Подружка невесты или... ветеринара вызывали? (СИ) - Блесс Эйвери - Страница 57

Уйдя, хотя надо признаться, что скорее сбежав, разбираться с двумя склишами по поводу их обвинений в сторону Дарьи, я поспешил покинуть свой дом. Вот только до Грыша с Доршем добраться не успел. Очередной вызов на коммуникатор полностью изменил мои планы.

— Адикари Кемдигин, в Парийских горах прошло извержение вулкана Лаори. Это вызвало серию толчков, разрушивших несколько маяков. У нас образовалась большая брешь в защитном периметре. Мы знаем, что у вас сейчас и своих дел хватает, но не могли бы вы нам помочь?

Взглянув на указатель времени, я тут же дал свое согласие.

— Буду через час.

При всем желании, добраться до континента на противоположной стороне Ниара быстрее я не мог.

— Ждем.

Летя на вызов, я надеялся, что летнее солнце, песчаный берег и теплое море, хотя бы на какое-то время, остановят Дарью от необдуманных действий, пока я буду занят. Если мне повезет, то кто-то из диких захочет прорвать периметр в горах и я спущу пар, после чего смогу спокойно еще раз попробовать поговорить с, так называемой, моей невестой.

Удерживать диких на их территории, пока восстанавливались маяки, пришлось на протяжении нескольких часов, благодаря чему я не только устал, но и полностью успокоился. Теперь я мог рассуждать беспристрастно обо всем произошедшем. Когда вернусь, надо будет еще раз поговорить с Дарьей и в этот раз без эмоций.

Мы уже давно могли предсказывать и контролировать любые природные явления, в том числе и извержения вулканов с землетрясениями. Почему в этот раз недосмотрели и допустили разрушение сразу нескольких маяков, было непонятно. И хорошо, если бы на этом непонятности закончились, но нет. В этот день произошло еще несколько прорывов периметра, правда, они были не столь крупными, благодаря чему там справлялись с неполадками быстро и своими силами.

Очередной вызов на моем коммуникаторе заставил меня вздрогнуть. Что-то я последнее время слишком нервным стал. Не к добру это. Услышав сообщения, вдруг понял, что оказался полностью прав в своих опасениях. Оползнем был разрушен маяк невдалеке от дома, где сейчас находились моя мать с сестрой и Дарья, а рядом ни одного из семей двадцати, так как все сейчас заняты на других прорывах. Летя на максимальной скорости домой, я отчетливо понимал, что не успеваю.

От осознания, что, возможно, сейчас я потеряю всех своих родных и еще одну маленькую занозу, испытал самые настоящие страх и отчаяние. А от воспоминания как именно мы расстались с Дарьей, стало особенно больно. В сознании всплыло, как девушка, по-домашнему теплая, но при этом такая смешная и заспанная, открыла дверь каюты, когда мы только летели на Ниар и непонимающе смотрела на меня своими огромными глазами, заглядывающими в самую душу. Как мы столкнулись в коридоре на звездолете. Я тогда принял ее за подростка, а она так смешно возмущалась. Как погружался в ее яркие эмоции, показавшие мне настоящую Дарью, а не того смелого и бесстрашного зайчишку, которым она пыталась казаться. Как она от чистого сердца восхищалась моим миром, его природой и обитателями. Никогда не забуду, как Даша радостно и беззаботно смеялась, кружась в облаке из абибусов и как плакала, слушая песню о любви. От мыслей, что все это может больше никогда не повторится, сердце болезненно сжалось в груди, при этом в голове стучала только одна мысль: Только бы успеть.

Сообщение о том, что сестра и двое печально знакомых мне склишей уже находятся в безопасности в моем доме, застало меня на полпути. К тому времени маяк починили, вот только один дикий успел пересечь периметр и Даша сейчас была где-то с ним на пляже. Все те же склиши сообщили, что моя невеста справляется с ситуацией и контролирует хищника. Все бы хорошо, вот только ни Доршу, ни Грышу веры больше не было. Не удивлюсь, если окажется, что именно они виноваты в поломке маяка. Ранение одного из них подтверждало мои выводы об их встрече с опасным хищником. Вот только лететь домой и разбираться с неугомонной вредоносной парочкой я сейчас не собирался, направив аэрокар сразу же вдоль пляжа.

