Eden (ЛП) - "obsessmuch" - Страница 72

Рон бормочет какие-то ругательства и крепче сжимает меня в объятиях. Я хватаюсь за него, уткнувшись ему в плечо, и плачу, а он успокаивающе поглаживает меня по спине. Но теперь уже без разницы. Он не может понять меня. Никто больше не сможет.

Я опускаюсь на пол, увлекая Рона за собой. Время останавливается, и он качает меня вперед-назад, вперед-назад, слезы все еще струятся по щекам. Я хочу, чтобы родители были живы, хочу вернуть их.

Наконец, я успокаиваюсь. По крайней мере, слезы высыхают, и я только судорожно всхлипываю. Огромная безжизненная бездна внутри грозит поглотить меня.

Я слегка отстраняюсь и смотрю Рону в глаза.

— Рон, — шепчу я. Каждое слово дается с трудом. — Гарри сказал им, что он будет в вашем доме вечером, чтобы обменять себя на меня. Они собираются взять меня с собой в Нору, чтобы напомнить Гарри о том, что они сделают, если он не придет к ним сам. Я остановлю их, если я смогу, я обещаю. Я не позволю Гарри это сделать.

Его взгляд становится жестким.

— Если у тебя будет возможность сбежать, воспользуйся ей, — говорит он решительно. — Это может быть единственный шанс — не упусти его.

— Я не оставлю тебя.

За спиной снова раздается тихий щелчок. Уже? Он всегда возвращается слишком быстро.

Я оборачиваюсь. Люциус смотрит на нас с застывшим выражением лица, и он сменил мантию. Он готов к бою в своем обличии Пожирателя Смерти.

Рон стискивает меня в объятьях изо всех сил.

— Убирайся отсюда, Малфой!

— Заткнись, — Люциус хватает меня за руку, притягивая к себе. Я не сопротивляюсь. Слишком устала, чтобы возражать. Он вырывает меня из рук Рона. — Если ты не отпустишь ее без шума, то ей придется несладко, и все из-за тебя. Я на полном серьезе, мальчишка. У меня нет времени на театральные представления.

— Почему ты не оставишь ее в покое? — Рон кричит на него, его лицо красное от гнева. — Тебе мало? Да ты хоть понимаешь, что сделал с ней?

— Скажи мне, Уизли, — Люциус с трудом сдерживает раздражение. — Почему ты всегда говоришь таким тоном, будто мне интересно, что ты скажешь?

Он достает маленький серебряный ключ из мантии, и я зову Рона, протягивая ему руку, но не могу достать до него. Пространство вокруг нас сужается, становится все меньше и меньше, и мы перемещаемся в главный зал.

Ладно. Я еще не потеряла его. Когда я вернусь, мы вновь увидимся. Рон.

Перед нами стоит Беллатрикс. Она одета в мантию Пожирателя Смерти, а в руке держит маску.

— Мы готовы, — бросает она непринужденно.

— Хорошо, — голос Люциуса холоден. — Где он?

Кто?

— Я здесь.

О нет, нет! Только не он. Не сейчас, не после всего, что произошло.

Оборачиваюсь назад и вижу его; стоит в мантии Пожирателя, без маски, потому что, ему не нужно скрывать свою личность от меня.

И впервые у меня появляется возможность тщательно рассмотреть его. Он так изменился по сравнению с тем мальчиком, каким был в одиннадцать лет. Хоть мы и росли вместе, но я никогда не замечала этих изменений. Он уже не вечно хныкающий, жалкий лицемер и выскочка, каким был много лет. Он стал выше, и мантия сидит, как влитая, как будто так и надо. Идеально.

Драко усмехается, и Люциус крепче сжимает меня за руку.

— Ну, здравствуй, Грейнджер, — с подчеркнутой медлительностью произносит Малфой-младший. — Могу поспорить, ты не ожидала снова увидеть меня?

И Драко Малфой выигрывает пари.

Я устала бороться. Хватит.

Запястья жжет и дерет от туго затянутой веревки, которой я привязана к ножкам стула.

Это тот самый стул, на котором летними вечерами любил сидеть мистер Уизли, когда слушал волшебное радио.

