Человек идет (Повести) - Мавр Янка - Страница 36

Экспедицию возглавлял Скотт, вместе с ним были Брук и Кандараки. Управлял катером старый боцман Старк, механиком был Гуд. Главные вооруженные силы экспедиции представляли шесть сипаев под командой сержанта Хануби.

Здесь же находился и Чунг Ли.

Файлу был взят в качестве повара. В немноголюдной экспедиции каждый человек должен приносить как можно больше пользы. Негр-повар был бы только поваром, а Файлу — еще и человек, на которого можно положиться.

Море было спокойно и блестело на солнце, как зеркало. Справа, вдоль побережья, то приближаясь, то удаляясь от него, тянулась гряда коралловых рифов, окаймленная белой пеной бурунов. Морские волны разбивались о них, и благодаря этому между рифами и берегом образовалась полоса затишья, узкий проход для небольших судов.

Два часа быстрого хода — и впереди показалась папуасская деревня на сваях. Она выдалась в море так далеко, что катеру пришлось пройти совсем рядом с нею.

В деревне уже давно услышали шум мотора и заметили приближение необычной лодки.

Папуасы засуетились, и вскоре навстречу катеру отправилось восемь папуасских лодок; в каждой сидело человек по двенадцать.

Лодки эти очень удобны для плавания: к их бортам прикреплены жердями бревна, придающие судам устойчивость во время качки.

Папуасы кричали, размахивали руками. На катере разобрали слова: «кос, кос» — «табак, табак».

— Чего они хотят? — встревожился мистер Скотт.

— Черт их знает, — процедил сквозь зубы Брук. — Во всяком случае, эта орава небезопасна. Их слишком уж много.

— Даже своим радушием они могут повредить нам, — добавил Кандараки.

Катер приближался, а лодки сгрудились на его пути.

— Нужно припугнуть их, — сказал Скотт. — Стреляйте вверх!

Сипаи стали кричать и палить из ружей. Папуасы переполошились, некоторые попрыгали в воду. Катер врезался в гущу лодок — у двух поломал бревна-поплавки, третью перевернул.

Поднялись крик, суета. Папуасы не собирались нападать на катер. Живя у побережья, они не раз встречались с белыми и хорошо знали, что задевать их опасно. Теперь же, разозленные бессмысленным нападением, они готовы были на самом деле вступить в бой, но катер был уже далеко.

Плыли весь день. Ландшафт был однообразен и даже скучен. Слева — низкий берег, поросший лесом, преимущественно мангровым. Кое-где виднелись холмы, над ними иногда курился дымок. Позади осталось еще несколько деревень на воде. Справа по борту — белая коралловая гряда. Время от времени вдали промелькнет островок.

— Смотрите! Смотрите! — вдруг раздались голоса.

Посмотреть было на что: прямо в море, будто из воды, поднималась кольцом куща деревьев — пятнадцать-двадцать кокосовых пальм. А вокруг — ни клочка сухой поверхности, только вода и вода; казалось, деревья держатся в воздухе.

Конечно, росли они на почве, но здесь дно было почти на уровне водной поверхности. Это — атолл; их много встречается в этой — так называемой коралловой — части Тихого океана.

Дальше рифы начали понемногу отступать от берега. Катер выходил в открытое море. Почувствовалась легкая качка — та самая, которую называют мертвой зыбью; она бывает в открытом море даже в самую тихую погоду. Корабли не ощущают этой зыби, но лодки очень чувствительны к ней.

Вот берег повернул на север; стало тише. Шли всю ночь и к утру прибыли на станцию Доэр, расположенную неподалеку от устья реки Фляй.

Станция Доэр — административный пункт. Здесь имеется почта, суд, школа и даже церковь.

Экспедиция намеревалась простоять тут целые сутки, так как это был последний островок цивилизации, где можно окончательно подготовиться, приобрести недостающее снаряжение и припасы.

Никто из участников экспедиции никому на берегу не рассказывал, куда и зачем они едут. К тому же не все участники это знали. Члены команды катера по очереди сходили на берег, Чунг Ли также было разрешено прогуляться в сопровождении сипаев.

