Я попал в ЛитРПГ, или как приручить суккуба (СИ) - Чехин Сергей Николаевич - Страница 29

— И как это понимать?! — взорвался я. — Что за шутки? Хочешь насолить мне — соли только мне! На кой приплетать сюда Иру? Она тебе что сделала?!

— Пок-пок-по-к-о-о-о-о... — Хира развернулась, притопывая и размахивая локтями. — Хули ты распетушился, педик? Хочешь наказать? Наказывай! Кнута нет, ну так врежь кулаком! Двинь по роже, дай по почкам, будь мужиком, млять! Хрена ты мнешься, как обоссанная тряпка?!

— Хира, — несмотря на едкую провокацию, я сохранил спокойствие и твердость в голосе. — Ты меня разочаровала.

— Разо... че? — она склонила голову вбок и сощурилась. — Это какое-то педийское наречие? Или гомий язык? Я таких не знаю. Фафочафофала... — девушка уперла руки в бока и закачалась неваляшкой, изображая вышагивающего среди своего гарема петуха. — Куд-кудах. Фмофрите, я муфык. Пок-пок-пок!

— Хира...

Суккуба толкнула ладонями в плечи и гневно бросила в лицо:

— Да хоть обзовись. Мне похер, понял? Я тебе не няша-стесняша. Я не роняю слезки и не кидаюсь на шею, когда пораню пальчик. И далеко не такая нежная и гладкая, как эта овца...

— Хира... — едва удержался от улыбки, ее время еще не пришло.

— ДА ЧТО??! ХИРА, ХИРА, ХИРА, ХИРА!!! — орала суккуба, приставив ладони к ушам и качая головой из стороны в сторону. — Хуира! Рот твой топтала, пес!

— Ты ревнуешь.

— Я... что? — истерика вмиг исчезла, сменившись крайней степенью замешательства — вскинутые брови, показушно-удивленный взгляд, разведенные ладони. — По-моему, у тебя крыша поехала. Ты э-э-э... поехавший абсолютно, парень.

— Хира...

— Еще одно слово — убью. И почему, млять, не вырвала тебе кишки, когда была возможность? А-а-а!!

— Хира...

Прислужница издала странный хрюкающий звук, сжала свое лицо ладонями и с напускным безразличием пробормотала:

— Ладно. Что, мастер?

— Не ревнуй.

Она тяжело выдохнула и схватилась за грудь, бледнея на глазах.

— Что-то мне... нехорошо...

— Не думай, что так легко отделаешься. Твое поведение — отвратительное. А задумка со сном — мерзость.

— Да-да. А сама я мразь, сволочь, сука, падаль, гниль...

— Замолчи, — я положил руку подруге на плечо, и та даже не особо вырывалась. — Ты гораздо лучше, чем тебе говорили бывшие.

— И говорили не просто так, идиота ты наивного кусок.

— У плохого хозяина собака кусается.

— О да, — демоница закатила глаза. — А ты, конечно же, хороший.

— Нет. Я не хочу быть твоим хозяином. Я хочу быть твоим другом.

Хира схватилась за живот и согнулась в три погибели, делая вид, что вот-вот вырвет. Браслет дрогнул, но оценить результат задушевной беседы не успел — по грязи подворотни шлепала девчонка, которую спас от насильников.

— Мастер Артур! — крикнула она, махнув рукой. — Мастер Артур!

— Как ты меня нашла? — шагнул навстречу, поглядывая за спину незваной гостьи — не скачет ли следом хвост.

— Люди... подсказали. Там, там... — незнакомка указала в сторону площади, тяжело дыша после долгого утомительного бега. — Мэр собирается на рассвете казнить мятежников!

Глава 12. Пряники кончились

Фиал был полон до краев, но я не стал изгонять суккубу, а велел присматривать за Ингрид и ни при каких обстоятельствах не выпускать наружу.

— А если попытается прорваться? — хмыкнула Хира. — Можно ее побить?

— Можно ты хоть на минуту перестанешь ерничать?

— Нет.

— Свинтуса ответ.

Демоница приподняла пальцем нос и хрюкнула.

Спорить с этой занозой себе дороже, а времени в обрез. Натянул шляпу на лоб и поспешил за девушкой, щеголявшей в точно таком же голубом платье, как и при первой встрече — очевидно, с гардеробами массовки разработчики не заморачивались. Эх, пообщаться бы с гениями, сотворившими такое, но всему свой черед, а пока надо спасать друзей.

