Хризантема (СИ) - "Dtxyj" - Страница 82
- Предыдущая
- 82/105
- Следующая
— Тебя вчера засосал Волдин, — сказал парень и облокотился на стойку, отчего на пол полетели пакеты из-под снейков и пепельница с окурками. Тимур ловко подставил пакет, и она упала в него.
Воспоминания о вчерашнем поцелуе заставили Тимура плотно сжать зубы и вернуться к тележке, откуда он вытянул второй пакет для отходов, раз уж пепельница упала в первый. Стараясь не думать о случившемся вчера на шоу Чулгановой, Шишков вернулся к работе.
— Ты, что ли, гей? — спросил парень, когда ответа не последовало. Наклонив голову набок, он заглянул Тимуру в лицо. Шишков решил посмотреть на хозяина каюты, да так, чтобы он понял, что и разговор Тимуру не нравится, и он, типа, не гей.
Парень противно засмеялся, приподнял руки и отступил. Однако беседа на этом не закончилась. Обойдя Тимура по дуге, он оказался с другой стороны. Шишков, стараясь не обращать на него внимания, продолжил работать.
— Ты знаешь, что учёные доказали, что человек, любой, бисексуал? — Тимур бы ответил ему, что знает и считает это доказательство ересью, но не стал отвлекаться. Обед пропустил, на часах пять вечера, жрать хотелось неимоверно. Слона бы съел. — Я тоже так считаю. Но ещё я считаю, что деньги делают всё.
Ах, вот куда этот имбецил клонит!
— Есть вероятность, и я это подтверждаю, потому что сам был свидетелем, что приличная сумма бабок из любого натурала, даже ярого, сделает пидораса. Вот, смотри, — и парень вынул из кармана деньги, — здесь шесть тысяч, ну или меньше, а может, больше, — он принялся пересчитывать купюры, всерьёз задумавшись о том, сколько в той смятой пачке денег. — А, не важно. Короче, тут тысячи. Месячная твоя зарплата, а может, и больше. Хочешь?
Тимур посмотрел на него так, будто готов был уничтожить всю планету взглядом. Потом отошёл к тележке, сунув в большое ведро пакет с посудой.
— Ой, извини, — елейно пропел парень, — могу предложить больше. Вот, у меня ещё есть.
Шишков принялся убирать бутылки и отходы с пола. На предлагающего ему деньги он не взглянул.
— Да я таких ломающихся анальных целок знаю, — презрительно съехидничал парень. В этот момент Тимуру так сильно захотелось вмазать ему между глаз, что он еле сдержался. — Натуралы — вы все такие. Ломаетесь до первого проникновения, а потом стонете, как течные суки. И когда перед вашей рожей маячат деньги, вы готовы лизать любой хер, какой вам сунут в рот.
Тимур стремительно кинулся к нему — сам от себя подобного не ожидал. Парень быстро отскочил и со скоростью света забежал за стойку, схватив початую бутылку. Перехватив за горлышко, поднял вверх, приготовившись защищаться. Содержимое бутылки тут же пролилось вниз, и Тимур про себя застонал. Отвернувшись, выдрал новый пакет и взялся за разбросанную на диване одежду и обувь.
— Ты — нищета! Да у меня денег вагон, тебе столько и не снилось! — взвизгнул парень, заведя привычную для мажоров пластинку. — Думаешь, я такой же, как ты? Такие свиньи, как ты, созданы, чтобы убирать за мной и всё время стелиться, как тряпка! Да, ты половая тряпка!
Тимур понимал, сынок богатого папочки просто надрался вусмерть, возможно, принял наркотики. А ещё окружение «золотого мальчика» поспособствовало, чтобы он вырос настоящей мразью, которая считает, что всё можно купить, и ему ничего не будет, если он переступит грань закона.
— Ты знаешь, кто у меня папа? — продолжил тот. — Мой отец — мэр! Если я ему скажу, ты лишишься работы и будешь всю жизнь ползать передо мной на коленях. Я уничтожу всю твою семью, и твои дети будут жрать дерьмо из моих рук, чтобы прокормить себя!
Одежда и покрывало — скорей всего, содранное с кровати — были липкими и неприятно пахли. Тимур понял, что тут либо накончали хреново количество раз, либо наблевали. Покривившись, он вернулся к тележке, взял пакет побольше и затолкал ком грязного белья в него, перетянув крепким узлом, чтобы не воняло. Скинув в тележку, подхватил тряпку и очиститель, подошёл к стойке. Парень отскочил назад, стукнулся спиной о стену, сел на маленький холодильник, продолжая держать бутылку словно оружие. Перепуганные глаза, искривлённый рот. Вот останься он единственным геем на всей планете, Тимур ему бы не дал даже за пирожок с яблоками.
