Рыцарь (ЛП) - Андрижески Дж. С. - Страница 83

Иисусе. Он должен быть видящим.

Никто с его ростом не носил усовершенствованные линзы такого цвета. Они слишком боялись, что их заберут, даже с идентификационными тату и имплантатом, доказывающим их расу.

Посмотрев на остальных, она осознала, что все они были высокими, даже парень-сёрфер.

Большинство также выглядело азиатами.

Она уставилась на татуировки на обнажённых руках, замечая на многих символ меча и солнца. Это метка террористов. Салаги шутили над этим — она видела, как этот символ рисовали краской из баллончика на дренажных трубах, в канализации и на стенах, по крайней мере, пока какая-нибудь свинья или Зачистка не оттирала его кислотным раствором или не сводила лазером.

Однако салаги не носили его. Просто иметь эту штуку на своей руке было незаконно.

Ей пришлось прочистить горло, чтобы заговорить.

Она всё ещё пыталась, когда дверь на другом конце комнаты открылась и вошла та, чьё лицо она определённо узнала.

Данте уставилась, не сумев скрыть свой шок.

Женщина смотрела на неё в ответ. Её глаза казались спокойными, оценивающими.

Она была более миниатюрной, чем казалась в новостях.

Всё равно будучи выше большинства людей, она казалась невысокой на фоне большинства видящих в комнате. Распущенные волосы покрывали её спину, спадая мягкими локонами намного ниже плеч — такие тёмные, что они казались почти чёрными во флуоресцентном освещении. Она не походила на человека или на те её фотографии в новостях, где она выглядела более юной и похожей на человека.

Конечно, Данте легко было так думать, зная, кем и чем на самом деле была эта цыпочка, но она не могла отделаться от ощущения, что всё равно узнала бы её расу просто по тому, как она двигалась.

Женщина вошла так, будто всё это место принадлежало ей. Даже татуированный монстр убрался с её дороги.

— Что ж, — сказала она Данте с улыбкой. — Рада с тобой познакомиться.

Она протянула руку, но Данте лишь уставилась на её пальцы, уверенная, что просто поймала какой-то дурной ВР-глюк от травки и вайров. Кто-то её накачал? СКАРБ решил покреативить, выбивая из неё признание?

Если женщина и оскорбилась нежеланием Данте пожать руки, это не было заметно. Она просто убрала руку, сохраняя почти деловое, но всё равно дружелюбное выражение. Заговорив, она продолжала оценивать Данте этими нефритово-зелёными глазами.

— Я Элисон Тейлор, — добавила она после небольшой паузы. — Но судя по выражению твоего лица, ты это уже знала, — её губы изогнулись в весёлой усмешке. — Ты Данте Васкез, верно? Десятиклассница в старшей школе Уитмор? Родом из Куинса, Нью-Йорк?

Данте медленно кивнула, почти вопреки собственному желанию.

Элисон Тейлор улыбнулась.

— Знаю, ты, наверное, думаешь, будто только что провалилась в кроличью нору, Данте, но обещаю тебе, ты в безопасности. Мы все очень рады с тобой познакомиться.

Данте могла лишь пялиться.

Сложно было убедить себя, что эта женщина вообще реальна, что Мэвис и Пип не дурят её, подстроив какой-то фокус с гарнитурой, чтобы заставить её вообразить это всё. Если это и фокус, то выглядел он безупречно. Вплоть до того факта, что на Данте больше не было гарнитуры.

Цыпочка-террористка продолжала изучать её взглядом своих зелёных глаз.

Если бы Данте не видела лицо этой видящей по всем новостным каналам на протяжении последних лет, где та вышвыривала горящих людей с сорокового этажа и взрывала круизные лайнеры, она могла бы подумать, что Элисон Тейлор беспокоится за неё.

Видящая продолжала изучать её лицо, и её выражение оставалось нейтральным вопреки интенсивности взгляда. Затем она окинула комнату взглядом, и край её губ приподнялся в весёлой ухмылке.

— Какого чёрта вы сделали с бедным ребёнком? — спросила она.

Они все посмотрели друг на друга почти стыдливо, как школьники-переростки.

— Джон? — королева террористов выгнула бровь, глядя на парня-сёрфера.

