Мой родной чужой (СИ) - Коротаева Ольга - Страница 46

Слово “уже” я выделил интонацией, давая понять, что его афера для нас не сюрприз, что наши юристы более, чем уверены в линии защиты.

— Но как? Заявления были поданы всего час назад…

Я довольно улыбнулся, глядя на противника, который сейчас напоминал перепуганного ребенка. Кажется, господин Токарев осознал, что все пошло совершенно не так, как он планировал. Только мне больше не интересно продолжать эту бессмысленную беседу.

— Разговор окончен.

Дожидаться слов прощания я и не думал. Внизу меня ждала машина и Герман. У нас очень много дел, которые я планировал успеть закончить до пяти вечера, потому что обещал девчонкам поход в кино. И это обещание я намеревался сдержать во что бы то ни стало!

— Жень, Лара звонила много раз, пока ты беседовал с Токаревым. Я позволил себе ответить и сказать, что ты занят.

Герман протянул мне мобильник.

— Ясно.

Я собирался уже набрать жену, когда на экране высветился входящий звонок от адвоката.

— Да, слушаю.

Не то, чтобы я был не рад Соболеву, просто он не особо вовремя. Вроде бы мы всю стратегию уже согласовали.

— Женя, мне очень жаль, но они выиграли дело. С данной минуты вы официально в разводе. Это был удар под дых.

— Понял.

Я отбил звонок и растерянно посмотрел на телефон. В услышанное все еще не верилось. Я должен что-то сделать или не должен?

Перед глазами стояло заплаканное лицо жены и злость в глазах Фила. Он был уверен, что Ларе будет лучше без меня. Еще час назад я был уверен в обратном, а сейчас…

— Отвези меня домой, Гера.

Вести машину я был не в состоянии, звонить Ларе тоже.

=29=

Фил

Три часа пятьдесят пять минут. Каждая минута тянется разрывая меня на части. Я изучил каждый листочек папки, которую дал мне на прощание Женя. Теперь я его должник. Только не это меня сейчас волнует.

Я смотрю на фото и наглядеться не могу: на него, на нее, на них. Во мне все бурлит, хочется действий, куда бежать, звонить, лететь, а я сижу пристегнутым в кресле самолета. Все что мне остается сейчас, просто ждать, когда мы приземлимся, когда сойдем с трапа, пройдем таможню. Ожидание убивает. Часы показывают, что до конца перелета полчаса, но я знаю, что доберусь до Чизик не раньше чем еще через два часа.

Устало прикрыв глаза, я попытался успокоиться, но воспоминания уносили меня на два года назад. К тому мне, который топил свою любовь к Ларе в барах Лондона.

Лица многих девушек стерлись из памяти, имен большинства я и не знал, но Мел она что-то задела во мне. Стройная, яркая, открытая, беззаботная. Она праздновала окончание универа с друзьями. Я не мог оторвать взгляда от ее округлых бедер, плоского оголенного животика, стройных ног и каскада радужных волос. Она напоминала мне птичку колибри. Я не мог упустить такое чудо и не упустил.

У нас был не просто секс. Мел не была развязной девушкой, она будила во мне странные чувства. Мне хотелось нежно ласкать ее, чувствовать ее дыхание, сливаться, врастать в нее…

Наверно, поэтому я впервые не воспользовался презервативом. Мне не хотелось, чтобы хоть что-то разделяло нас.

И вот результат моего душевного порыва — щекастый мальчишка с светлыми волосами и большими голубыми глазищами. То, что Мел не сделала аборт просто чудо. Ребята Жени не передали информацию, как все это время жила девушка. Однако не сложно сложить до кучи уже известные факты: она сдаёт комнату в своей квартире, подрабатывает по выходным в магазинчике у дома. Пособие матери одиночки явно не хватает ей, а ведь я богат. В моих силах обеспечить и ее, и сына. Почему девушка не нашла меня? Я ведь был в том самом клубе каждый вечер. Я даже пытался найти ее, но никто не знал мою птичку колибри.

Самолет приземлился и я с трудом сдержался, чтобы не побежать к зданию аэропорта самостоятельно. Дурацкий автобус, идиотские правила, гребанные террористы!