Развалившегося на берегу динозавра увидел еще издалека, а вот скачущую вокруг него в восторге девушку не сразу. Хорошо хоть почувствовал ее, благодаря чему смог успокоиться и взять себя в руки. Рядом с дикими нельзя проявлять эмоции и уж тем более страх. За себя или за кого-то другого, не важно. Потому что они его почувствуют и разорвут именно того, за кого ты боишься больше всего. В такой момент, многие теряют если не рассудок, то самообладание и контроль над собой. И это будет последним, что человек сделает в своей жизни.

Оставив в зарослях летательный аппарат, я с видимым спокойно шел к странной парочке, отчетливо понимая, что Степаненко сделала то, что считалось недопустимо. Она привязала к себе огромную, многотонную, опасную, непредсказуемую, хищную рептилию. И это было плохо. Очень плохо. Для них обоих. Зверь больше не сможет находиться вдали от своей хозяйки, а это значит, девушка должна будет жить как можно дальше от любых жилых поселений и даже гнезд. А в том, что Дарья не очень хорошо воспримет полную изоляцию от разумных существ, я уверен на все сто процентов. Плюс, девушка этим своим поступком, зачеркнула любую возможность покинуть Ниар. Динозавра — эмпата, переселить на другую планету не получится, а в том, что моя невеста захочет его усыпить, чтобы приобрести такую желаемую ею свободу, я не был уверен. Даже не так, зная ее любовь к животным, понимаю, что она никогда не допустит смерти одного из них из-за своей прихоти. Нет, ей не надо находиться с ним неотлучно двадцать четыре часа в сутки. Редкие и недолгие отлучки от нескольких часов до пары-тройки дней возможны, но не более. Думать о том, что может сделать тоскующий по своей хозяйке многотонный монстр, не хотелось. Впрочем, как и не хотелось думать и о том, как воспримет все это девушка. От мыслей, что именно мне придется все это ей сообщать и соответственно получить в свою сторону новую порцию отрицательных эмоций и негатива, вперемешку с негодованием и недоверием, заговорил я с Дашей совсем не так, как собирался.

— Вы зачем привязали к себе дикого?

Еще до того как она опять начнет меня обвинять во всех грехах и своих неприятностях, мне хотелось, чтобы девушка поняла, что, в первую очередь, сама во всем виновата.

Почувствовав, как ее радость от моего появления сменилась раздражением и злостью, я вдруг ощутил чувство вины, но тут же постарался задавить его, как и то светлое нечто, которое проснулось во мне в момент, когда я понял, что Даша не только жива, но еще и с ней все хорошо.

Следующие мои вопросы по поводу того, что девушка делает так далеко от дома, так же были направлены на то, чтобы Даша осознала свою вину от случившегося и больше так не поступала. Ведь пострадать могла не только она, но и те, кто ее окружает. Ийя никогда не позволяла себе столь дальние прогулки, не предупредив перед этим никого, а еще без охраны или сопровождения.

Почувствовав настроение девушки, зверь принялся угрожающе на меня рычать. Давление моей силы на него не подействовало. Сейчас его приоритет — это некая молодая особа, все остальное он будет игнорировать. Понимая, что зверь нам не даст спокойно поговорить, я посоветовал его отправить на охоту, а самим уже лететь домой. Усталость последних дней, неимоверно тяжелым грузом давила на мои плечи. Держался я только на одной силе воли.

Когда мы летели назад, Даша, обиженно сопя, демонстративно отвернулась от меня к окну. Всего несколько дней назад также поступила Мейджи, но тогда мне было просто наплевать на ее действие. Мало того, на тот момент, именно такое поведение одной из участниц отбора, меня больше всего устраивало. Сейчас же мое чувство вины с каждой секундой усиливалось, давя на сознание и подсознание. Все же я не должен был с Дашей так разговаривать. Как бы там ни было, а она смелая девушка, которая, как смогла, защитила тех кто рядом, даже несмотря на то, что сама могла погибнуть. А это о многом говорит. Надо будет все же извиниться. Но не сейчас, немного позже, когда мы останемся одни, и эта маленькая, взлохмаченная пичужка немного отдохнет. Я же чувствовал, ей необходимо передышка от всех этих приключений. Поэтому и решил отложить наш разговор на час.