Он слишком громоздкий, чтобы сдвинуть его хоть на дюйм, поэтому мне ничего не остается кроме как сидеть на полу и ждать вместе с Пожирателями Смерти появления Гарри.

Кажется, мы рановато. Судя по их лицам, они не ждут его с минуты на минуту. Атмосфера в комнате расслабленная: они стоят кружком, что-то тихо обсуждая и даже порой посмеиваясь над чем-то.

Веселятся.

Мне противно видеть их здесь. В Норе. Дом, что должен был быть наполнен смехом Уизли, сейчас заполонили Пожиратели Смерти, и они ждут Гарри, чтобы одержать победу в этой войне.

Как мы позволили этому случиться?

Вряд ли Уизли здесь, я не видела их. Думаю, они предоставили дом в полное распоряжение Пожирателей, а сами не захотели становиться свидетелями того, что должно случиться. Боже, да если бы у меня был выбор, я бы тоже не хотела быть здесь.

Это даже к лучшему, что их нет. Они были бы живым напоминанием о том, что я потеряла, и я бы этого не перенесла.

Уже девять. Единственными источниками света в комнате являются палочки Пожирателей Смерти. Сгустившиеся сумерки придают помещению жалкий вид — убогая обстановка, столь разительно отличающаяся от той, что я видела прежде, когда гостила здесь.

Осматриваю комнату, задерживая взгляд на обеденном столе. Воспоминания о летних каникулах в этом доме согревают меня, хоть я и знаю, что сейчас не время для ностальгии.

Люциус с кем-то перешептывается и кивает в ответ на реплику Пожирателя, которого я ни разу не видела. Никто не носит маски, но я все равно никого не узнаю.

Только Люциуса и Беллатрикс. Кажется, они избегают друг друга.

И, конечно же, Драко тоже здесь. Он смотрит на меня с усмешкой. По его лицу видно, что у него так и зудит в одном месте подойти ко мне и позлорадствовать, но до поры до времени ему было велено сдерживать свои порывы.

Да пошло оно все. Пусть делает, что хочет. После всего, через что я прошла, мне глубоко плевать на Драко Малфоя.

Перевожу взгляд на Люциуса. Ублюдок улыбается и смеется над чем-то, что говорит ему другой Пожиратель. Я неотрывно смотрю на него, а он лишь изредка кидает на меня мимолетные взгляды.

Как ему удается делать вид, что ничего не случилось? Как он может быть здесь и веселиться после всего, что сделал?

Я никогда больше не смогу смеяться. Открыто и искренне.

Почему жизнь продолжается? Почему кто-то может смеяться или просто… жить, будто ничего и не изменилось? Мои родители мертвы, и их уже не вернуть. Почему все вокруг делают вид, что все в порядке?

Я нелогична, знаю. Так же как и знаю, что боль пройдет. Не зря ведь говорят, что время лечит.

Но сейчас кажется, что она никогда не пройдет. Я почти готова умереть от этой невыносимой боли, выворачивающей меня наизнанку, стоит только подумать о том, что я никогда их больше не увижу.

И она растет, как снежный ком, ежеминутно. В голове нарастает гул. Больно, очень больно…

Больно.

А он просто сидит, спокойно разговаривая со своим товарищем, и его совсем не волнует, что он натворил.

Он со всем покончил.

Ненавижу.

Представляю последние минуты жизни родителей, вернее, какими они могли бы быть.

Они знали, что я люблю их? Я говорила им об этом, когда мы виделись в последний раз?

— Наконец-то, ты поняла, где твое место, Грэйнджер. Ты долго к этому шла.

Что ж, Драко все-таки поддался искушению.

Я даже не заметила, как он подошел.

Поднимаю голову. Он стоит передо мной, противно ухмыляясь, и злобно смотрит на меня сверху вниз, потому, что теперь он твердо уверен, что выиграл. И сейчас уже не имеет значения, что я несколько лет с легкостью обходила его по всем предметам в школе.

Он склоняется ко мне, понижая голос.

— Отец сказал, что ты вела себя высокомерно и самонадеянно во время похищения.