— Слышь, ты, сынок мэра, — сказал он, опрыскивая столешницу из дозатора. — Я настоящий гей. Но таких, как ты, — Шишков посмотрел на него пристально, — на дух не перевариваю. Забирай свои деньги и вали нахрен из каюты. Не мешай нормальным людям работать.
Глаза золотого мальчика при этих словах расширились так, что превратились в блюдца. Некоторое время он неверяще смотрел на Тимура, а потом начал громко и противно смеяться. Шишков спокойно вытер столешницу и зашёл за стойку. Парень тут же смолк, вздрогнул, залез на холодильник с ногами. Тимур забрал у него бутылку — не дай боже поранится! — кивнул на выход, и тот, спотыкаясь и чуть ли не падая, добрался со скоростью света до дивана, думая, что там есть спасение.
— Не верю! — взвизгнул парень.
— Я сказал вали отсюда.
— Я на тебя пожалуюсь! — он ткнул в Шишкова пальцем. — Тебя выкинут с корабля, как ненужную вещь. Ты труп!
Тимур закатил глаза, подумал о том, за что ему такое наказание, и вернулся к уборке.
— Я пожалуюсь папе, и он упечёт тебя в тюрягу, — продолжил золотой мальчик. Он ещё что-то кричал, но Тимур его не слушал, намывая холодильник, на котором минутой ранее сидел хозяин каюты.
— Чего ты орёшь! — послышался другой голос, и Шишков удивился. Потом вспомнил, что когда он пришёл, на кровати кто-то спал. И этот кто-то не мужчина. По голосу было ясно, что женщина. Погодите, значит, этот мажор — би? Ну или женат? Такое тоже может быть. И при живой жене таким заниматься? Отвратительно! Бедная женщина!
— Заткнись, сука! — взвизгнул сын какого-то там мэра. Тимур поднялся, собрался уже выйти из-за стойки, но парень, метнув в него затравленно-гневный взгляд, резво вылетел из комнаты. Шишков поблагодарил небеса за предоставленное счастье.
Вернувшись к тележке, Тимур бросил тряпку на место, взял ведро и направился в ванную. Налив воды, вышел в зону комфорта, которую ему придётся вычищать час, не меньше.
— Здрастье, — сказал он, столкнувшись с девушкой. Не узнать её Шишков не мог. Высокий рост, больше ста восьмидесяти сантиметров, и зелёные пряди волос выдали в ней недавнюю знакомую. Эту госпожу Тимур видел тем утром, когда убили Крюгера. Кажется, Лёня говорил, что её фамилия… Сычева? Сытова?.. Сырова!!!
— Привет, — сказала недовольно она и окинула его взглядом. Сырова его узнала тоже и несколько секунд пристально разглядывала, иногда щурясь. Тимур прошёл к тележке, чтобы налить чистящее средство.
Девушка была в трусах и лифчике. Кажется, наличие чужого мужика в каюте её не напрягало. А вот Тимуру было как-то неудобно. Пусть женские тела его не возбуждали, но считал, что встречать гостей голой — невоспитанно.
— Ты горничная? — она хмыкнула. Славно, ещё одна шутница на его голову. Мало того свинтуса, который аж сын мэра!
— Я убираю каюты, — ответил Тимур, ополоснул в ведре тряпку и вернулся к уборке.
— Одно и то же, — Сырова шлёпнулась на диван. — И нравится такая работа?
— Кто-то должен её делать.
— Так думают свиньи.
— Так думают люди.
Тимур решительно взялся протирать кожаную обивку дивана, не обращая внимания на то, что на нём сидела Сырова.
— Я тебя не возбуждаю? — спросила она после нескольких секунд молчания. Шишков, не глядя на неё, вернулся к тележке, чтобы ополоснуть тряпку. — Или ты тоже гей?
Последнее слово она произнесла с таким отвращением, что Тимуру самому стало от этого дурно. Когда он понял, что женщины его не возбуждают? Наверно, тогда, когда лежал избитый Бобровым в больничной палате. Ему было четырнадцать. Нет, ориентация его не напугала, тогда он думал о том, что потерял Макса. Болезненных метаний, стыда и страха не было, просто осознал и принял. Так какого хрена сейчас, будучи взрослым, он пытается убежать от самого себя и уничтожить чувства к Максиму? Какого дьявола он ведёт себя глупее, чем четырнадцатилетний подросток?! Он же взрослый! Ему тридцать три, а в итоге такое ощущение, что… Что он дурак!
- Предыдущая
- 82/105
- Следующая