Осколки от наших сердец (СИ) - "Li-Catarine" - Страница 25

— О, боже! — Засмеялась я, закрыв лицо ладонями, когда вспомнила тот день. Я совсем немного не доехала до своего дома и врезалась. Помню, как была растеряна, выбежала из машины и начала извиняться перед Сарой, а она смотрела на забор и кричала «Нафиг машина, посмотри, что ты с забором сделала!». После того дня она еще долго издевалась надо мной.

— Я всё веду к тому, — продолжила Сара с весёлой улыбкой. — Что ошибки делать не смертельно. Он так мил и нежен с Питером, а сам малыш Питер уже так привязался к нему. А как Оливер смотрит на тебя, — Сара закатила глаза и начала обмахивать себя рукой, а на её губах появилась усмешка. — Я клянусь тебе, что от вас искры так и летят.

— Хватит! — Засмеялась я и толкнула её боком. Приятно, когда тебя окружают люди, которые всегда могут поддержать, помочь советом и рассмешить, когда ты больше всего нуждаешься в этом.

— Оу, — поморщилась Сара, посмотрев мне за спину. — Пришла беда, откуда не ждали.

Я обернулась и увидела Алана, входящего в двери закусочной. На нём была чёрная футболка и джинсы, порванные на коленях. В руках он держал те же цветы, с которыми вчера приходил ко мне, от чего я закатила глаза.

— Иди, — сказала мне Сара. — Я пока возьму твои столики на себя.

— Спасибо тебе. — Улыбнулась я, а потом пошла к Алану.

— Милая, прив… — начал он, но я быстро схватил его за руку и потащила на улицу. Пусть в закусочной было не так много людей, но мне всё равно не хотелось скандалить перед ними.

— Что ты тут делаешь? — Спросила я, когда мы отошли в более-менее спокойную часть улицы.

— Я хотел поговорить с тобой, — улыбнулся Алан. Да, у него была достаточно красивая улыбка. И когда-то имена эта улыбка привлекла меня и именно из-за этой улыбки я согласилась пойти с ним кафе, чтобы узнать поближе друг друга. Но спустя столько времени, спустя все его заскоки и истерики, я просто поняла, что его слащавая улыбка меня раздражает. Когда-то она могла купить меня и заставить простить всё на свете. — Милая, мне жаль, если я в тот раз тебя обидел. Но ты должна понять, что это то, к чему я шёл всю жизнь. Я не мог упустить свой шанс. А ты могла бы и понять меня.

— Алан, не смей сейчас меня обвинять. Ты знал, что я не могу бросить Питера. Зал, что я никуда не уйду без него.

— Видишь? Питер всегда стоял для тебя на первом месте?

— Он мой сын, придурок! Он вся моя семья, конечно он был для меня на первом месте.

— Как прикажешь мне себя чувствовать? — Обиженно сказал Алан, а я закатила глаза. Хочу заметить, что это он несколько раз изменял мне, когда мы были в отношениях. Это он год назад просто уехал, словно я никогда ничего для него не значила. И я уверена, что в этом путешествии он удачно трахал всё, что движется. А сейчас, когда у него закончились деньги, он просто приполз ко мне. — Я всегда ощущал, что не нужен тебя. Я всегда чувствовал, словно я нужен тебе просто для развлечения.

— Алан, что за ерунду ты городишь? — Не выдержала я. — Когда мы с тобой только познакомились, я сразу сказала, что у меня есть сын. И что Питер всегда будет для меня самым важным, потому что у него никого кроме меня нет. Ты согласился, ты принял это, хотя я множество раз отговаривала тебя. Я постоянно говорила, что тебе это не нужно, что ты должен найти нормальную девушку без балласта, идти к своим мечтам, а не прозибать со мной. Но ты уверял, что ты готов к этому. Ты вынудил меня влюбиться в тебя, а потом разбил мне сердце. Причём не один раз.

Сердце, которое тогда только-только начало восстанавливаться после того, как Оливер уехал, а Гейб сел в тюрьму. Но в итоге всё, чего я добивалась несколько лет, чтобы собрать себя, просто полетело в Тартарары.

— Милая, пожалуйста, — Алан протянул ко мне руку, но я отступила назад.

— Хватит, — жёстко сказала я. — Сейчас у меня и так проблем вагон и маленькая тележка. У меня нет времени, чтобы разбираться еще и с твоим дерьмом. Если ты не понял, то год назад мы расстались окончательно. Я вычеркнула тебя из своей жизни и тебе нет пути обратно.

