Наследник клана - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" - Страница 28

Я ещё раз посмотрел на «подозреваемого». Помню его на уроках: типичный батан, «соплёй перешиби», в роговых очках, что довольно странно для чародея, с непослушной копной русых волос, подстриженных под горшок.

-       Деревяшка и в гильдии? - нахмурился я. - Я думал, они все клановые...

-       Разное бывает...

-        И как он это всё провернул? - если этот хмырь может контролировать других, значит, весьма опасен, только почему за ним самим тогда не следят?

«Или как раз следят! - подумал я. - Матёрого чародея вроде как хрен засечёшь, если он сам того не пожелает...»

-        А мы не знаем! - на меня смотрели две пары настолько наивных детских глаз, что аж захотелось сплюнуть. - Поймать его так и не удались. Прижать, чтобы раскололся, тоже не получается - он, чуть что, бежит к завучу. Короче, пока присматриваем за ним, а там видно будет.

-        Ну... а как он хоть дерётся-то? - потерев переносицу, я посмотрел вначале на Шмеля, а затем на Бориса.

Как я понял из своего первого урока, стили рукопашки каждого моего одноклассника достаточно уникальны и напрямую завязаны на внутреннюю силу и предрасположенности. Уверенным на все сто процентов я не был - я в школе-то всего один день, но, просто посмотрев на возможности человека, вполне реально оценить его потенциал.

Правда, есть ещё чары, и я совершенно не в теме, как они соотносятся с руко-ного- маханием. Да в любом случае не один я здесь такой умный.

-       Да хреново он дерётся, - отмахнулся Борис. - Для деревяшки так вообще позорно. «И это всё? - я чуть было не подавился перловкой. - Это так вы за ним наблюдаете?»

-        Так, ладно! А теперь - внимание - вопрос: вот нахрена вы мне всё это рассказали? - я почувствовал, что у меня шарики за ролики заходят.

-        Потому что ты учишься на месте Олега, - с уверенностью сказал Шмель. - И хотя бы в память о нём должен помочь нам прищучить эту тварь.

Вот блин, не думал, что на меня ещё и чужие долги повесят. Я не считал, что занял чужое место, хрен вам в рыло с такими предъявами! И я не альтруист, чтобы за кого-то спину гнуть. Но кое в чём эти двое правы, если всё так, как они мне расписали, Комичёв опасен. Можно было, конечно, послать юных мстителей куда подальше, вот только очень это похоже на «проверку на вшивость», провалив которую можно вообще забыть о друзьях- одноклассниках. К тому же что я, собственно, теряю, приняв их предложение? Да ничего - просто немного поиграем в чародеев-детективов.

-        Ладно, посмотрим, что можно сделать, но особо на меня не рассчитывайте, - я вытер тарелку кусочком хлеба, собирая последние капли соуса. - Я не сыщик, я больше по головам дубиной лупить умею. Но, если что, я с вами.

- В общем, как будет желание, приходи к семи на пятую тренировочную. Мы там обычно занимаемся, - улыбнувшись, Борис хлопнул меня по плечу и, подхватив поднос, сдал его в мойку.

Шмель тоже попрощался и двинулся на выход, я же ещё несколько минут посидел над остатками своего компота, переваривая как недавно съеденную пищу, так и новую, впитанную только что, информацию. Ребята, получив от меня ответ на свой «очень важный» вопрос, немного расслабились, и я, наконец-то, смог перейти к действительно серьезным вещам.

И в первую очередь меня, естественно, интересовало, как и что живёт, кипит и булькает в моей новой школе. Так, от Бояра Жумбурловича я уже знал, что меня, помимо личных факультативов, ожидают шестнадцать предметов, а в конце года состоятся четыре теоретических экзамена и тот самый практический, во время которого не каждый школьник добежит до середины леса.

Первые уроки: истории и основ чародейства, - я уже успел посетить и даже немного покопался в учебниках. Надо сказать, что если о предмете, преподаваемом господином Мистерионом, я пока что не знал почти ничего, за исключением того, что на них вплотную рассматриваются вопросы применения маны-живицы, то вот история под руководством Надежды Игоревны немного отличалась от того, что я изучал в прошлой школе.

Были там у нас в младших классах уроки под названием «Моя Москва», где рассказывали про наш город и местность, которая его окружает. А за год до моего попадания в детдом добавился ещё и курс мировой географии. Там мы изучали расположение полисов, в основном на территории Европы, какие в мире существуют континенты, какие моря и океаны их омывают, и где возвышаются горы, а где пролегают безводные пустыни.

Предмет, безусловно, интересный, но малозначимый для большинства подрастающих граждан, которые никогда в своей жизни не покинут периметр внешних стен. Впрочем, в Нахаловке занятий по географии в программе вообще не было, и ни взрослые, ни тем более дети ни капли не переживали по этому поводу.

Предмет же Надежды Игоревны, хотя и назывался историей, оставался таковой только первые пять лет обучения, покуда детишки проходили «Эпоху Богов» и последующие эры. А вот начиная с «Эпохи Героев» и, соответственно, времени появления первых полисов, школьники вплотную приступали к изучению той самой мировой географии, причём не ограниченной только территорией Европы.

Другие дожидающиеся моего пристального внимания науки: натуральная философия, калиграфия, изящные искусства, риторика, логика, ботаника, зоология, анатомия, геометрия, арифметика и греческая латынь, - были, в общем-то, привычны и понятны. Так, на изящных искусствах, которых в детдоме, естественно, не было, учили рисовать и музицировать, и, памятуя прошлое, я очень надеялся избежать нового знакомства со скрипкой или гуслями, чьи струны меня заставляли насиловать в юном возрасте. Вот погреметь деревянными ложками - это да, но, к сожалению, подобный замечательный и многофункциональный инструмент дают в руки только в первом и втором классе.

А вот с греческой латынью, всеобще, признанным языком межполисного общения у меня было не очень. Нет, два года назад я довольно бойко шпарил на этом мёртвом языке полиса Константинополь, вот только сиротам с самого дна, как и бандитам с рабочими, подобная ерундистика была без надобности, а потому ей нас никто не учил.

Нечто под названием «Основы чародейской безопасности» (занятия по которым здесь проводились раз в две недели по четыре урока к ряду) пока что оставалось для меня тайной за семью печатями. Я вообще слабо представлял себе, что это может быть такое и чему там учат.

Ну и последней в списке, но чуть ли не первой по значению для будущих чародеев, была физкультура под руководством мистера Грега МакПрохора. Её нам преподавали три раза в неделю после двух теоретических предметов и, как рассказали мне Борис с Ульрихом, в зависимости от расположения звёзд на небе длиться эти изощрённые издевательства могли как стандартные сорок пять минут, так и «от звонка и до заката».

И вот тут, собственно, ребята сообщили мне одну очень неприятную вещь: МакПрохор вовсе не шутил, когда говорил, что «свободное время» ученику даётся для того, чтобы он посвящал его собственным тренировкам. Оказалось, что так оно и есть, а ведь я ему и не поверил особо. Конечно, не все будущие чародеи, отучившись, сразу же ломились на площадки и полигоны, кто-то ленился и филонил, у кого-то, вроде ассистенток в лабораториях Ольги Васильевны, имелись свои виды на дальнейшую чародейскую специализацию, но практически все уделяли самоподготовке как минимум час перед занятиями и два после. Те же, кто по окончании академии видели себя «боевиками», способными составить конкуренцию клановым, оттуда и вовсе не вылезали.

Сложив грязную посуду на поднос, я оставил его на специальном столе и отправился на поиски распорядителя по кухне. Дарья, конечно, уже свалила, разве что не хлопнув дверью, но это её проблемы, а мне неприятности с отработкой наказания не нужны. Следовало бы побыстрее закончить здесь, разобраться с формальностями и отправиться к Ольге Васильевне.

Всё произошедшее сегодня только укрепило моё стремление стать чародеем. А уж мой несомненный прорыв, да ещё и произошедший в первый же день занятий, пусть и такой разрушительный, наполнил энтузиазмом и заставил поверить, что всё у меня получится! Так что теперь, как ребёнку, пришедшему «в первый раз в первый класс», мне хотелось поскорее начать тренировки.