За что Ксеркс высек море (Рассказы из истории греко-персидских войн) - Рубинштейн Ревекка Ионовна - Страница 14

Дарий выслал навстречу врагам самых отборных стрелков. Но как только скифы заметили это, они повернули лошадей и ускакали. Так было каждый раз, как только издали показывались персидские войска: скифы отступали, увлекая врагов в глубь страны. Они выполняли решение, принятое на совете вождей. Они уничтожали все, что оставалось за ними. И персы шли по выжженной степи, покрытой пеплом. Запасы продовольствия на исходе, а в пути ничего не достать — все уничтожено или увезено. Колодцы засыпаны, ручьи и источники загрязнены. Измученные голодом и жаждой, воины пили грязную воду из мутных ручейков и гнилую влагу из болот. А враг по-прежнему был неуловим.

Дарий непрерывно высылал разведчиков, но скифы не показывались. Только страшный след — сожженная степь — говорил о том, что они здесь проходили недавно.

И персы все шли и шли на восток. Наконец они достигли берегов Оара[16]. Здесь решил Дарий остановиться и построить укрепленный лагерь. По его приказу стали возводить высокие деревянные стены. Они окружили огромное пространство. Но не успели достроить и половину, как лазутчики донесли: скифы обошли лагерь и двинулись на запад.

Дарий отдал приказ немедленно сняться с места, свернуть лагерь и догонять скифов. Так и остались стоять недостроенные стены, напоминая в течение многих лет о нашествии персов.

Иногда Дарию казалось, что его войско вот-вот настигнет скифов, — он заранее предвкушал победу в открытом бою.

Но стоило персам подойти поближе, как всадники мгновенно скрывались из виду. Снова и снова отступали скифы, уходили вперед и, как всегда, держали врага на расстоянии одного дня пути от себя.

Этой странной войне с невидимым и неуловимым противником не было конца. А там, у переправы на берегу Истра, каждый день развязывали на ремне один узел за другим!

Не выдержал Дарий, послал к Идантирсу гонца. Персидский посланник, отвесив низкий поклон, обратился к вождю скифов:

— Властитель мой, царь царей Дарий велел передать тебе такие слова: «Если ты чувствуешь свою силу, чтобы противостоять моему войску, остановись, не блуждай больше и сражайся со мной. Если же ты не в состоянии принять бой, то останови свое бегство, признай персидского царя своим властелином и принеси ему в знак покорности землю и воду!»

Идантирс встал и с достоинством ответил персидскому гонцу:

— Никогда и ни от кого не убегал я от страха. Не бегу и теперь я от твоего господина. Мы всегда кочуем по степям. Нам нечего охранять на нашей земле. Нет у нас ни городов, ни полей, и мы не боимся, что их разрушат или покорят. Скифам незачем торопиться воевать с вами. Если же вы хотите ускорить сражение, то попробуйте осквернить могилы наших предков — много у нас курганов в степях. Вот тогда вы узнаете, как мы мстим за оскорбление наших святынь.

Молча слушал перс вождя скифов; наконец разгневанный Идантирс обратился к гонцу Дария с последними словами:

— Ни воды, ни земли я не пошлю твоему царю. Я отправлю дары, какие ему больше подобают. А за то, что твой царь назвался моим властелином, я жестоко расплачусь с ним. Я почитаю своими владыками только бога и предков!

Ни с чем уехал персидский посол. А Идантирс созвал всех вождей и военачальников и рассказал им о предложении Дария. Возмутились скифы. Они считали, что пора уже дать отпор персидской армии, измотанной долгим походом.

Один отряд под началом Скопаса отправился к Истру. Ему было поручено уговорить греков разрушить мост, чтобы отрезать персам путь к отступлению.

Два других отряда, которыми командовали Идантирс и Таксак, не давали персам покоя, нападая на них днем и ночью. Особенно доставалось врагам, когда они выходили добывать продовольствие. Скифская конница обращала в бегство персидских всадников. Они мчались к пехоте, чтобы скорее получить подкрепление. Тогда скифы, не желая вступать в бой с персидскими стрелками, поворачивали обратно. В персидском войске иссякло продовольствие. Скифы теперь боялись, что Дарий будет вынужден покинуть их земли, прежде чем они разгромят его войско. Поэтому они время от времени оставляли свой скот, а сами уходили в другое место. Персы делали набеги и уводили стада, радуясь добыче. Дарий медлил, так как все еще надеялся покорить скифов.

