Свет полуночи (СИ) - Флат Екатерина - Страница 66

— На самом деле, все просто и сложно одновременно. Император Витраен в свое время не гнушался любовными похождениями на стороне, так что тут ничего удивительного. Тайрон появился на свет раньше, чем принц Гоар, но к тому моменту правитель уже отослал от себя его мать как надоевшую. И, естественно, сына он не только не признал, но и слышать об этом не хотел. Даже ни разу в глаза его не видел. Сам Тайрон тоже долгое время не знал, кто его отец. Лишь на смертном одре мать открыла ему правду. Он тогда был еще юношей, верил в лучшее.

— И он отправился к императору? — я уже заранее предвидела не особо позитивное развитие событий.

— И да, и нет. Он отправился в Чертоги, его приняли здесь на обучение к стражам. Своего белого дракона, который бы сразу выдал происхождение, Тайрон скрывал. Мы еще тогда сдружились, и лишь мне он доверился.

— Амир, погоди, но как тогда быть с принцем Гоаром? — запуталась я. — У него же есть дракон, как я понимаю.

— Есть, но это дракон его матери на самом деле, просто он выдает за своего, а магическая иллюзия создает видимость нужного цвета. По идее, Тайрон мог с помощью дракона в любой момент доказать свое происхождение. Ведь они появляются только у первенца в роду.

— Но почему он этого не сделал? — я нахмурилась.

— Сначала потому, что наивно считал себя недостойным, хотел многого добиться, чтобы предстать перед отцом не неизвестным юношей, а чуть ли не героем. Но по мере взросления прекрасно понял, что, на самом деле, он родителю не нужен, даже стань он спасителем мира. Сам по себе он дослужился до начальника всей императорской стражи, ему даже был дарован титул. Правду Тайрон открывать и не собирался, но случайно император все равно узнал об этом. Он хотел сразу же выставить Тайрона из Чертогов, но без веского повода это бы выглядело крайне странно. Витраен тогда открыто Тайрону сказал, что он просто дождется хоть малейшей его осечки и тогда уже с превеликим удовольствием его изгонит.

— Да как вообще можно так относиться к собственному сыну? — у меня просто к голове не укладывалось.

— А он и не относится к Тайрону как к сыну, — Амир мрачно усмехнулся. — Он воспринимает его исключительно как угрозу своему положению. Принца Гоара же выдают за наследника, оказывают ему все почести и, главное, именно его наделили особой магией, как и положено для сына императора. И если вдруг выяснится, что все это многолетний обман, то удар по репутации будет сильный. Темные вообще не прощают ошибок. И то хорошо, что император не попытался избавиться от сына на стороне, пока тот был еще совсем ребенком.

— Тамилла ведь ничего этого не знает, верно? — совсем печально стало.

— Нет, конечно. На данный момент в курсе только Тайрон, император и мы с тобой. Все. Больше никто в эту тайну не посвящен. Вряд ли Витраен распространялся. Да и Тайрон сам не хочет афишировать. Он считает это своим позором, а не каким-то преимуществом. Говорит, что лучше быть вообще безродным, чем сыном такого отца. Потому и с Тамиллой так сложилось. Тайрон считал, что он не вправе просить руки девушки из столь высокопоставленного и знатного рода. А раз о замужестве в итоге и речи быть не может, то зачем впустую бередить душу и себе, и Тамилле. Я хоть и пытался его разубедить, да и мой отец, прекрасно зная, какой Тайрон благородный человек, был бы только «за», чтобы Тамилла связала с ним свою жизнь. Но сам Тайрон рассудил иначе…

Сняв камзол, Амир набросил мне на плечи. И вправду уже было ощутимо прохладнее. Но объятия грели куда сильнее любой одежды.

— Все равно я этого не понимаю, — хмуро возразила я. — Но, может, мне сложно понимать некоторые реалии этого мира попросту из-за того, что я выросла в другом… Но, Амир, что теперь будет? Тайрон ведь изгнан из Чертогов. Но у них с Тамиллой появилась истинная метка — как же быть?

— То, что Тайрон изгнан, не значит, что он и вправду уберется восвояси. Он останется здесь, просто тайно. Пусть официально он не будет уже начальником стражи, но его люди все равно останутся ему верны. Мы все равно вместе доведем до конца нашу борьбу с культом тьмы. Что же касается Тамиллы, мне даже сказать нечего, — Амир помрачнел. — Как сами решат. Даже смысла нет лезть в их отношения. Сколько я пытался переубедить Тайрона, сколько доказывал Тамилле насчет Рилита — и толку?

