Черная жемчужина раздора - Донцова Дарья - Страница 3

В один далеко не прекрасный день в селе вспыхнул пожар, огонь уничтожил избу Галины. Мария Алексеевна пожалела погорелицу, пустила ее временно пожить в маленький домик на участке. А Галя осталась навсегда, стала помогать по хозяйству и заодно превратилась в няню Игоря. Галя добрая, обожает Машу и Гарика, денег ей Мария Алексеевна не платит, но прислуга их не просит, понимает, что ее кормят, поят, одевают, о ней заботятся. Маленький Игорек считал ее бабушкой, да и сейчас она ему роднее родной. Ну разве может бабуля получать зарплату?

– Галина точно обидится, если ей вручить конверт с деньгами со словами: «За услуги», – перебил Игорь мать. – Но не может же она совсем без копейки жить! Мама нашла гениальный выход, стала делать Гале подарки к праздникам. В декабре – Новый год, в январе – старый Новый год, в феврале – День военных, у Гали покойный муж дослужился до майора, в марте – Женский день, весной Пасха, в мае – День Победы, в июне – Троица, ну и так далее. Мама Галю поздравляет со словами: «Прости, дорогая, не знаю, что ты хочешь, купи себе подарок от меня сама». Прекрасное решение. И овцы целы, и волки сыты, и курицы несут яйца.

Игорь рассмеялся:

– И все в семье остается, потому что бабуля «подарочные» на меня тратит. В детстве игрушки мне покупала, сейчас рабочий инвентарь.

– На самом деле мы с Галей одного возраста, но я слежу за собой, а она нет, поэтому она выглядит старше, – сказала Мария. – Галюша прекрасно ведет дом, но и на солнце есть пятна. Никодимова вообще не умеет готовить!

– Нет, мамочка, – засмеялся Игорь, – Галя способна сварить геркулесовую кашу, картошку, макароны. Но есть эти изыски невозможно. У нее антикулинарный талант. Один раз она решила угостить дворовую собаку пюре, я от него отказался. Пес с удовольствием лопал из помойки, но попробовал Галино яство, взвыл и тут же удрал, не стал лопать.

– Чистая правда, – подтвердила Мария Алексеевна, – я велела Гале не приближаться к плите. В будние дни Игорек был в садике, там прекрасно кормили. В выходные я сама что-нибудь простенькое готовила. Один раз возвращаюсь домой, в прихожей аромат выпечки, на столе пирог. Я нашу горе-повариху укорила:

– Зачем у плиты прыгаешь?

Она в ответ:

– Ватрушку Гарик приготовил.

Я так и села. Сыну тогда шесть было. На какие кулинарные подвиги способен ребенок? Яйцо-сосиски сварить? А тут пирог! Игорь тем временем тарелку мне подает.

– Мамочка, я ужин приготовил. Сам!

Разве можно отказать малышу? Ожидая, что сейчас отведаю нечто неудобоваримое, я отрезала кусок. Пирог оказался творожной запеканкой, такой вкусной, что я чуть язык не проглотила. Сыну ее в садике давали на полдник, он пошел на кухню и попросил у поварихи рецепт.

– Ее звали Мальвина Ивановна, – рассмеялся Игорь, – захочешь, а не забудешь такое имя. Женщине понравился малыш, который с порога заявил: «Когда вырасту, стану поваром!» И у меня началась райская жизнь. Всю группу после обеда гнали спать, а я бежал на кухню учиться готовить. Мальвина Ивановна все делала не по науке. Манную крупу заливала холодной водой, белки взбивала теплыми. Но результат был великолепный.

– В четырнадцать лет Игорь стал брать заказы на обслуживание праздников с небольшим количеством гостей, – перебила сына Мария, – в шестнадцать открыл на мое имя фирму, и пошло-поехало. Сейчас у него ресторан, кафе, кулинария, программа на телевидении, разные проекты.

– Из-за съемок мы к вам и пришли, – сказала Лена.

– Объясните, пожалуйста, подробно, – попросила я.

– Сын победил на Всеафриканском конкурсе поваров, – похвасталась Мария Алексеевна, – жюри ахнуло. В этом соревновании участвуют граждане разных стран Европы, представители США, Англии, Австралии. Но, конечно, основная масса – жители Черного континента.

– Мама, – остановил ее Игорь, – так говорить нехорошо.

– Как? – заморгала Головина.