— А этому высокомерному кретину значит есть? — Зло спросил Алан, намекая на Оливера. Он как назло давил на мои самые больные размышления.

— Это тебя не касается, ясно?

— Ты с ним трахалась, да? Вечно говорила, что он тебе, как второй старший брат был, как тебе трудно терять семью, что никогда бы не простила его, если бы он вдруг решил вернуться. А сама расставила ноги перед ним! Конечно, видно, что он при деньгах. А ты тупо продалась, как дешёвая…

Я не выдержала и с размаху ударила Алан кулаком в нос. Я никогда не умела терпеть оскорбления, не умела с достоинством их принимать. Оливер и Гейб знали это, потому что сами становились свидетелями того, как я приходила с разбитыми костяшками и синяками. Они и помогали мне обрабатывать их.

А вот Алан был настоящим слабаком. И драться он не умел. Поэтому он сразу схватился за нос, из которого потекла кровь, отступая назад и посылая меня трёхразмерным матом. Я проигнорировала это и просто пошла обратно в закусочную, стараясь не обращать на пульсирующую боль в руке.

Когда Сара увидела мою руку, сразу повела на кухню, чтобы приложить что-нибудь холодное, а во время перерыва сходила в аптеку, чтобы купить бинты и мазь и перевязать мне руку. Но всё равно это слабо помогало. Костяшки ныли от боли, а сама рука немного опухла. Пока я ехала в садик, я надеялась, что Питер меня не спросит об этом. Объяснять ему, что мама ударила в нос одного дядю, который когда-то пытался играть с ним… трудно. Хотя Питер ни раз мне говорил, что Алан ему не нравится.

— Мама, а что у тебя с рукой? — Всё же спросил Питер, когда мы вышли на улицу.

— Эм… на работе поранилась. Ничего страшного малыш.

— Тебе больно? — Спросил Питер, а потом взял мою руку в свои маленькие ладошки и поцеловал. Я улыбнулась, когда вспомнила, как точно так же целовала его синяки на коленях и руках. — Уже лучше?

— Намного.

— Мама, смотри! — Питер быстро вырвал свою руку из моей и побежал в сторону парковке. Я подняла голову, чтобы обратить внимание на то, куда он бежит, и заметила, что там стоял Оливер, облокотившись о свою машину. Как только он увидел бегущего к нему Питера, сразу улыбнулся, а потом подхватил его на руки и прижал к себе.

Я тяжело вздохнула, увидев, как Оливер переговаривается с Питером. Как можно решать, можно ли Оливеру остаться в нашей жизни, если он уже стал неотъемлемой частью всего нашего с Питером мира.

— Привет, — улыбнулась я, когда подошла к ним. — Что ты тут делаешь?

— Хотел вас навестить. — Ответил мне Оливер, всё еще держа на руках Питера.

— Мама, Оливер зовёт нас к себе в гости! Мы же поедем, да?! Мамочка, пожалуйста! — И как перед этим милым, маленьким существом можно устоять?

— Конечно, милый, — улыбнулась я, а Питер радостно крикнул «Ура!». Оливер посадил его на заднее сиденье машины, где уже было детское кресло. Самое милое, что я видела в течение этой бурной и сумасшедшей недели, как Оливер осторожно и аккуратно усаживает Питера в кресло и пристёгивает его, а потом протягивает игрушку. Видимо, недавно купленную. Хотя Оливер уже столько всего сделал для Питера, что я просто не успеваю за этим следить. — Оливер, — позвала я его, когда он закрыл дверцу машины. — Послушай, относительно того, что произошло…

— Алиса, я понимаю, — ласково сказал Оливер и улыбнулся мне. — Я знаю, что ты пыталась уберечь себя, Питера, меня и Гейба. Да в принципе всех.

— Я хотела извиниться за то, что так упорно отталкивала тебя, — выдохнула я. — Я… Оливер, я была раздавлена, когда ты ушёл…

— Послушай, я понимаю тебя, — Оливер протянул свою руку к моей, а потом несильно сжал ладонь. Это движение предало мне столько сил и уверенности. Я и забыла, каково это. — Я обещаю, что сделаю всё, чтобы доказать, что я больше никогда не уйди. За то время, что меня не было, я встретил хороших людей, которые подсказали мне, что ничего важнее семьи нет. Ты для меня всегда была и всегда будешь главной семьёй. Теперь и Питер. И я надеюсь, что когда-нибудь смогу вернуть расположение Гейба. — Печально и тихо добавил он. Я сжала руку Оливера и улыбнулась ему. Когда Оливер посмотрел на меня, на его губах расцвела ответная улыбка.