Хризантема (СИ) - "Dtxyj" - Страница 35

— Вот чёрт, — буркнул Тимур и присел над ним. Судья тут же кинулся вперёд, озвучивая счёт, а Тимур похлопал оппонента перчаткой по щеке. — Эй… Ты в порядке? Эй?

— М-н… Да, норм…

— Извини, — буркнул Тимур и отступил, чтобы тот поднялся.

— Десять! И бой продолжается! — рявкнул в микрофон шоумен, и толпа завопила ещё громче, сотрясая воплем своды зала.

— Извини, — ещё раз попросил прощения Шишков. — Точно всё нормально?

— Да… Нормально. Ну ты и зарядил.

— Сорвался, бывает, — буркнул Тимур, понимая, что перед глазами до сих пор стоит увиденная секундами ранее картинка. Это что за крашенная блондинка целует Максима? Откуда она? Кто? Зачем? Почему так остро на это реагируют сердце и разум? Бесит всё!

Ведущий позволил отдохнуть, потом ударил в гонг, и бой продолжился.

====== 11 глава ======

За большим круглым иллюминатором был непроглядный мрак. Искусственный свет, исходящий из настенного плафона, освещал лишь вход в палату, стоявший рядом с дверью комод, зеркало и цветущий фикус. Максим долго на него смотрел, полулёжа на кровати. Аборин поставил сюда такой редкий цветок, что так и подмывало отщипнуть листик. И поместил Волдина именно в эту палату, не просто роскошную и просторную, а с цветущим фикусом.

Оторвав взгляд от цветка, Макс в который раз за вечер глянул в окно. Ничего, кроме темноты, там не увидев, посмотрел на настенные часы. Сорок шесть минут двенадцатого. Хотелось спать, но ещё сильнее хотелось покинуть палату. Пусть каюта тоже была чужой, но нахождение в госпитале нагнетало тоску и заставляло липкий страх распускать тонкие нити. С другой стороны, Максим уже и не знал, то ли он боится, то ли равнодушен. То, что он лезет в лапы льва, подвергая свою жизнь опасности, понял давно. Видно, ощущение смерти за спиной возбуждает. Хотя когда он висел над пропастью на крепком, но ненадёжном тросе в обнимку с Таней, чувствовал только ужас происходящего.

Двадцать три пятьдесят. Через десять минут — двенадцать. Два часа назад у него должна была состояться встреча с Тимуром. Вот на это не наплевать, изменения в планах злили. Конечно, были у него такие моменты в работе и личной жизни, когда приходилось форсировать события, что-то менять, забывать, от чего-то отмахиваться, но эту встречу он ждал. Он хотел увидеть Тимура ещё раз и пообщаться с ним. Вопросы, ответы, спокойный разговор тет-а-тет под пиво — всего этого он жаждал, веруя в то, что опасность его обойдёт стороной. Но не обошла, спутала все карты! Вот только много чего Максим не понимал. Это его пытались таким образом убить или всё же произошёл несчастный случай?

В дверь тихонько постучали. Максим отвлёкся от размышлений, посмотрел на створку, подумав о том, что снова пялился на цветок. Красивый, зараза! Фикусы Макс тоже выращивал, лаборатория работала над восстановлением некоторых видов крупных домашних растений, однако такого чертягу видел первый раз. Большие широкие листья тёмно-зелёного цвета, коричневые стебельки и алые цветки. Редкие и не такие большие для гиганта, но красивые.

Стук повторился, и Волдин почувствовал, что тупит. Скорей всего, это реакция на лекарства. Ему зашивали рану на животе — порезался, когда удерживал Таню. Шрам теперь точно останется. И в довесок — здоровый синяк на руке, куда угодила тяжёлая бутылка из-под шампанского, которую бросил в него Жиров, небольшие ссадины и ушибы. На голове шишка. Ремень, которым закрепил его Стас, отправляя в полёт, натёр кожу, оставив след. Всё закончилось нехорошо, но могло быть и хуже. Максим без конца вспоминал тот всплеск радостных эмоций у людей, когда шаровая молния пробила купол и стекло посыпалось вниз, а потом на смотровую ворвался ветер. Вспоминал и поражался хладнокровию и равнодушию к чужому горю и к смерти. Неужели он живёт в таком обществе? Неужели подобные представления являются эталоном жизни?

— Ты чего не отвечаешь? — Бобров не стал дожидаться приглашения, открыл дверь и вошёл.

Вернее, он ждал, но Максим не отзывался, тогда Стас позволил себе войти без разрешения. В этом не было ничего страшного, ведь в каюту он входил без стука.

