Выбери любимый жанр

Eden (ЛП) - "obsessmuch" - Страница 11


Изменить размер шрифта:

11

— А чего Вы ожидаете? — я кричу на него, слезы катятся по щекам. — Что я предам тех, кого я люблю? Чтобы стала такой, как Вы, и отказалась от своих принципов ради спасения?

— В ваших устах это звучит так, как будто это плохо, — равнодушно парирует он. — Поверьте мне, вы не протянете здесь долго в живых, если и дальше будете цепляться за свои принципы.

Он хватает меня за подбородок, заставляя посмотреть на него. Выражение его лица остается абсолютно нечитаемым.

— Помогая мне, ты поможешь себе. Или тебе нужны еще… аргументы?

Несмотря на то, что я знаю, что я должна сказать, я все равно как будто заставляю себя произнести эти слова.

— Я никогда не буду помогать Вам! Ублюдок!

Он отпускает мой подбородок, но только для того, чтобы грубо схватить мою руку, ни мало не заботясь о сломанных пальцах.

— Неужели, Вам мало? — я издаю стон, больше похожий на всхлип.

Он медлит, окидывая меня ледяным взглядом.

— Очевидно, да.

Он прижимает кончик палочки к моей ладони и шепчет заклинание. Я не могу его расслышать.

И моя рука начинает гореть.

Сначала это просто покалывание, будто обожглась крапивой. Но постепенно становится все горячее и горячее, причиняя адские муки! Жжение, словно электрический ток, пробегает по моим нервам. Раскаленное железо прожигает плоть, и я кричу. Кричу, падая на колени, а он все еще крепко держит мою руку и прижимает к ней палочку.

Я чувствую, как моя кожа покрывается волдырями!

Впиваюсь ногтями свободной руки в его ногу, оглушительно крича:

— Господи, Боже мой, пожалуйста…

Он убирает палочку и отпускает мою руку. Я падаю на четвереньки и смотрю на свою поврежденную руку: изогнутые, пурпурно-красные, сломанные пальцы, и красная обожженная кожа, которая распухает и покрывается волдырями у меня на глазах.

Боже.

— Поверь мне, грязнокровка, у меня еще куча подобных фокусов в запасе. Ты так и будешь бросать мне вызов за вызовом? — хладнокровно произносит Люциус.

Я все еще лежу, свернувшись, на полу, рыдая и тяжело дыша. Пытаюсь хоть как-то успокоить боль в руке.

Просто скажи ему

Ни за что!

Поднимаю на него глаза, захлебываясь рыданиями так, что голова начинает кружиться.

— Да пошел ты! — я срываюсь на крик.

В ответ он наступает ногой на мою больную руку. Я кричу до хрипоты, когда он с силой нажимает ботинком на мои сломанные пальцы и обожженную кожу.

— Ублюдок!

— Меня уже порядком достало все это, поэтому спрашиваю в последний раз. — Он кричит, чтобы я смогла услышать его сквозь собственные вопли. — С кем дружит Гарри Поттер?

Обожженная кожа рвется, а разбитые костяшки крошатся под его нажимом. Боль, мучение, страдание переполняют меня. Я не чувствую ничего, кроме непрекращающейся агонии. Такая боль за пределами моего понимания. Отныне боль — это не то, что я чувствую. Боль — это я. Сплошная болевая пульсирующая точка.

Сделай это, Гермиона. Ничто не стоит таких мучений.

Я должна. Я просто не выдержу. Не могу больше терпеть эту боль. Она должна закончиться, и я могу остановить ее…

— Я, — начинаю хныкать, — и Рон. Мы… мы его лучшие…

…скрип, хруст, крик боли…

— Я знаю это, девчонка, — он нетерпеливо повышает голос. — Я же сказал, что не хочу слышать о вас двоих. Мне нужны другие. Имена тех, о ком я еще не знаю.

Я не могу сказать ему. Не могу.

Ботинки давят на руку еще сильнее и жестче. О, нееееет…

— Невилл Лонгботом, — я спотыкаюсь, — Луна Лавгуд, Рубеус Хагрид, опожалуйстапожалуйста… Джинни Уизли…

Я замираю в ужасе от того, что я только что натворила, но Люциус поворачивает носок стопы. И опять. О, нет, нет неееееет!

— Кто-нибудь еще? — вопрошает он, игнорируя мои крики.

