Необычайные приключения Кукши из Домовичей. Сигурд победитель дракона. Повести древних лет - Вронский Юрий Петрович - Страница 72

Он махнул рукой старому Ховарду.

— Бьёрн Скальд спьяну уже свалился под лавку, — смеясь, сказал он. — Но ты, Ховард, умеешь не только играть на флейте. Скажи нам стихи, которые остались бы в нашей памяти.

Ховард медленно подошел к очагу. Встал спиной к огню. На бревенчатых стенах плясали тени. Старый викинг произнес такие стихи:

Боги, которым подчинялись солнце, дождь и бегущие облака, в этом году не гневались на людей. Поля золотились налитым колосом, рабы приступили к жатве и молотьбе. Слышалось равномерное постукивание цепов. Зерно, освобожденное от мякины, ссыпали в большие закрома, а оттуда уже оно отправлялось на мельницу.

В гриднице тем временем шли сборы: жена ярла вместе с рабынями укладывала в сундуки платье и постели. Ее маленькая дочь вертелась у них в ногах и вытаскивала из сундуков только что уложенные вещи.

— Перестань! — одергивала ее мать. — Ты должна быть хорошей девочкой. Твоя мама выходит замуж. — Подняв дочку на руки, она крикнула рабыням: — Выносите сундуки! Поставьте их пока в клеть. Да смотрите приготовьте в дорогу хорошее угощение! Меня к Скегги будет сопровождать большая свита.

— Ты непременно хочешь уехать из усадьбы, мама? — спросил Сигурд.

Он сидел на дальней скамье. На колени он посадил сестру. Раньше она казалась ему надоедливой. Теперь он вдруг увидел, какая она хорошенькая, и любовался ею. Девочка, заливаясь смехом, пыталась схватить его за ухо.

— Ты уже большой, Сигурд. Почти взрослый. И ты остаешься не один. С тобой остаются дружинники, Бьёрн Скальд поможет тебе вести хозяйство.

Сигурд прижал к себе сестру.

— Усадьба Скегги лежит не так далеко, — продолжала мать. — Нас будут разделять только Злые Горы.

Сигурд прижался щекой к головке сестры и смотрел в огонь.

— К тому же, ты, того и гляди, приведешь сюда новую хозяйку, — заключила мать.

Сигурд поставил сестренку на пол и вскочил с лавки. Подойдя к очагу, он плюнул в огонь и вышел из гридницы.

Сигурд погладил ствол старого дуба. Потом, ухватившись за ветки, подтянулся и скрылся в зеленой листве. Солнце уже клонилось к западу.

«Что со мной? — думал он. — Все удивительные звуки исчезли. Все чудесное и таинственное ушло из леса. Ворона…» Время от времени он вспоминал о ней. Она была частицей тайны и волшебства этого леса. Но ее больше нет.

И Рейм… Сигурд вспомнил, как они, бывало, сидели в дупле старого дуба. И непривычное чувство, владевшее им тогда: сын ярла и раб. Как хорошо им было здесь, в лесу, вдали от всех глаз. Сигурд посмотрел на свой палец, где осталась метка после братания. На месте пореза сохранился маленький белый рубец.

Теперь все иначе. Он больше не может спрятаться в зелени ветвей и забыть обо всем на свете. Он взрослый. На его плечах лежит хозяйство. От него ждут приказаний. Он ярл.

Последние лучи вечернего солнца, словно языки пламени, вырывались из-за Злых Гор. Сигурд скользнул на землю и поплотнее закутался в плащ. По узкой тропинке он шел к дому рабов на краю болота.

Сигурд пригнулся, входя в низкую дверь. Сперва он ничего не мог разглядеть. Рабы спали. Но появление неожиданного гостя разбудило их.

— Зажгите светильник! — велел Сигурд.

«Им ничего не стоит убить меня», — подумал он. Темнота им на руку. Но сам понимал, что это глупые мысли. Рабы ничего ему не сделают. Они не посмеют тронуть свободного человека.

Послышался голос старой Кумбы:

— Да зажгите же светильник! К нам пожаловал молодой ярл!

Сигурд прижался к двери. Он чувствовал себя неуверенно. Его окружали мрачные, грозные лица. Он старался держаться с достоинством и подыскивал нужные слова.