Волдин ничего не ответил, только оценил неформальный вид начальника его личной охраны. Стас всегда собран, галстук затянут на узел, пиджак редко когда расстегнут. Сейчас же Бобров позволил себе освободиться от «удавки», снять пиджак, закинув его на плечо и держа за петельку.

— Можно уходить? — вопросом на вопрос ответил Макс. Бобров был немного обеспокоен, видно, напридумывал всяких ужастиков, пока Волдин не отвечал.

— Нет, останешься до утра. Утром тебя ещё осмотрят. Анализы хорошие, так что можешь спать спокойно.

— Я спокоен, но хочу поскорее вернуться в каюту.

Максим чувствовал себя паршиво. В этой палате, пафосной и богатой, он ощущал себя как птица в клетке. Почему? Может, потому что хотелось пойти в бар на восьмой этаж и поискать Тимура? А может, потому что эта палата не успокаивала? Даже когда Стас поставил глушилки и датчики, Максу легче не стало. Лишь на мгновение, а потом… «Это паранойя, — подумал Волдин. — По мне психушка плачет».

— Потерпи семь часов и вернёшься в родные стены.

Максим промолчал о том, что родных стен на «Хризантеме» у него нет. Прикусив внутреннюю стенку щеки, задумался и понял, что снова тормозит. Интересно, чем его накачали? Случайно, не какой-нибудь испытательной дрянью, после которой он превратится в овощ? Чем не убийство?!

— Ты как? — спросил Стас, подходя ближе к кровати.

— Нормально, — односложно ответил Макс. Но потом всё же добавил: — Торможу. Туплю…

— Это обезболивающее и наркоз, — сказал Стас и всё же взял стул, подставив его к кровати, присел на мягкое сиденье, предварительно повесив пиджак на спинку. — Ещё час-другой, и всё уйдёт. Поэтому лучше сейчас поспать.

— Не хочу, — буркнул Волдин, но чувствовал, что лжёт. Спать хотелось, но вопросы не позволяли расслабиться. — Мне кажется, то сообщение было ложным. Типа шутки.

Взгляд Боброва потяжелел, лицо приобрело каменное выражение, таким Стас становился только тогда, когда Максу грозила опасность.

— Если бы меня планировали убить, — продолжил Макс, так как Бобров молчал, — тогда им надо было бы рассчитать время, когда я буду на месте. Возможно, их двое. Трое. Пятеро… Может, целая группа… Всю работу сделала шаровая молния…

— А завтра об этом мы можем поговорить? — оборвал его Стас. Такое поведение Боброва было неожиданностью. Он насупился, теперь был хмурым и недовольным, будто отец, сердитый на нерадивого сына. Максим почувствовал раздражение.

— Нет, — грубо сказал он.

Стас вздохнул, упёрся ладонями в коленки, опустил взгляд вниз. Неожиданно расшнуровал туфли и снял их. Покрутил обувь в руках, и Максим заметил, что она не из дешёвых: мягкая кожа, тонкая прорезиненная подошва. Чертовски удобные и дорогие. Стоят, наверное, половину Стасовой месячной зарплаты.

— Ладно, давай поговорим, — буркнул он, соглашаясь и поднимая на Максима взгляд. — Ты прав, скорей всего, нанята группа. Что касается шаровой молнии, то это была не молния. Может, та, которую мы пропустили, и была ею, но вторая — нет. Почему и как, сейчас объясню.

Стас скрестил на груди руки. Стрелки часов отсчитали последние минуты уходящего дня, но в этом полумраке складывалось такое ощущение, что уходят последние мгновения мира. Почему-то Максу было не по себе. Было у него подозрение, что это не молния…

— Есть такое оружие, как Пушка-гада. Название так себе, но стреляет она далеко и именно такими вот плазменными шарами. Создавалась специально для дальнего боя, по аналогу как раз таки шаровой молнии. Задумка была такой, чтобы использовать её примерно вот в таких моментах. Меня самого напрягает вопрос по поводу того, хотели ли реально тебя убить или это было испытание? Есть слух, что оружейные бароны создают аналоги нашего оружия, а потом продают его в малые страны. Мы над водами Абхилада, здесь много рифов и островов. Насколько мне известно, здесь обитают шайки пиратов. Если предположить, что тебя хотели убить, тогда да, убийц было несколько. И один из них в этот момент находился на смотровой. Когда ты вошёл, он, например, позвонил своим друзьям, и они выстрелили.