— Но ведь когда ты станешь императором, Тайрону уже не придется таиться, верно? — я вопросительно на него смотрела. — Ты же отменишь это решение императора Витраена? И тогда Тайрон и Тамилла вполне смогут официально быть вместе. Если захотят, конечно.

— Когда мы взойдем на престол, все проблемы решатся, — Амир говорил чуть устало, обнял меня крепче, словно опасаясь, что я вдруг исчезну. — И с культом, и с изгнанием Тайрона… Осталось пережить лишь последнее испытание. Вейран и Альмия идут вровень, но мы с тобой им не уступим, верно? — он тепло улыбнулся.

Последнее испытание… Честно, я пока и загадывать боялась, как что будет. Казалось, обстановка в Чертогах уже накалена до предела, и теперь недруги пойдут абсолютно на все, лишь бы не дать Амиру победить.

Последнее испытание отделяет от этой победы… И как бы оно не обошлось нам слишком дорого…

В своей комнате я оказалась уже под утро. Хотела сразу лечь спать, но материализовался Джорин. Да не один, с Инитаром. С одного взгляда на хмурые лица хранителей было ясно, что они появились не для того, чтобы спокойного сна пожелать.

— Что-то еще с Тамиллой? — тут же спросила я.

— Она спит, — констатировал Инитар. — Сложноватый для нее выдался день. Она сама и уснуть не могла, пришлось магически помочь. А то и так уже была на грани истерики от всего этого. Надеюсь, утром воспримет все спокойнее.

Я перевела вопросительный взгляд на Джорина.

— Мы просто хотели тебя кое о чем предупредить, — мой хранитель выглядел совсем мрачным. — Наверняка ты и сама чувствуешь тьму в Амире.

— Ну да, вы же говорили, что если тьма вернется, то будет многократно сильнее. Но Амир полностью ее контролирует, — плохие предчувствия заскреблись со страшной силой.

— Кристина, я — хранитель рода Тайлас, я чувствую магическое состояние всех членов семьи от и до, — Инитар смотрел на меня с такой безнадежностью во взгляде, что совсем жутко стало. — Все вышло еще хуже, чем мы предполагали… Чтобы спасти тебя сегодня на испытании, Амир спровоцировал такой всплеск тьмы, какого раньше никогда не было. А после этого еще добило случившееся с Тамиллой.

— Но Амир же все равно остается в своем сознание, — с жаром возразила я, — он…

— Кристина, — тихо перебил Инитар, слова дались ему с явным трудом: — Амир обречен.

Я инстинктивно головой замотала, даже отступила на шаг.

— Что вы вообще такое говорите? Я только что была вместе с ним, он абсолютно вменяем! Даже глаза восстановили свой нормальный цвет, никакой в них черноты!

Хранители молча на меня смотрели, и это было красноречивее любых слов. Инитар не лгал, не преувеличивал и не драматизировал… Он просто сказал все, как есть…

— То, что Амир якобы тьму контролирует, лишь иллюзия, — Джорин покачал головой. — Мы сами не понимаем, почему тьма выжидает. Но суть в том, что в любой момент она может поглотить его сознание. И тут уже никакая воля и магия не помогут. Амир перешагнул за дозволенную грань. А оттуда не возвращаются. Все, для него нет пути назад. Мне искренне жаль, Кристина, поверь…

В глазах предательски защипало, в горле стал ком. Нет-нет, я отказываюсь в это верить!

— Но неужели ничего нельзя сделать? Должен же быть способ ему помочь! Обязательно должен!

— Нам его уже не спасти, — голос Инитара дрожал, сам хранитель выглядел будто бы враз еще больше постаревшим. — Вопрос лишь в том, кого еще он заберет с собой…

— Я Амира не оставлю, слышите? — пусть слезы застилали глаза, но я сжала руки в кулаках. — Если вы дружно опустили руки, то это не значит, что я поступлю так же! Я не собираюсь от него прятаться, не собираюсь бросать его в одиночку бороться с этой тьмой! Он сильнее, чем все вы думаете! Он… — больше сказать не смогла, слишком душили рыдания.