На главной улице царило нетипичное для раннего утра оживление, но со вчерашними погромами ему не сравниться. Пятерки стражей ходили по домам, стучали дубинками в двери и зычными выкриками гнали жителей на казнь — пока что в качестве зрителей. К гадалке не ходи, Ариша решила устроить показательную порку, а для любой демонстрации силы и власти характерны две неотъемлемые черты: затащенная силком толпа и запредельная жестокость экзекуций.

Многие люди брели на площадь с перебинтованными головами, и на повязках алели пятна свежей крови. Одни бедолаги прихрамывали, другие поджимали руки с грубо наложенными шинами, у третьих лица выглядели как ежевика в микроскопе — все в темно-лиловых шишках. Город тоже пострадал после беспорядков — на обочинах валялись расколотые бочки и опрокинутые телеги, стены тут и там потемнели от огня, а в подмерзшей поутру грязи виднелись отпечатки скрюченных тел в окружении следов тяжелых сапог. Здесь кого-то искалечили. Там, судя по кровавым ошметкам, забили насмерть. Чуть дальше виднелись очертания лежащей ничком женской фигуры с прилипшими обрывками платья и панталон — комментарии, как говорится, излишни.

Казалось, само небо недовольно творящимся беспределом вот и хмурится все сильнее. Холодный ветер с моря, слякоть и колючая морось — зато хоть костры разводить не станут.

— Эй! — спутница схватила за руку и оттащила с пути скрежещущих сбруей дуболомов. — Не зевай.

— А... ага... — ждал, что блондинка отпустит ладонь, но та сжала еще крепче. Что же, вот и повод познакомиться. — Как тебя зовут?

— Анка.

— А я... в смысле...

Девушка нервно улыбнулась — вряд ли ее заботит болтовня ни о чем после всего пережитого и того, что только предстояло пережить.

Чем ближе подходили к площади, тем гуще собиралась толпа, а на подступах к лобному месту и вовсе пришлось поработать локтями, чтобы пробраться хотя бы в третий ряд. Никаких проблем из-за этого не испытывал — к ботам давно привык и больше заботился мыслями о соратниках. Вернее, не о них самих, а о том, как поступлю, если Ариша прикажет их казнить. Ведь это уже не мобы, не полигоны и не строки кода, это живые люди со своими судьбами, нравами и предпочтениями. Могу ли я допустить, чтобы взбесившийся искин убил друзей? Нет. А как я могу ему помешать? А хрен знает. Изначально планировал завести толпу и сорвать кровавое представление, но глядя на избитых, изнуренных голодом, угрюмых зомби, вряд ли стоило рассчитывать на сколь-нибудь полезную поддержку.

Вокруг фонтана возвели широкий помост из выставленных квадратом и застеленных досками бочек. На виду осталась лишь статуя — мраморный демиург взирал на грядущее действо пустыми глазами. Слева от «сцены» стояла плаха, на ней сидел голый по пояс здоровяк, держа меж ботинок топорище размером с блюдо для фруктов. Справа высились колодки на одну персону, а по центру — прямо под безмолвным наблюдателем — разместили красивое резное кресло. Угадаю с одной ноты, чья гнилая задница на него усядется.

Неподалеку от ворот квартала знати припарковали телегу с высокой клеткой, куда как килек в банку набили арестантов — молодых и совсем старых, мужчин и женщин, прилично одетых и нищих в обносках. Все они поверили мне и вот к чему это привело. Но как ни всматривался, так и не заметил ни Леру, ни Ермака. Либо Ариша припасла их под занавес, либо вообще не собиралась убивать, а использовать как рычаг давления. Хотелось бы верить, да верилось с трудом.

Трибуну от зрителей отделяли четыре кольца стражи, причем последними стояли лучники, а значит, никакой пощады ждать не придется. Вдобавок, вдоль главной улицы вытянулась колонна в два десятка бойцов, не меньше, и все с боевым оружием — кистени, мечи, шестоперы. Так что я мог закатать губу не только на восстание, но и даже на обличительные выкрики из толпы, ведь горлопану скорее всего тут же укоротят язык по кадык. Первой волны беспорядков мэр явно не ожидала и чуть не упустила ситуацию из-под контроля, зато теперь подготовилась держаться за власть до конца, не жалея ни своих, ни чужих. Хотя по большому счету тут все были свои, кроме одной — бледной тощей мымры по фамилии де ла Кюр.