Кто еще? Кто еще, кто угодно…

— Дин Томас и Шеймус Финниган, они жили в одной комнате. Ремус Люпин, Нимфадора Тонкс. Грозный Глаз… Я не могу думать — нет, нет, пожалуйста, не надо, ненадоненадо… мистер и миссис Уизли, Фред и Джордж Уизли, Флер Делакур, Эрни Макмиллан, Джастин Финч-Флетчли, Колин Криви, — я останавливаюсь, с трудом сглатывая и хватая ртом воздух. — Я не могу больше вспомнить…

— Постарайся, грязнокровка.

Блестящие ботинки вдавливают сломанные пальцы в каменный пол…

— ПОЖАЛУЙСТА… Я говорю Вам правду, я больше не могу вспомнить, я клянусь, КЛЯНУСЬ!

Он убирает ногу с моей ладони.

Я сворачиваюсь клубочком, сотрясаясь от боли. От боли и отвращения к самой себе по лицу текут слезы.

Что я наделала?

Сквозь пелену слез я вижу Люциуса. Он подходит к пергаменту и проверяет, что написано в нем. Когда он видит цвет чернил, его лицо расплывается в удовлетворенной улыбке, и он поворачивается ко мне.

Я не могу больше смотреть на него. Только не после того, что он сделал со мной. Закрываю глаза, отгораживаясь от всего. Так отчаянно хочу провалиться глубже в спасительную темноту…

— Вот видите, — я слышу, как его ботинки стучат по каменному полу, приближаясь ко мне и останавливаясь возле моего дрожащего тела. — Мы можем неплохо ладить, если только Вы захотите.

Что я могу ответить? Я дала ему то, что он хотел.

Я помогла ему.

Эта мысль невыносима.

Он ждет ответа в абсолютной тишине, и когда не получает его, вновь берет мою ладонь. Его прикосновение отдается болью во всей руке.

— Нет, не трогайте! — вскрикиваю я, отказываясь смотреть на него, и прижимаюсь лицом к холодному каменному полу.

Он касается волшебной палочкой моей руки. Мое тело напрягается, ожидая его дальнейших действий.

Но я не ожидала того, что происходит. По всей руке проходит поток тепла, до самых кончиков пальцев. Боли нет. Только приятное облегчение.

Я медленно поднимаю голову, не совсем доверяя своим ощущениям. Смотрю на руку…

Она зажила. Она исцелена. Я снова могу шевелить пальцами, и ожогов уже нет, только покрасневшие шрамы там, где они были. Около пальцев все еще есть синяки, но мне не больно, когда я сгибаю их. Люциус все еще держит мою руку. Слезы мгновенно высыхают, я судорожно вздыхаю.

Он отпускает мою руку, но я все еще смотрю на нее, пораженная тем, с какой легкостью она оказалась вылеченной, и как быстро ушла боль.

— Что заставило тебя думать, что ты можешь быть не такой, как все, грязнокровка?

Я резко вскидываю голову, замечая изменения в его голосе. Выражение его лица… странное. Я никогда прежде не видела его.

— Все вы, каждый, с кем я раньше имел дело, верили, что смогут противостоять боли. Но никто не выдержал. Я уже говорил тебе, когда я чего-то хочу, то получаю это со стопроцентной гарантией.

— Но какой ценой? — спрашиваю я, мое горло саднит от бесконечных криков. — Как далеко Вы можете зайти, чтобы получить желаемое? И где та грань, за которой Вы начинаете себя ненавидеть за то, что делаете?

По его лицу все еще нельзя прочесть и мысли.

— Цель оправдывает средства. Не то чтобы я жду, что ты поймешь это. Это сложно понять в столь юном возрасте.

— Я скажу Вам, чего я не понимаю, — слова срываются с языка прежде, чем я могу подумать о возможных последствиях. — Зачем Вам пытать людей ради получения информации? Почему бы просто не использовать Веритасерум? Это бы облегчило Вам работу.

Я замолкаю, чтобы не сказать лишнего.

Можешь не притворяться, что не хочешь, чтобы он использовал его. Тогда ты смогла бы избежать боли и угрызений совести…

Мрачная, извращенная улыбка играет на его лице. И это делает его живым, потому что так разительно отличается от спокойной, холодной маски, которую он всегда носит.

— Нет, не думаю. — Он склоняется ко мне и медленно проводит кончиком волшебной палочки по моей щеке. — Этот способ более… интересный, тебе так не кажется? Не отрицаю, что меня злит, когда ты отказываешься делать то, что тебе говорят. Я не поощряю дерзость. Никогда и никому. Не говоря уже о грязнокровках. Но есть что-то… мне доставляет удовольствие смотреть, как ты в конечном счете сдаешься, признавая неизбежность происходящего и проявляя какое-то подобие добровольного подчинения.

11
Перейти на страницу:

Вы читаете книгу


Eden (ЛП)
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело