Подружка невесты или... ветеринара вызывали? (СИ) - Блесс Эйвери - Страница 68

Нет ничего хуже, чем ожидание неотвратимой смерти. Ты ждешь болезненного конца, а он все не приходит и не приходит. Не выдержав я, свернувшись калачиком, сжалась, зажмурив со всей силы глаза и закрыв руками уши. Мне так и хотелось крикнуть "да сожрите вы уже меня и не мучайте".

Вот только наконец-то почувствовав прикосновение, я этому никак не обрадовалась, а, громко взвизгнув, принялась отбиваться. Нет, просто так не сдамся. В горле застряну, чтобы хоть так подавились мной. Не хочу, не хочу умирать.

— Нет! Нет! Нет!

Чем больше я дергалась, тем сильнее меня сжимали в тисках, обхватывая и удерживая на месте. Я ничего не соображала и не видела от страха. В глазах было темно, или то я их просто не открывала, боясь увидеть происходящее вокруг? Я чувствовала, что меня трясут как тряпичную куклу, вот только, почему-то боли не было. А я все не могла остановиться и визжала как сумасшедшая, пытаясь если не отбиться, то хотя бы оглушить и дезориентировать своего противника.

И вот мои вопли все же были прерваны, но совершенно не так, как я ожидала. Мой рот накрыли мягкие, требовательные губы, усмиряя и заставляя таким образом замолчать. Меня целовали, напористо и страстно. Вот только динозавры не целуются. Или я чего-то о них не знаю? Замерев, я резко распахнула глаза. Это был не динозавр. От облегчения из моих глаз хлынули слезы.

Как только я перестала дергаться мужская хватка ослабла. Не удержавшись, в порыве благодарности, облегчения, счастья и кучи других эмоций, тут же обвила шею Берозая руками, ответив на поцелуй с не меньшей страстью и напором, чем целовали меня. Он пришел! Он все же пришел и спас меня! Как же я его ждала. Я даже сама себе не признавалась, как ждала его, надеясь до последнего, что он не оставит и успеет.

Меня подхватили на руки и понесли к стоящему невдалеке аэрокару и только когда занесли в аппарат, я очнулась и, прервав поцелуй, испуганно посмотрела в ту сторону, где еще мгновение назад собиралась умереть.

— Там Тулэрон. Он потерял много крови.

— Ему уже оказывают необходимую помощь.

В подтверждение слов Кемдигина, от земли оторвался стоящий рядом кар, быстро унося моего друга в ближайшее селение.

— Он же выживет?

Задавая вопрос, я со страхом посмотрела в глаза Берозая.

— Да. Он в тяжелом состоянии, но мы успели вовремя. Еще немного и его было бы уже не спасти. Но теперь уже все будет хорошо. Ты молодец.

Говоря все это адикари, хотел посадить меня в кресло и пристегнуть ремнями безопасности, вот только от одной мысли, что останусь одна, пусть и не надолго, меня начала потряхивать от страха. Вцепившись мертвой хваткой в одежду мужчины, я плача умоляюще зашептала:

— Пожалуйста, пожалуйста.

Не знаю, что именно просила. И, вроде бы, где-то на задворках сознания я понимала иррациональность своего поведения, но ничего поделать с собой не могла. Остаться сейчас одной, для меня было выше моих сил. Впрочем, как и перестать плакать.

Берозай меня не оставил, а наоборот, крепче сжав в своих объятиях, сел со мной на руках в кресло. Пока мы летели домой, он поглаживал меня по спине, успокаивая ласковыми словами. Я же, обхватив его двумя руками, вжималась со всей силы в мужское тело, находя в этом свое спасение и успокоение.

Все также не выпуская из рук, Кемдигин отнес меня в наш дом, а после и в душ, где, сняв грязную одежду, стал намыливать. В его действиях не было сексуального подтекста. Он просто знал, что сама я не справлюсь и даже в доме, откажусь остаться одна. Все же в эмпатии есть и свои плюсы. Тебя понимают без лишних слов и объяснений.

Стоя под теплыми струями воды, я почувствовала, что меня понемногу стало отпускать. В голове пульсировала только одна мысль: "Я это сделала. Я дождалась помощи. Я выжила". И когда окончательно осознала то, что произошло, повернулась лицом к стоящему возле меня мужчине, внимательно посмотрев ему в глаза.

Берозай сосредоточенно смывал остатки пены с моего тела, при этом сам он, в отличие от меня, по-прежнему оставался в одежде. Последняя, мокрая прилипла к нему, жутко возбуждая. Даже понимание того, что это просто реакция моего тела на стресс, никак не остановило меня.

— Ты успел. Ты спас меня.

Замерев, Кемдигин внимательно посмотрел мне в глаза. Уверенна, он почувствовал мое возбуждение и направление моих мыслей.

— Даша, ты завтра об этом можешь пожалеть.

Наклонив голову набок и чуть прикусов нижнюю губу, из-за чего взгляд мужчины опустился с моих глаз чуть ниже, я вплотную приблизилась к своему спасителю.

— Лучше пожалеть о том, что сделал, чем о том, что даже не попробовал.

Говоря это, я подняла руки и стала медленно расстегивать рубашку. Мне не хотелось торопиться. Я получало удовольствие от тягучести своих движений и того, что рождалось у меня внутри.

На секунду, мои руки прижали к твердой, мужской груди, тихо проговорив.

— Я не смогу остановиться.

— А я и не прошу об этом.

Взгляд Берозая вновь вернулся к моим глазам. Сейчас на лице адикари не было той сосредоточенности, что я видела всего минуту назад. Его глаза горели огнем желания, из-за чего, внутри меня все вспыхнула ответным пламенем. Теперь, даже если бы я захотела, не смогла бы отступить. Но несмотря на все это, меня еще раз попытались образумить и остановить.

— Даша, назад дороги не будет. Я не отпущу.

Потянув мокрую рубашку вниз, я прижалась всем телом к мужской груди и это было последнее мое осознанное движение. А дальше… дальше была ночь страсти и фейерверков, когда ты даришь и с процентами получаешь назад. Когда ты умираешь и возрождаешься сверхновой. Когда отдаешь всю себя без от остатка и понимаешь, что это правильно и так и должно быть, потому что тот кто рядом с тобой, поступает так же.

Проснулась я отдохнувшая и в великолепном настроении. Вот что с женщиной делает ночь полная любви и ласки. Особенно это дело благотворно влияет на душевное состояние, если до этого был большой перерыв с этим мероприятием.

Потянувшись, я вскочила с кровати и, распахнув окно, с удовольствием вдохнула свежий морской воздух. Как же прекрасна жизнь!

Не знаю сколько бы я так простояла, наслаждаясь видом из окна, если бы мой желудок, голодным спазмом не напомнил, что ему надо что-то посущественнее духовной пищи в виде прекрасного заката.

Ого. Это сколько же я провалялась в кровати? Почти сутки? Сильна, ты Даша, давить на сон. Очередной болезненный спазм поторопил меня в сторону, сначала ванной комнаты, а после и кухни.

Замерев перед комбайном, я задумалась, на сколько персон программировать ужин. Дома ли Берозай? То что в спальне его не оказалось, когда я проснулась, меня не удивило. Кемдигин мужчина занятый, так что вряд ли он может себе позволить сутки напролет в кровати валяться. Я уже было подумала пойти в кабинет к адикари, проверить, там ли он и если нет, то сделать вызов по коммуникатору, но тот, кто сейчас занимал мои мысли, сам появился в дверном проеме. Подняв на Берозая радостный взгляд, непроизвольно отметила, что сам мужчина смотрит на меня как-то неуверенно, в ожидании чего-то. Интересно чего именно? Неприятностей? Истерики? Обвинений? Жалоб? А вот и не дождется.

Приветливо улыбнувшись, я непринужденно поинтересовалась.

— Ужинать будешь?

— Да.

— Хочешь чего-то особенного?

— Все равно.

Ну вот и отлично. Несмотря на то, что ответ звучал не совсем так, как я ожидала, мое настроение это не испортило. Радостно напевая себе под нос незамысловатую песенку и пританцовывая под нее, быстро загрузив программу, тут же принялась готовить кофе, спиной ощущая на себе напряженный взгляд мужчины.

— Даш, ты как себя чувствуешь?

— Отлично, а что?

Обернувшись, увидела как Берозай, запустив пальцы в свою шевелюру, одним движением взъерошил волосы. Это меня насторожило.

— Что-то произошло? — в мою голову пришло самое худшее предположение. — Тулэрон…