Скотт и Брук, между прочим, захотели посетить церковь. Там как раз в это время толстый бритый миссионер произносил проповедь. Слушали его двое белых, да десятка два-три чернокожих. Миссионер распространялся о том, что хотя черные и являются только младшими братьями белых, но перед богом все братья равны, и он любит всех одинаково. Поэтому и они должны любить бога и выполнять то, что он велит. Почему, например, белые сильнее, богаче и умнее? Да потому, что они поклоняются единосущему богу и исполняют заповеди его. А почему черные во всех отношениях ниже их? Только потому, что не знают христианства. Первый завет христианства — любить всех и покоряться старшим. А у вас часто бывает, что вы не любите и даже не слушаетесь своих старших братьев — белых, и так далее, и так далее…

Тут же стояли и чернокожие ученики миссионерской школы, — стриженые, вымытые и даже одетые в рубахи на европейский манер; совсем не такие, как голые, нечесаные ребятишки папуасов. В школе их кормят, одевают и учат бесплатно. И через несколько лет из учеников выходят миссионеры, — такие же, как бритый толстяк.

Церковь колонизаторов совершает выгодную операцию: ведь воспитание черных миссионеров обходится вдвое дешевле, чем белых. А работа черных миссионеров среди своих соплеменников значительно продуктивнее, чем чужих, европейских.

После проповеди миссионер подошел к Скотту и Бруку и, узнав, что они отправляются вверх по реке Фляй, попросил их взять с собой одного из его черных воспитанников, направляемого миссионером в глубь острова. Скотт согласился.

В этой стране приезд белых всегда большое событие, ибо оно случается всего несколько раз в год. Начальник пункта, конечно, сразу узнал о приезде гостей, и Скотт вынужден был нанести ему визит.

Начальник пункта мистер Смит встретил Скотта радушно, и первый вопрос его был — куда и зачем они едут.

Скотт заранее подготовился к ответу на такой щекотливый вопрос и сказал, что он едет ловить своих беглых рабочих.

— Доброе дело, мистер Скотт! — обрадовался Смит. — Хорошо, если бы все плантаторы так поступали, а то рабочие бегут и бегут. Мы уж обещали двадцать пять фунтов стерлингов за каждого пойманного, но никто не отваживается организовать облаву. Может быть, вам нужна помощь? Могу дать людей.

«Благодарю покорно», — подумал про себя Скотт и сказал:

— Нет, не нужна. Я взял столько людей, сколько мог вместить катер. Если случится что-нибудь непредвиденное, тогда воспользуюсь вашей любезностью. А что слышно внутри острова?

— Как обычно, ничего. Наша власть и влияние распространяются всего миль на двадцать пять от берега, да по реке — на полсотни. А там, в глубине, они живут себе, как и тысячу лет назад жили. Я не советую вам далеко забираться.

— У меня есть довольно точные данные, где скрываются мои беглецы, — отвечал Скотт. — Туда я и направляюсь.

Между тем возле катера собралась толпа зевак — и белых, и черных, и желтых. Команда заканчивала погрузку.

Под вечер явился миссионер, отправляющийся с экспедицией. Это был молодой человек лет двадцати двух, одетый во все черное, тихий, скромный. Через плечо у него висел мешок, в руках он все время держал библию. Звали его Саку.

Странно было смотреть на этого папуаса, шедшего по собственной воле служить своим белым хозяевам.

Чуть показалась заря, катер направился к устью реки Фляй.

Берег все время сворачивал влево. Вот уже катер взял курс на запад. Справа тянется цепь островков. Они довольно густо заселены, об этом свидетельствуют виднеющиеся повсюду плантации бананов, кокосовых и саговых пальм. Но ни людей, ни строений среди деревьев не видно. Мускатные деревья издают особенно приятный аромат. Те мускатные орехи, которые нам приходилось пробовать, являются косточкой плода, похожего на сливу; а тут благоухают одновременно и цветы и плоды.

Над цветами порхали многочисленные бабочки яркой и причудливой расцветки; некоторые из них, черные, блестящие, были величиной с ладонь.

На одном из островков росло так много кокосовых пальм и катер проходил от него так близко, что нельзя было не остановиться и не набрать кокосовых орехов.