Решение (СИ) - Яблочкова Наталья - Страница 32

— Да уж! — резюмировала я, поняв, что шевелюра стала трёхцветной, а вокруг зрачка появился карий ободок, стоило только Яру прислониться щекой к моей ладони, положенной на руку Морока.

— Красиво! — Лис был в своём репертуаре и не смог высидеть спокойно и пары минут.

Подскочил на месте, прошёлся вокруг скульптурной композиции: «Злой Морок, умирающий Вий и разноцветная я» и повторил:

— Красиво!

— Ты ещё спроси, как это снимается, — фыркнула в ответ, не удержалась.

— Спрошу! — непосредственно улыбнулся рыжик. — Когда что-нибудь красивое для меня наденешь, спрошу обязательно!

— Я подумаю над этим вопросом, — села поудобней на невидимом ложе и убрала руку с обнажённого торса Вия.

И сразу же стала похожа на родную сестру Морока, глаза так же позеленели, а волосы потемнели. И никаких салонов красоты и линз не надо, всё само работает. Правда, не контролируется никак. Это если перегруженная память не врёт.

— Морок, — обратилась к первому урмыту. — Ты ничего мне не хочешь рассказать? — дала шанс бывшему Главнокомандующему покаяться прямо здесь и сейчас, прежде, чем возьмусь за выяснение правды своими силами.

— Что именно ты хочешь знать? — вернул он мяч на моё поле.

— Например, то, за что ты так сильно ненавидишь Ррхана… — произнесла невинно, пристально наблюдая при этом за тем, как отреагирует первый урмыт.

— Он унизил меня, — произнёс внешне спокойно Тарли, но при этом зелёные глаза сверкнули неприкрытой ненавистью.

— А подробней? — наверное, зря я именно сейчас устроила допрос, на данный момент задушевные беседы не ко времени.

— Я не хочу это обсуждать! — непримиримо произнёс Морок и поднялся с ложа, моя ладонь теперь покоилась на невидимой мебели. — Он унизил меня прилюдно! И он — одна из причин, почему я стал хэцо!

— Любопытно-то как… — склонила голову на плечо и принялась наблюдать за тем, как первый урмыт прохаживается по комнате. — Яр… — кинула намёк второму урмыту на то, что ему лучше пока удалиться.

Вряд ли Морок станет откровенничать при рыжике. Думаю, его самолюбие в стычке с Ррханом когда-то очень сильно пострадало.

— Я не собираюсь что-либо рассказывать, — равнодушно сказал Морок и стало ясно, что эту тему он и вправду не будет обсуждать ни за что.

— Хорошо, — решила пойти пока на попятный, впереди Дворец Удовольствий и возможность разузнать всё получше. — Мне просто интересно. Как то, что ты стал хэцо, связано с Ррханом? Ведь на тот момент, когда ты крал меня из моего родного мира, Вий уже не был Главой Совета.

— Возможно, я и не люблю Ррхана, — признал очевидное первый урмыт после того, как после ухода второго стена встала на место. — Но я не настолько подл, чтобы клеветать. Именно это мне и не простил Дом Ррван в первую очередь. И только потом Советник Дома подловил меня на нежелании ложиться под него, — говорил зеленоглазик подбирая слова и постоянно делая паузы.

Интересно, а насколько он подл? Фраза-то всё равно у него получилась двусмысленно, как ни старался первый урмыт не ляпнуть чего лишнего. Он всегда играл в свои игры. С самого начала неохотно делился информацией. И с тех времён ничего не изменилось. Хоть что-то в этом мире остаётся таким же, как и всегда! Стабильность в нежелании делиться с посторонними информацией, которую упрямо демонстрирует первый урмыт, начинает утомлять. И как его от этой привычки излечить? Или это тот самый вариант, когда горбатого могила исправит?

— Морок… — начала, тоже стараясь подобрать правильные слова и оттого делая ненужные паузы в разговоре. — Ты ничем не хочешь со мной ещё поделиться? Я могу быть уверена в том, что ты не ведёшь в очередной раз свою, самостоятельную игру?

Что-то в нём дрогнуло в ответ на этот мой вопрос. Урмыт поджал губы и нахмурился, глядя на меня пристально и напряжённо.

— Я никогда не причиню тебе зла, Ева, — сказал он с напором. — Никогда! Ты спасла меня от смерти. Я помню…

Это поразительное по своей форме «спасибо», сказанное, наконец-то первым урмытом, удивило меня донельзя. Поднялась с места и подошла к мужчине, вслушиваясь в отголоски его эмоций. Мешанина из них… Чувство вины, кажется. И… обида. И… никакой злости по отношению ко мне. Скорее, желание защитить. Как же сложно с этой недоразвитой эмпатией!

Вот на что он обижается? На моё недоверие? А винит себя в чём? В том, что украл? Или в чём-то ещё? И почему именно с Мороком нам всегда сложнее всего найти общий язык.

— Никогда, никакого вреда! — с силой повторил первый урмыт.

— Хотелось бы верить… — само сорвалось с языка, и я поморщилась, снова начала болеть голова.

— А ты верь! — с жаром сказал он и сделал пару шагов мне на встречу. Положил руки на плечи, притянул к себе и лихорадочно блестящими глазами заглянул мне в лицо. — Верь! Твоя жизнь для меня важнее всего!

Он был так не похож сейчас на того сдержанного Морока, каким урмыт показывал себя в последнее время, что я растерялась и, широко распахнув глаза и боясь сморгнуть, пыталась прочитать во взгляде мужчины всё то, что он хотел мне сказать и что я не могла до конца понять, так как способности слышать мысли во мне пока не выпочковались. А слабая эмпатия в этой буре чувств была мне явно не помощницей.

— Слова… — всё так же не отводя взора, прошептала я. — Слова доказываются только поступками, Тарли, — обратилась к нему по имени, которым никогда ранее не называла его вслух.

— Знаю, — прошептал он в ответ, улыбнувшись мимолётно, видимо, ему понравилось то, что в этот момент он не был для меня Мороком. — И докажу, не сомневайся, — пообещал он без лишнего пафоса. — Ты — самая моя большая боль…, и я постоянно ошибаюсь, пытаясь обратить твоё внимание на себя, — мужчина был так поразительно откровенен, что я не знала, что ответить, промолчала и только прикрыла глаза, подаваясь навстречу его шёпоту, губам, горячему дыханию.

И не прогадала, получив мгновенно огромную порцию ласки… Урмыт целовал мои прикрытые веки, скользил губами по ресницам, водил пальцами по скулам, а потом потёрся о мою щёку своей и поцеловал. Жарко, требовательно и нежно…

Плюнув на все наши старые разногласия, поддалась и с удовольствием ответила на поцелуй, вернув всю нежность и страсть, что дарил мне мужчина, обратно сторицей. Как мне не хватало вот такого вот Морока… не стесняющегося признаться в том, что неравнодушен ко мне.

Таяла, забыв обо всём на свете и дрожала в ответ на нежные прикосновения пальцев и языка — урмыт пошёл дальше страстных поцелуев и явно собирался наверстать всё то, что мы успели упустить за время нашей размолвки.

Вздрогнула, вспомнив, что в комнате мы не одни… Да и первый урмыт оторвался от меня и кинул тяжёлый взгляд мне за плечо. С трудом выдохнула сквозь сжатые зубы, пытаясь успокоить своё взбунтовавшееся либидо.

— Думаю, разговор нам лучше продолжить в другое время, — вновь заледенел Морок.

— Во Дворце? — спросила с намёком.

— Да, — уронил тяжело и отстранился. — Я буду у себя…

— Удивительно… — только и смогла буркнуть вслед уходящему урмыту, который, явно не собирался этой ночью покидать Дом.

Последнее время он чаще ночевал вне его. И чтобы это значило? Повернулась лицом к Вию, который смотрел на меня загадочным синим взором, сквозь приспущенные ресницы.

— Тебя это злит? — спросила его, пытаясь прислушаться к отголоскам эмоций.

— Где я? — вместо ответа услышала я.

— В Доме, — напряглась, видя непонимание ситуации в синих глазах.

— Это не Дом Ррван, — сделал он правильный вывод, сведя к переносице брови и внимательно разглядывая меня. — Вы — тэйалия мятежного Дома, — эти его слова повергли меня в отчаяние.

— Ты не помнишь меня? — спросила, закусив губу.

И по всплеску эмоций, которые почувствовала слабым отголоском, поняла, что помнит… Но не так как-то…

— Помню. Лес. Вы. Урмыт, — мужчина попытался приподняться на невидимом ложе, но я не дала ему этого сделать.