Я злился, что не могу оказаться рядом с ними прямо сейчас. Злился, что мой ребёнок жил без отца все это время, пока я гонялся за иллюзиями.

Психолог оказалась права. Я не любил Лару, просто тянулся за пленительным образом, который в ней рассмотрел. Отобрав ее у Жени, я мечтал обрести ту семью, что видел у них: уютный дом, задушевность и теплота, которую не купишь ни за какие деньги.

Я богат и беден одновременно. Все, в чем я нуждаюсь невозможно приобрести, выпросить или украсть.

Мел… я совсем ее не знаю, но чувствую, что именно с ней и малышом мне удастся обрести свой островок счастья. По крайе мере, я приложу максимум усилий для этого.

Такси остановилось у небольшого дома. Там, на втором этаже в ее окнах горел свет. Я не знал, что скажу, но задержаться еще хоть на секунду казалось немыслимо.

Дверь открылась почти сразу. На пороге застыла Мел. Молчание длилось слишком долго.

— Что ты сделала со своими волосами?

Вместо радужных длинных прядей, которые россыпью спадали ей до пояса сейчас были каштановые мелкие кудри, которые едва доставали до плеч.

Яркая птичка колибри превратилась в нежную голубку.

— Красить волосы не рекомендуется во время…

— беременность. — закончил вместо девушки я, когда она запнулась на полуслове.

— Ты знал? — она больше разозлилась, чем удивилась.

— Нет, но теперь да.

— Теперь?

— Уже почти девять часов как знаю. — взглянув на часы посчитал я.

— Что-то ты не спешил.

Она сложила руки на груди и недовольно насупила нос.

— Вообще-то я ужас, как спешил. Еще девять часов назад, я был в России, на другом конце планеты.

— Оу. — только и смогла вымолвить она.

— Ну, так что? Я могу войти?

Сейчас мы оба понимали, что речь идет не только об квартире, но и о всей их жизни. Я просил пустить меня в их вселенную. Мел колебалась несколько минут, а затем махнула в сторону гостиной, приглашая меня.

Господи, спасибо тебе за этот шанс. Я его не упущу.

=30=

полгода спустя…

Лара

Вот уже полгода, как мы с Женей разведены, но сказать, что каждый зажил своей жизнью, нельзя. Все изменилось и осталось прежним. Почти.

Теперь у каждого из нас своя работа. Я руковожу центром Фила, Женя своей компанией. Иногда он просит меня помочь с переговорами, и я рада оказать ему услугу. Всем своим партнёрам он представляет меня, как супругу. Раньше я его поправляла, добавляя статус "бывшая", и Женя тут же оспаривал его, исправляя мое “бывшая”, на его "единственная". Крыть было нечем, ведь по факту это правда. Я его единственная, хоть и бывшая жена.

Я и подумать не могла, что муж… Простите! Бывший супруг не станет вести холостой образ жизни. Мои ожидания лопнули, как мыльный пузырь. Никаких пассий, любовниц, свиданий, зависаний в барах или клубах. Женю словно подменили: он даже комплиментов другим женщинам не делал. То, что у него никого нет, я знала наверняка.

С Мариной, его личной помощницей, мы как-то сразу сдружились, и она держала руку на пульсе, всё мне докладывала. Да и без этого Женя все вечера проводил с нами. Приезжал не позже шести: делал уроки с Дашей, играл с Кариной, ужинал с нами, укладывал Кнопочку спать, целовал меня в щеку на прощание и уходил.

Вначале эти поцелуи я выдерживала скрипя зубами, затем во мне проснулось равнодушие, чуть позже они стали приятными и я их уже ожидала. А в последнее время их мне уже становилось мало.

Я успокаивала себя, что причиной всему воздержание, ведь новыми романтическими знакомствами похвастаться не могу. Все мужчины казались мне такими чужими, что я сама их сторонилась.

Через два месяца после развода я все же сходила на первое и последнее свидание с представителем компании “Фагро”. Дмитрий Иванович был очень обходительным, и у нас нашлось много общих тем, но его прикосновения леденили кожу.

Прощальный поцелуй и вовсе оказался чудовищным, я почувствовала неприятие на всех уровнях. После этого на свидания больше не ходила, но мое тело жаждало теплоты и ласки. Оно тянулось к тому, кто знал, как обращаться с ним. К Жене.