— На усадьбе наступают новые времена. Орм Викинг взят в плен людьми Иллуги. Теперь вы будете подчиняться другому человеку.

— Кому же? — прошептала Кумба. — Кто теперь будет нас бить, пинать и хлестать плетью за каждое безобидное слово?

— У него нет руки, чтобы держать плеть, — сказал Сигурд. — Мой выбор пал на Ховарда.

В лачуге стало тихо.

— Ховард лучше других знает землю, знает, когда пора пахать, когда сеять. До того, как он ушел с викингами в поход, он был добрым хозяином.

— Видно, бог услыхал наши молитвы, — пробормотали некоторые рабы. Но лица их по-прежнему выражали подозрительность и недоверие.

— Трудитесь на совесть, и я выделю вам землю, чтобы вы могли работать на себя. Когда-нибудь эта земля перейдет в вашу собственность, — пообещал Сигурд.

Среди рабов воцарилась мертвая тишина. У молодых затеплилась надежда, но старые не спешили поверить обещаниям Сигурда.

— Молодой ярл, видно, хлебнул лишнего, — заметил один раб после ухода Сигурда. — Будь я уверен, что воины не поджидают его возле дома, я бы свернул ему шею и сбросил с обрыва.

— Не забывай, — задумчиво сказала Кумба, — Сигурда с первых дней жизни пестовала рабыня.

На другой день Сигурд верхом на Грани сопровождал свою мать, покидавшую усадьбу. Рядом с ними ехала рабыня, держа на руках маленькую дочь ярла. Позади ехали всадники, слуги вели лошадей, на которых были навьючены сундуки, коробы и мешки с добром. Они рысью проехали через лес. Бегущие облака предвещали дождь. Но все-таки победило солнце. Когда путники поднялись на перевал, оно играло в розовых зарослях вереска и золотило трепещущие листья осин.

Залитые солнцем, они подъехали к селению. Здесь и лежала усадьба Скегги, состоящая из больших, красивых домов и хозяйственных построек. Рабы выбежали навстречу гостям и взяли под уздцы лошадей. Во дворе музыканты играли на флейтах, шуты пели и плясали с зажженными факелами в руках. Посреди двора на вертеле жарился целый бык.

— Добро пожаловать домой, хозяйка, — приветствовал Скегги жену ярла и коснулся усами ее щеки.

Она ответила нежным смехом. В этот день на ней было красивое красное платье, на груди звенели украшения. Больше двух сотен гостей съехались на усадьбу Скегги. Гости ели, пили, а потом завалились на сеновал спать. Свадебный пир длился три дня. На четвертый день в гущу пирующих ворвался всадник, прискакавший из-за Злых Гор. По лицу у него струился пот, конь был весь в мыле.

— Дружинники ярла сражаются с людьми Иллуги! Они дерутся во Фьорде Троллей!

— Недолго же длилась наша свадьба, — криво усмехаясь, сказал Скегги жене. — Ничего не поделаешь, придется прервать наш пир. Мои корабли в полной готовности стоят у мыса. Времени терять нельзя. Надевайте кольчуги и беритесь за мечи!

Сигурд простился с матерью. Бледная, как полотно, она стояла на пороге.

— Не урони чести воина, мой сын. Пусть боги гордятся тобой. — Она подошла к нему и закрыла глаза. — Помни о брате, который совсем юным пал от руки Иллуги. Отомсти за него! Доставь мне радость вестью о смерти Торда, сына Иллуги. Не упусти его! Ты, и никто другой, должен убить Торда!

Сигурд пристегнул к поясу отцовский меч и вскочил на коня. Стояла темная ночь. Рабы шли впереди, высоко поднимая зажженные факелы. Воины спустились к берегу. Корабли покачивались на волнах. При появлении Скегги из корабельных палаток вышли вооруженные люди. Они охраняли корабли и были готовы выполнить любое приказание хёвдинга.

Сигурд похлопал Грани по шее.

— Скачи через горы домой, Грани, — шепнул он. — Кто знает, может, мы с тобой еще встретимся.

Воины поднялись на борт и взялись за весла. Попутного ветра не было, им пришлось грести. Но людей было много, и они гребли по очереди, не выбиваясь из сил.