Сомбра: Театр Машин (СИ) - "Krasnich" - Страница 35

— Не убегай, будет хуже.

Человеческая голова сомбры звучала жалостливо. Зай прижался спиной к перилам. С одной стороны моста стояла сомбра, с другой — очухивался пес, исступленно мотая головой. Внизу Лето. Ловушка захлопнулась.

— Я съем тебя заживо.

Сцепив зубы, Зай освободил левую руку. Сейчас, вопреки стандартному протоколу, он нажал кнопку вызова Аркуса. Он не делал этого раньше даже в самые безвыходные моменты. В конце концов, если бы он умер, то какая разница, поймают сомбру или нет?.. Только теперь все иначе. Аркус должен найти это место. Восьмой должен найти его. Если Зай умрет, напарник закончит дело, Зай был уверен. Однако он еще собирался пожить. Он обязан найти Райви во что бы то ни стало.

Они сорвались с места одновременно: пес с кипящей слюной и сомбра с двумя головами. Выбора не осталось. Зай усмехнулся и перегнулся через перила, упав вниз и дав сомбре и псу вцепиться друг в друга в ожесточенном противостоянии там, где он только что стоял.

Свободная ладонь схватилась за клетку, удержав на весу. Плечо дернулось, боль прокатилась от кончиков пальцев до замененного ребра. От судороги Зай сорвался с высоты второго этажа. Он приземлился кувырком, сгруппировавшись, чтобы хоть немного смягчить падение. Тело отозвалось отчетливым хрустом, будто бы что-то сломалось, но неясно, что именно. Ныло все.

Меч вонзился рядом. Охнув, Зай откинулся на спину. Сомбра скинула пса с лестницы, тот взвизгнул и, поджав хвост, помчал к хозяину. Механическая голова, осклабившись, вновь широко распахнула пасть. Сомбра рухнула на первый этаж и затопала к Заю.

— Довольно.

Если потрепанный пес, с торчащими из медного бока пружинами, сел у ног Лето, то сомбра не собиралась останавливаться так легко. Она шла напрямую и была готова разорвать Зая на кусочки. Человеческие веки закрылись, а в алых глазах расплескался голод. Вытянув руки, сомбра скакнула на Зая. В ее движении запечатлелась смерть.

— Я сказал: довольно!

Когтистая рука, сплошь покрытая пластинами, прошила грудь сомбры насквозь, очутившись на пути так внезапно, что сомбра сама напоролась на нее. Полы распахнутого плаща колыхнулись за спиной вальта плавниками летучей рыбы. Громовой удар потряс зазвеневшие от волны контейнеры. Сомбра распласталась на полу, пригвожденная к нему. Из раны на ее груди полилась кипящая черная кровь.

Зай с трудом повернул голову. Он не мог пошевелиться, тело горело как в лихорадке, перед глазами плясали яркие пятна. Валет выпрямился, пластины на его руке иглами втянулись в кожу. Напоминанием о них остались лишь разорванный рукав плаща и располосованная серая рубашка.

— Очень жаль, мне нравился этот плащ.

Лето подошел к Заю. Зай, не двигаясь, окинул его взглядом. Лето не был человеком. И, значит, на Аркус он тоже не работал.

— Ты сомбра…

Слова дались тяжело. Вопрос сопроводил приступ боли под ребрами — на животе проступило багровое пятно. Если механик не подоспеет в ближайшее время, Зай труп. Хорошо бы принять таблетку, спрятанную в рукояти меча, если выйдет до нее добраться. Ее создали как раз для таких случаев. Либо вылечит, либо убьет быстрее.

— Я не выбирал стать ей. Никто не выбирает.

— Тутти?..

— Кажется, ты повредил голову.

Валет присел на корточки, искусственный свет заострил его профиль, придав сходство с хищной птицей. Его взор коснулся медальона лучшего охотника, выбившегося поверх рубашки Зая.

— Убьешь меня?

— Нет, почему? — Лето улыбнулся мягко и будто извиняясь за что-то. — Ты можешь быть полезен. — А потом добавил серьезнее: — Оно уже началось. Недолго осталось.

Пальцы, испачканные черной жижей, коснулись медальона, перевернув его и повертев на фалангах. Покачав головой, Лето поднялся и вытащил меч из пола. Потом вскрыл рукоять и выкинул на ладонь таблетку.

— Райви… Верни ее.

— Не знаю, о ком ты. Съешь-ка.

Таблетка отправилась Заю в рот. Он проглотил ее, поперхнувшись сладко-медным привкусом. Лето вежливо, но вальяжно похлопал Зая по щеке, убедившись, что лекарство съедено.