— Мы ещё даже не говорили с ней, Эл, — сказал блондин, чуточку оправдываясь. — Мы только помыли её. Нанесли антисептик на порезы. Они накачали её наркотиком, так что она только что пришла в себя.

Элли-террористка посмотрела обратно на Данте, всё ещё оценивая её своими светлыми глазами.

— С тобой всё хорошо, Данте?

Данте заставила себя ещё раз кивнуть, не отрывая взгляда от лица женщины.

— Мы можем тебе что-нибудь принести? — вежливо поинтересовалась Элисон Тейлор. — Сок? Кофе…

— Пиво? — пошутил самый худой из видящих-азиатов. Когда Данте перевела взгляд на него, он улыбнулся. — Может, стопочку чего-нибудь?

— Текилы, — выпалила Данте, почти не подумав.

Воцарилось молчание.

Затем все видящие расхохотались, даже Элисон Тейлор, которая потом широко улыбнулась ей с блеском в глазах и с неверием покачала головой.

Данте не сумела заставить себя засмеяться с ними или хотя бы улыбнуться в ответ.

Данте была практически уверена, что вместо кроличьей норы из «Алисы в стране чудес» она только что приземлилась в мрачном лесу страны Оз, где обитала ведьма и те жуткие летающие мартышки.

Но она сомневалась, что только что подружилась с доброй ведьмой… или что ей вручат её пару долбаных красных туфелек.

Я расхаживала перед баром в атриуме, и моё тело бурлило адреналином.

Я не могла заставить себя стоять спокойно. Даже когда мне удавалось задержаться на одном месте дольше, чем на несколько минут, я принималась рвать салфетки, переставлять пустые стаканы возле фонтана из газировки, раскладывать по цветам разноцветные зубочистки.

Бармен несколько раз подходил ко мне, добродушно спрашивая, не нужно ли мне чего. Каждый раз я думала, да, мне нужна стопка чего-нибудь — а потом мне хотелось рассмеяться, вспомнив ту пятнадцатилетнюю девочку, которую они держали в подвале.

Бармену я лишь улыбалась и качала головой.

Я застряла в пентхаусе на несколько дней, дожидаясь, пока они разрешат мне поговорить с Сурли. Большую часть этого времени я проводила на нашем балконе, скрытая из виду органическим щитом, и рисовала в большем из двух альбомов. На самом деле, я выходила из комнаты только для того, чтобы поплавать в бассейне на крыше другого крыла отеля.

Ревик проспал целых двенадцать часов в тот день, когда мы впервые вместе поднялись в пентхаус.

С тех пор я почти его не видела.

Он будил меня каждую ночь, поздно приходя в постель, его руки оказывались на мне, и губы тоже, но он неизменно обрывал всё прежде, чем мы заходили слишком далеко. Я не раз испытывала искушение уговорить его на нечто большее, особенно после того, как он несколько дней подряд будил меня, и я раздражалась, возбуждалась и сходила с ума от ничегонеделания — но что-то всегда меня сдерживало.

Он всё ещё ощущался усталым, так что отчасти дело было в этом.

А ещё такое чувство, будто он ждал чего-то.

Чего именно, я понятия не имела, но чувствовала это в его свете и сдержанности, когда он останавливал нас после нескольких поцелуев, или когда он начинал дышать слишком тяжело, или когда слишком возбуждался.

Боль усиливалась, я гадала, что, чёрт подери, с ним происходит, и начинала не на шутку напрягаться. В большинство дней я часами плавала в бассейне просто для того, чтобы сжечь энергию и выработать достаточно эндорфинов, чтобы суметь уснуть.

Этим утром Ревик тоже ушёл задолго до того, как я проснулась.

Я не потрудилась одеваться, просто накинула купальник, халат и шлёпки и направилась прямиком в бассейн. Когда примерно в 11:30 я спустилась, уже приняв душ и одевшись, я направилась в подвал под южной башней в поисках Джона.

Наверное, я хотела убедиться сама, что с ним всё в порядке.

Что касается рекрута, Даниэлла «Данте» Васкез выглядела довольно перепуганной, но не пребывала в таком ужасе, какого я ожидала, учитывая её возраст и то, через что она прошла в этот день. Я с облегчением увидела, что она оказалась храброй забиякой, хоть и являлась настоящей преступницей, по словам Джона.