумала переплести нити жизней случайно встретившихся человека и эльфа, и полюбоваться, насколько сложным и запутанным выйдет узор? С Мефалы станется, она такая.

Покамест выходила только обоюдная неловкость да неуклюжая путаница рук и ног. И то, что у альтмера были сухие, твердые губы и очень холодная, слегка влажная кожа, а на плечах и спине ощущались длинные узкие бугорки затянувшихся ран. А еще, вопреки опасениям Тони, он вел себя так осторожно, словно боялся забыться и невзначай сломать человеку что-нибудь.

Головокружительных бездн перед Тони не разверзлось. Поначалу было довольно больно и неприятно, особенно когда альтмер попытался растянуть его. Но от обоюдной возни под вытершимися одеялами постепенно стало тепло, а что самое главное – изгнанные кошмары не спешили возвращаться. Одно это заслуживало мало-мальской благодарности. Пусть и выраженной в такой странной форме. Тони убедил себя расслабиться, ненавязчивыми толчками под ребра устроил альтмера в более-менее удобной позиции и покрепче обхватил ногами за талию. После пары неудачных попыток Рингилл смекнул, что от него требуется – а может, припомнил, как оно делается, ибо дурное дело нехитрое. Попыхтев еще немного, им удалось приспособиться друг к другу.

Нависавший сверху Рингилл двигался резкими и неровными толчками, порой неожиданно застывая и часто, тяжело дыша Тони в изгиб между шеей и плечом. Через пару ударов сердца альтмер снова начинал работать бедрами, раскачиваясь быстрей и сильней, пока наконец не уловил нужный ритм и нужный угол – и вот тогда Тони стало хорошо. Не настолько хорошо, чтобы забыться, всецело предаваясь нахлынувшей страсти, но достаточно хорошо для того, чтобы искренне подмахивать в ответ, бормотать заплетающимся языком приходящую на ум чепуху и ни о чем не думать. Пусть все будет, как случится. Короткий привал в долгой и трудной дороге, это ничего не значит, это не изменит отношения Рингилла к людям. Просто альтмеру вздумалось сделать исключение из правил. Может, даже несгибаемой натуре иногда необходимо ощутить, что он не одинок в этом мире. Странно только, что он не отправился подыскать себе женщину.

Николетта обмолвилась, якобы в пещерах скрываются и эльфийские семьи. Любая альтмерская дева подхватила бы юбки и с визгом ринулась следом за Павшей Звездой, посмотри он в ее сторону чуть ласковей. Но Рингилл отчего-то предпочел не милую соплеменницу, но случайно оказавшегося его временным соратником человека. Эльфы, как сплетничают в тавернах, совершенно не видят разницы, какого пола будет их партнер в плотских игрищах – своего или противоположного. Зато новорожденных детей альтмеры подвергают строжайшему осмотру, и безжалостно убивают, если ребенок окажется недостаточно силен и гармоничен. Высшая кровь должна оставаться безупречной, густой и яростной, как древнее вино, она не может быть разжижена хилыми отпрысками…

Когда все закончилось, Рингилл, судорожно дернувшись, обессиленно перекатился набок и затих. Чтобы спустя мгновение осведомиться:

— Ты знаешь, что светишься?

— Э? – озадачился Тони. Альтмер проткнул руку и слегка коснулся пальцами груди человека, между третьим и четвертым ребрами слева. Тони опустил взгляд и изумленно присвистнул. Рингилл сказал чистую правду – именно в этом месте сквозь кожу, мышцы и кости пробивалось бледно-лиловое сияние. В его свете была отчетливо различима прозрачно-розовая паутинная сеть кровеносных жил и мерная пульсация сердца. Длилось чудное явление не больше десятка быстрых мгновений, постепенно истаяв – снег, выпавший на раскаленные камни – не причинив Тони ничего, кроме безграничного удивления. – Опа. Я теперь что, тоже артефакт?

Рингилл удрученно вздохнул и ничего не ответил. Видимо, с его точки зрения Тони совершенно не годился в магические артефакты.

Люди такие странные, частенько думала Р'Нат, да и эльфы ничуть не лучше. Делают верные выводы, но при этом способны не заметить очевидного, пусть оно даже валяется прямо у них под ногами. Сложили уйму баек и глумливых историй про глупых хаджитов, только и способных, что целыми днями пожирать лунный сахар, а ночами – совокупляться со всем, что движется. Хаджиты поголовно тупы, уверяет людское мнение, ленивы и бестолковы. Они собственную задницу не в силах отыскать без посторонней помощи, подчиняются тому, кто громче на них рявкнет, делают лужицы по углам, неспособны чему-либо научиться и вообще являют собой ошибку Создателя.

Однако и эльфы, и люди единодушны во мнении о том, что в Тамриэле не сыскать более ловких воров и удачливых торговцев, чем те же самые хаджиты.

Мы так удачно притворяемся, ухмылялась про себя Р'Нат, а глупцы склонны верить тому, что лежит на поверхности. Вот и пусть прозябают себе в ошибочном мнении, пусть чешут языками и ржут, в тысячный раз пересказывая друг другу сальные истории про похотливых кошечек. А маленькая сметливая Р'Нат займется своими делишками.

Которые шли так замечательно, что хаджитка вознесла краткое благодарственное слово Великой Матери, среди многих дел и хлопот не оставляющей попечением одну из тысяч своих непутевых дочерей. Глаза Р'Нат всегда были широко открыты, уши пребывали настороже, улавливая легчайший шепоток, ее разум бодрствовал, ненасытно пожирая и переваривая чужие речи. Знания, а не золото – вот что нынче движет миром. Чужие секреты, государственные тайны. Разузнай их, опередив прочих – и преуспеешь. За сведения, которыми нынче располагала Р'Нат, могли заплатить очень и очень щедро. А потому не следовало торопиться. Надо было тщательно все обдумать, принять решение и не ошибиться. Если она сможет осуществить свой план, то прежняя жизнь обернется дурным сном. Она станет богата и свободна. Уедет туда, где не бывает снегов и дождей, где только солнце и теплые морские волны. Где ей никогда не придется исполнять чужие приказы.