— Хороший мальчик. Теперь не умирай.

— Зачем я тебе нужен?

Лето расстроенно оторвал безнадежно испорченный рукав. Пес, до того сидевший поодаль, прихромал к вальту, с ворчанием уткнувшись носом в колено.

— Ну-ну, ты тоже хороший мальчик. Разбуди нашего друга, пора уходить.

Пес послушно дотащился до сомбры и пару раз ее куснул. Человеческая голова открыла глаза, тело поднялось. Рана в груди начала зарастать. Лето приблизился к сомбре, зачерпнул остатки крови с торса и принялся рисовать ими что-то на боку контейнера.

— Зачем?!

Зай приподнялся на локте, борясь с немощью. Воля покидала его. Он уже почти готов был сдаться, когда словно бы очень издалека донесся ответ:

— Когда встретишься с ним, найди меня. Нам будет, о чем поговорить.

Таблетка сделала свое дело, пустив все силы организма на восстановление. Зай отключился, погрузившись в спасительную дрему.

Он не мог видеть того, что случилось позже. Как Лето изобразил точно такой же знак, как в катакомбах. Как троица покинула склад, оставив Зая рядом с трупом Билетера. И как через полчаса явился наряд Аркуса и забрал Зая в мастерскую.

Все было как сквозь сон. Его переворачивали и обтирали водой, спиртом, засыпали целебными порошками и мазями. Но это лишь облегчало боль, по-настоящему жизнь спасла алькалиновая таблетка. Зай спал, и ему грезилось, что Райви жива и они пьют кофе в «Осьминоге». А он смотрит на нее и улыбается. Улыбается так, будто бы этому чертовому городу пришел конец.

========== Дело #19: Алькалиновая таблетка ==========

Серый потолок навис каменной глыбой. Зай с трудом открыл глаза. Отяжелевшая голова еле дернулась, пальцы левой руки нервно сжались — это все, что вышло выдать вместо сообщения о том, что жив. Язык не слушался, словно вместо него во рту поселился уродливый обрубок не способной к движению мышцы.

— Статус: опознан; заключение: сильные ранения; шанс поправки: тридцать семь процентов; рекомендуемый способ лечения: препарация.

Скрипучий голос резанул по уху. Над Заем склонилось медное лицо с плоским носом и круглыми лампочками-глазами. Лицо украшали роскошные провода-усы, а на металлическом лбу поблескивали гогглы на кожаных ремешках. Мигнув, Механик отодвинулся.

— Надо вылечить.

Восьмой стоял рядом с куклой. Зай вяло осмотрелся — палата в мастерской Депо. Совсем недавно они навещали тут Викки, а теперь он сам прикован к койке. На удивление, боль почти не ощущалась. Только жуткая усталость навалилась на плечи, да сложно было шевелиться.

— Рад… Тебя…

Сухость во рту заставила замолчать на полуфразе. Скорее всего, именно Восьмой вытащил его из передряги и не позволил сдать на препарацию. Достойно похвалы. К горлу подкатил комок, Зай закашлялся. Ребра сотрясло, внутренности заходили ходуном.

— Я выпил алькалиновую таблетку.

Информация предназначалась для куклы. Механик с гулом сделал пометки в карточке.

— Сообщение: лечение не предусмотрено, мы предоставим время для восстановления.

Зай вздохнул с облегчением. Дождавшись, пока кукла покинет комнату, он перевел взгляд на Восьмого. Им повезло, что в четырехместной палате Зай лежал один. Можно было спокойно поговорить.

— Дай воды.

Жидкость бултыхнулась в стакан из стеклянного графина. Восьмому пришлось придерживать донышко, пока Зай пил. Руки дрожали. Алькалиновая таблетка — это крайняя мера, шансы выжить после нее невелики. Но, раз Зай не мертв, значит, обязательно выздоровеет. А о последствиях думать не хотелось.

— У тебя плохой синяк, Механик сказал.

— У меня много синяков.

— На ребрах.

Зай покосился на живот, накрытый одеялом. Замененное ребро давало о себе знать: не так давно вдоль него пролегла черная полоса. Плохой знак, и таблетка могла все усугубить.

— Я встретил Лето. Там было много контейнеров, он прятал…

— Что?

Восьмой жадно подобрался, когда пауза затянулась. Зай пожевал губу в попытке правильно сформулировать мысль. Свет нещадно бил по глазам, отвлекая, приходилось постоянно щуриться.