Когда же мелкие стычки и постоянные нападения вконец измотали персов, Идантирс отправил к Дарию посла.

Скифский всадник явился в лагерь противника и потребовал, чтобы его провели к самому Дарию.

Гордо вошел скиф в царский шатер; в руках он нес корзину, закрытую платком.

— Мой господин послал приношения, достойные тебя, владыка персов, — сказал он, протянув корзинку стоящему рядом военачальнику.

Тот снял платок, и все, кто был в шатре, с изумлением увидели птицу, мышь, жабу и пять стрел.

— Что это значит? — удивился Дарий. — К чему мне эти животные и ваши стрелы?

Едва уловимая насмешка появилась на лице скифа.

— Мне приказано доставить тебе эти дары и немедленно возвратиться обратно. А какое значение имеют эти предметы, узнайте сами. Ведь вы, персы, мудры и догадливы. — И, повернувшись, скиф вышел из шатра, легко вскочил на коня и исчез в степи.

Дарий был озадачен скифскими приношениями. Он позвал всех военачальников и так растолковал им значение присланных даров.

— По-моему, — начал Дарий, — прислав эти дары, скифы признают мою власть и выражают покорность. Они приносят нам свою землю и воду. Ведь мышь живет в земле, лягушка в воде, птица в воздухе. Пять стрел означают, что скифы отдают нам свою воинскую доблесть.

Все почтительно молчали. Объяснение властелина казалось малоправдоподобным: скифский посол держался так гордо и независимо, — но возразить царю никто не посмел. Только Гобрий недоуменно покачал головой. Он был один из семи знатных персов, которые помогли Дарию низвергнуть самозванца Гаумату. Поэтому он не страшился царя и смело высказал ему свое мнение:

— Владыка, ты жаждешь покорности от скифов, поэтому ты всюду видишь ее. Дары же эти имеют совсем другое значение. Я бы так прочел это послание: «Если вы, персы, не улетите, как птицы, в небеса, или, подобно мышам, не скроетесь в землю, или, подобно лягушкам, не ускачете в озера, то не вернетесь назад и падете под ударами наших стрел».

Задумался Дарий, выслушав слова Гобрия. Не хотелось ему соглашаться с Гобрием, но уж слишком очевидна была его правота, да к тому же все военачальники согласились с ним.

Понял Дарий, что Гобрий правильно истолковал смысл подарков Идантирса. Бесполезно было думать о завоевании скифских земель, надо было возвращаться домой, пока еще не погибла вся армия.

Поделился Дарий своими сомнениями с Гобрием, и тот посоветовал немедленно выводить армию к Истру, пока еще цел мост.

Чтобы подойти к переправе раньше скифов, персы решили обмануть их: как только наступит ночь, как всегда, зажечь огни в лагере. И когда все лягут спать, тихо, чтоб никто не знал, поднять всех сильных и здоровых воинов и уходить отсюда. А слабых и больных, которые задержат всех в пути, не брать с собой. Нужно оставить и ослов, чтобы казалось, будто в лагере все на месте.

Темной ночью в полной тишине покинули персы лагерь. Они обещали вернуться утром за теми, кто оставался.

Огни горели в лагере всю ночь. Привязанные ослы кричали и ревели громче обычного. Хитрость удалась: скифы не подозревали, что персидское войско покинуло лагерь.

И только утром брошенные больные воины поняли, что их обманули. Тогда они с криками обратились к скифам и просили о помощи. Услышав это, скифы соединили все свои отряды и бросились в погоню за персами.

Скифы не думали, что Дарий будет возвращаться той же дорогой, по которой пришел, где все было выжжено. Но ни Дарий, ни его военачальники не знали других путей. Кроме того, большая часть войска Дария состояла из пехоты. Скифы же были все на конях.

Скифы опередили персов и подошли к мосту раньше их.

Они остановились в ожидании противника. Преимущество было на их стороне. Надо было помешать персам переправиться на другой берег. Поэтому скифы послали к грекам, охранявшим мост, гонца и велели ему сказать такие слова: