Наследник клана (СИ) - Шапочкин Александр Игоревич "Rayfon" - Страница 22

— А почему он новых марионеток не делает? — спросил я у Шмеля, так как надувшаяся Нина, которой так и не удалось полностью закрыть мне глаза, похоже на меня обиделась.

— Борислав владеет аспектом «дыма», — задумчиво потирая подбородок, произнёс Ульрих, глядя, как Лина, используя нечто похожее на муай-тай, молотит успешно сопротивляющегося парня, постепенно окутывая его тьмой, — но так как создаваемые им образы материальны, не может воспроизводить своих кукол слишком уж часто.

— Подожди, — я, честно говоря, слегка заволновался. — То есть в этих поединках используются чары?

— Нет, — отрицательно покачал головой одноклассник. — Это именно что обычная рукопашка. Никакой магии.

— Ага, — я скептически хмыкнул. — Ну совсем никакой! Обычные люди ведь тоже так могут. Руку на пять метров вытянуть — да без проблем. Мир в темноту погрузить — вообще не вопрос. А уж голых девушек настрогать…

Я заткнулся, виском почувствовав возмущённый взгляд Нинки.

— Ну… я про то, что всё это — «эго» — «внутреннее» отражение аспекта. Можно сказать, особые свойства наших тел, для применения которых не нужны ручные печати. Важен только контроль живицы.

— Слушай, я, может, и валенок со дна, и в чародействе не шарю, — стало обидно, что меня тут за дурака держат. — Но лапшу вешать не надо. Простейшая логика говорит, что сотворение копии, неважно из чего, «внутренним использованием» быть не может.

— Но это правда! — красноволосая возмущённо вскинулась.

— Не совсем, — вклинился в разговор толстый Борис, до этого молча слушавший наши препирания и следивший за боем. — Антон прав, по факту, это жульничество. Слав не зря держит руки в карманах. Скрывает фигуры создания. Но дело в том, что мы на это уже внимания не обращаем, потому как без своих девок он чуть сильней обычного человека.

— Тц… Угу, вот мы и уговорились считать их уравнителем нашим «внутренним» силам. — Ульрих не стал отпираться. — Или же сражаться совсем без живицы. Но так скучно.

— Да я смотрю, ему и так не особо весело, — я кинул взгляд на синеволосого, нещадно избиваемого, несмотря на все попытки сопротивляться.

— Да он больше выпендривается, — Борис пожал плечами, ничуть не сочувствуя тёзке. — Ты почему, думаешь, Слав такой ленивый?

— Хрен его знает… — даже не попытался угадать я. — Родился таким.

— Ну, про «родился»-то верно, — усмехнулся Шмель. — А вообще всё проще: у него шесть запасных рук. В то время как он на диване валяется, дымные куклы за него всю работу делают. А если он задницу соблаговолит, наконец, отодрать — то ещё одна пара добавится.

— Просто он долбаный извращенец! — буркнула всё ещё красная под цвет своих волос Нина.

— Я ему в общагу домашнее задание вызвалась отнести, когда он с простудой слёг, так меня там три голых дымных девки, копии тогдашних выпускниц, встретили! И чего в нём Алина нашла…

— Ну, что извращенец — факт известный, — серьёзно кивнул Ульрих. — Девушки от его вуайеризма регулярно страдают. Да и парни не раз и не два собирались идти бить Николича. Только силён, чертяка, ты не смотри, что его сейчас Линка так дубасит — она единственная, кому «можно». О, всё! Пипец котёнку.

— Жесть какая-то, — пробормотал я, глядя как из начавшей развеиваться тьмы вываливается поломанное тело Николича.

«Я вообще с этими монстрами рядом встать могу? Или просто самоуверенная блоха?» — мелькнула позорная мысль.

— Да, — похлопал меня по плечу Шмель. — Выглядит, конечно, не очень, но не боись. Неделька в госпитале — и будет как новенький!

— Я не про то, я об увлечениях «пациента»… — нагло соврал я, потому как на самом деле комментарий мой относился именно к окровавленной фигуре с переломанными костями, которую сейчас укладывали на носилки два прибежавших откуда-то медика, а рядом сидела и рыдала навзрыд только что самолично искалечившая парня Алина.

— А, это да…

— И часто тут «такое»? — поинтересовался я, взглядом провожая «победительницу», которую быстренько уводили куда-то две незнакомые мне пока что одноклассницы.

— Ну… конкретно такой цирк — только когда Линку с Бориславом в пару ставят, — пожал плечами Ульрих. — А их обычно вместе стараются не вызывать, потому как финал всем известен. Ну, ты сам только что видел — Николич доводит Звёздную до ручки, а затем пафосно и благородно сливает бой. В общем, у них странные отношения, так что я не совсем понимаю, за коим лядом МакПрохор выставил их сегодня друг против друга…

«Меня, небось, хотел впечатлить, — мысленно ответил я. — Чтобы не расслаблялся…»

— Так! Успокоились! — рыкнул физрук, привлекая всеобщее внимание и, сверившись со списком, поставил там какую-то галочку. — Так, новенький, Каменский — на выход. Посмотрим, чего ты там такое умеешь. А против тебя поставим…

— Можно я? — Вот почему я ни разу не удивился, услышав знакомый голос, а затем и увидев беловолосое чудовище с поднятой рукой?

— Хм… Светлова? — препод с сомнением посмотрел на девицу, но затем, кивнув своим мыслям, уже уверенно повторил: — Светлова. Раз сама вызвалась. Каменский против Светловой. К барьеру, дамы и господа.

— И чего она ко мне примоталась… — буркнул я, поймав заинтересованные взгляды как Нины, так и Шмеля, и поплёлся к центру площадки.

— Светлова, — прогудел физрук, подойдя к нам поближе. — Каменский у нас новичок, да к тому же практически нетренирован, так что давай-ка полегче.

Здесь бы мне возмутиться, мол, как это нетренирован?! Но я промолчал. Всё-таки после кросса в десять кругов вокруг школы и увиденного в первых двух спаррингах, моя самооценка в значительной мере упала.

А ведь вчера в летуне я не шибко-то поверил «пиджакам», что здесь меня кто-то может в блин раскатать. Чары чарами, но я всё же ожидал встретить нечто похожее на свой старый класс в школе до детского дома. А то и вовсе толпу изнеженных домашних детишек, что бы там директор ни заливал на тему того, что чародеи — щиты человечества.

Реальность же преподнесла мне каких-то невероятных монстров, а вместо рукопашных спаррингов — натуральный магический беспредел. Так что я уже откровенно не знал, чего, собственно, ожидать от этой хрупкой и невысокой стервы, которую из-за внешности, несмотря на чудовищный характер и постоянные нападки в мою сторону, даже сейчас хотелось не бить, а защищать и оберегать.

— А ты, Антон, постарайся показать всё, что умеешь. И да, я, конечно, понимаю, что ты поставлен немного в неравные условия — все остальные ученики закончили заниматься чистой физикой аж три года назад, а ты даже даром своим пользовать толком не можешь, но всё же не забывай, что твоя задача не сводится к тому, чтобы победить любой ценой. Это дружеский спарринг, а не бой насмерть, так что… постарайся воздержаться от совсем уж грязных приёмчиков, — мистер Грег внимательно посмотрел на меня и, дождавшись кивка, скомандовал. — Так, Беляши, приготовились… Бой!

Физрук, вновь прыжком покинувший площадку, ещё не успел приземлиться, а белобрысая уже сорвалась с места, быстро сокращая дистанцию между нами. Пришлось отметить, что девчонка оказалась очень даже шустрой, однако, помимо того что её фигура стала какой-то размытой, никаких других спецэффектов я вроде бы не заметил.

Да и атаковать меня она решила в лоб, так что я даже как-то успокоился и, когда стерва подпрыгнула и с красивой вертушки вознамерилась засветить мне своей ножкой прямо в морду, подался чуть вперёд, чтобы перехватить конечность на блок и… Прилетело мне откуда-то сбоку прямо в челюсть, да так, что я кубарем покатился по земле, так и не поняв, как проворонил такой простой с виду удар.

Впрочем, через долю секунды я уже стоял на ногах, готовый принять вертикальный рубящий удар ножки в берце, которую моя противница, подняв с разворота на идеальный шпагат, решила опустить прямо на мою уже пострадавшую голову.

И в этот же момент печень буквально взорвалась болью от впившегося в неё кулачка. В рёбра с огромной силой прилетел ещё один удар, а Дарья уже успела как-то сместиться в сторону и замахивалась кулаком для прямого в лицо.