– Черный континент, – пояснил сын.

– Что плохого я сказала? – изумилась Головина.

– Это не толерантно, – ответил Игорь.

– Но Африку всегда называли Черным континентом, – не сдалась мать, – и понятно почему, там подавляющее большинство населения чернокожие, негры!

– Мама, – простонал Гарик, – слово «негр» некорректно звучит. В Америке от него навсегда отказались, и нам тоже надо.

– Чем оно тебе не нравится? – поразилась Мария Алексеевна. – Как говорить-то?

– Афротунисец, афроконголезец, – ответил Игорь.

– А если он в Америке живет? – не утихала дама.

– Афроамериканец.

– А в России?

– Афророссиянин.

– Хм, – протянула Мария Алексеевна, – странно. В нашей стране масса людей с российскими паспортами. Но по национальности они все разные. Моя подруга армянка Лиля вышла замуж за Тахира Базарова. Он москвич, узбек. Стал доктором наук, профессором, прекрасный человек. Но внешность ему досталась от предков, смуглая кожа, карие глаза. Если мы негра должны звать афророссиянином, то Тахира надо величать узбекороссиянином? А Лилю армянороссиянкой?

– Мама, – простонал Игорь, – перестань.

– Я хочу разобраться, – вошла в раж его мамаша, – а Володя Цехновицер? Он еврей. Следовательно – еврероссиянин или иудероссиянин.

– Иуде? – опешила Лена.

– Евреи – иудеи, – отрезала свекровь, – таджикороссиянин, эскимосороссиянин и так далее. С ума сойти можно! А пекинская утка? С ней как быть?

– Вкусное блюдо, если его правильно приготовить, чтобы блинчики хрустели, мясо было мягкое, а не наоборот, – высказался Димон. – Но при чем тут утка?

– Если рассуждать так, как Гарик, – покраснела Мария Алексеевна, – то очень не толерантно именовать это блюдо пекинской уткой! Это все равно что Африку Черным континентом обозвать. В меню следует указывать: утка, которую приготовили китайско-пекинско-российским образом. Маразм надо довести до абсурда. И если мы говорим – афророссиянин, то тем самым только еще больше подчеркиваем, что это не обычный человек, такой как мы. А в чем его отличие от остальных? Он великолепный музыкант? Художник? Ученый? Да нет же! Мы замечаем другой цвет кожи, но при этом прикидываемся, будто не видим, что перед нами негр. Тьфу! Один раз кто-то выдал глупость про афроамериканца, и все подхватили. Нечего американцам россиянам указывать, как именовать людей разного внешнего вида. Они на это не имеют права.

– Почему? – полюбопытствовал Коробков.

– А потому, что в России крепостное право отменили раньше, чем в США рабство, – топнула ногой Головина, – и только в тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году в Америке ввели совместное обучение белых и черных детей. Первую девушку-негритянку, которая пошла в такую гимназию, забросали камнями. Тысяча девятьсот пятьдесят седьмой год! У советских детей никто тогда национальностью не интересовался. То, что Володя Цехновицер еврей, я узнала случайно, когда мы уже учились в институте. И в России смертной казни нет, а в США, в Техасе, всех преступников убивают. Американцы нас хотят научить толерантности? Фу! Дайте мне воды!

Я налила в стакан минералки.

Головина залпом осушила его.

– О чем мы говорили до того, как я на глупость американскую разозлилась?

– Ваш сын победил на Всеафриканском конкурсе поваров, – подсказал Димон.

– Верно, – обрадовалась Мария, – повторяю, там были лауреаты европейцы, американцы, но у них у всех имелись африканские корни. Они родились в семьях эмигрантов, с детства ели национальные блюда. А тут? Чистокровный русский, москвич. Никогда не жил на Черном континенте. По идее Игорь должен был плохо знать местную кухню, учтите, она в разных странах Африки сильно отличается. Везде используют свои специи. В жюри сидят повара с мировым именем, но они, будучи, допустим, гражданином Франции, выросли в семье выходцев из Ганы! Их не обманешь, мигом раскусят блюдо с европейским уклоном. И что? Игорек получил Гран-при за горячее, десерт и закуску. Такого ранее не было! У каждого свой конек. Прекрасный кондитер может плохо запечь мясо. А торт от опытного резателя салатов, вполне вероятно, может оказаться несъедобным. Гарик гениален!