Филе из палтуса - Даррелл Джеральд - Страница 43

• Предыдущая
• 43/55
• Следующая

Мой сигнал бедствия возымел действие — дверь распахнулась, и появилась шоколадка Нелли, одетая в пальто. Она явно только что сдала дежурство.

— Господи, — выпалила Нелли, впитывая округлившимися глазами кровавое зрелище. — Господи, вы истекаете кровью.

— Мне тоже так кажется, — отозвался я. — Ты не могла бы помочь мне, милая Нелли?

— Погодите… только не двигайтесь, — распорядилась Нелли и выбежала в коридор. Вскоре она вернулась, и лицо ее выражало крайнее отчаяние. — Я не могу найти их. Не могу найти.

— Что ты не можешь найти?

— Ключи, ключи, — простонала Нелли.

«Видимо, речь идет о ключах от какого-то шкафа, где хранятся кровоостанавливающие снадобья», — сказал я себе.

— Ничего, — попытался я утешить ее, — может быть, найдется что-нибудь еще?

— Нет-нет, — ответила Нелли, — только ключи, чтобы приложить вам к спине.

Ее слова сильно поколебали мою веру в будущее европейской медицины в Африке. На шум явились Лорейн и Зинэ.

— У вас идет кровь носом, — удивленно заметила Зинэ.

— Ага, — подтвердил я.

— Я не могу найти ключи, Зинэ, — не унималась Нелли. — Ты не видела их, Лорейн?

— Ключи? Нет, не видела, — ответила Лорейн. — Какие ключи?

— Чтобы приложить к его спине.

— Может, следует жечь перья перед ноздрями? — осведомилась Лорейн.

— Нет-нет, перья жгут от обморока, — сообщила Нелли, знаток современной медицины.

— Как насчет того, чтобы нарисовать мелом на полу белый круг и принести в жертву черного петуха? — весело справился я.

— Государственная служба здравоохранения не признает таких средств, — совершенно серьезно сказала рассудительная Зинэ.

В эту минуту пришли заступать на ночное дежурство Брида и Пимми. Последняя повела прожекторами своих огромных влажных глаз и мигом оценила ситуацию.

— Живо в постель, — распорядилась она. — В постель, и ложитесь возможно ровнее.

— Но… я… я…

— Кончайте лепетать и ложитесь. Брида, ступай принеси узкий бинт и адреналин. Побыстрее.

Я послушно лег и немедленно обнаружил, что кровь, которая до той поры вытекала из носа, теперь потекла в обратную сторону, грозя задушить меня. Я поспешил сесть

— Лежать, было сказано, — угрожающе произнесла Пимми.

— Пимми, дорогая, я не могу лежать, — объяснил я. — Я захлебнусь своей собственной кровью.

Пимми привычными движениями подсунула мне под голову пару подушек.

— Так лучше? — осведомилась она. — Да.

Вернулась Брида, неся на подносе то, что было велено. Моя кровать была усеяна окровавленными бумажными полотенцами, вокруг кровати с моим телом сгрудились пять медицинских сестер.

— Поцелуй меня, Неустрашимая, — взмолился я, протянув руки к Пимми.

— Бросьте дурачиться, — сурово сказала она, — и подставляйте нос, чтобы я его закупорила.

И она живо затолкала мне в правую ноздрю около метра марли, смоченной адреналином, действуя так ловко и бесстрастно, словно фаршировала кролика. Затем она крепко сжала мою переносицу двумя пальцами, одновременно прикладывая лед к вискам. Струйки крови с водой намочили мою пижаму, не помогла и марля, кровь брызнула на простыни и наволочки. Пимми засунула мне в нос свежий кусок бинта. Кровать и комната теперь напоминали нечто среднее между скотобойней и салоном маркиза де Сада после званого вечера. Сколько ни манипулировала Пимми марлей, кровь не желала останавливаться. Сестры дневной смены ушли, остались только Пимми и Брида.

— Плохо дело. — Пимми грозно нахмурилась. — Придется мне позвать врача. Лежите тихо. Брида, следи за тем, чтобы он лежал тихо.

С этими словами она вышла.

— Надеюсь, она не за доктором Граббинсом пошла, — забеспокоился я. — Он обаятельный человек, но как врачу я ему не очень доверяю.

— Я тоже надеюсь, — спокойно произнесла Брида.

— Почему? — тревожно осведомился я.

— Ну, не такой уж он хороший врач. По правде говоря, я не пригласила бы его к серьезному больному. В два счета может угробить.

— Вот и у меня осталось такое впечатление, — признался я. — Есть в нем что-то такое, из-за чего мне кажется, что он застрял на уровне коновала, заливающего культю кипящей смолой.

— Невежда, — мрачно молвила Брида. — Думает, что пастеризация — способ обработки лугов, где пасутся коровы.

— И что Листер — фамилия известного композитора, — включился я в игру.

— Наверно, — согласилась Брида. — А Гарвей — фамилия изобретателя хереса.

— И что ангина — нехорошее женское имя?

— Я уж не говорю про пенициллин, — продолжала Брида.

— Магазин, где торгуют пенобетоном?

— Вот именно. Когда-нибудь…

Однако что собиралась изречь Брида, останется неизвестным, ибо в эту минуту в комнате вновь появилась Пимми.

— Поднимайтесь, — распорядилась она. — Доктор Граббинс велел отвезти вас в больницу Ватерлоо, там вам сделают прижигание.

— Господи, — произнес я. — То, чего я боялся. Мне затолкают в правую ноздрю раскаленную кочергу.

— Не говорите ерунду, — сказала Пимми, подавая мне пальто. — Для этого есть особая палочка.

— Палочка ? Горячая лучина ? Кажется, я пришел к вам за миром и покоем?

— Не будет мира и покоя, пока мы не остановим ваше кровотечение, — деловито возвестила Пимми. — А теперь надевайте пальто. Я еду с вами. Так предписал врач.

— Единственное толковое предписание, выданное им после того, как он получил диплом, — тепло откликнулся я. — И как мы туда поедем?

— Такси, — коротко ответила Пимми. — Машина ждет. Водитель, как мы выяснили вскоре, был ирландец, коротыш с лицом, напоминающим грецкий орех.

— Куда поедем? — справился он.

— Больница Ватерлоо, — внятно произнесла Пимми.

— Ватерлоо… Ватерлоо… — задумался водитель. — Это где же будет?

— У Вестминстерского моста, — пояснила Пимми.

— Ну да, конечно, конечно. — Водитель хлопнул себя по лбу. — Доставлю вас в два счета.

Мы забрались в машину и укрылись одеялом, ибо вечер выдался очень холодный. Некоторое время ехали молча.

— А я-то собиралась сегодня вечером вымыть голову, — вдруг сообщила Пимми с укоризной.

— Весьма сожалею, — ответил я покаянно.

• Предыдущая
• 43/55
• Следующая