Хризантема (СИ) - "Dtxyj" - Страница 25

До обеда Тимур смог перестирать большую часть трёх тележек. На обед он пошёл, когда загрузил все машинки снова и сплавил пришедшему парню постиранные и высушенные простыни. Тот явно был наслышан об убийстве, потому жался и нервничал, но Шишков не торопился, отмечал количество постельного белья в рабочем планшете, который ему с утра выдал Серёжа. Потом сверился с планшетом парня и только тогда отпустил его.

Тарелка супа, рисовая каша и отбивная с овощным рагу провалились в желудок как миленькие. Чай и снова пирожок с яблоками. Тот, кстати, Тимур съел за пару часов до обеда. В этот раз спереть пирожок не представилось случая, поэтому он вернулся в прачечную немного недовольный. Всё равно богатеи жадные. Ну что им стоит давать на десерт два пирожка с яблоками? Обеднеют, что ли?!

Машинки как раз закончили отжим и принялись за сушку. Тимур снова присел в кресло, вытянул сигарету, чиркнул зажигалкой. Через двадцать минут он выудил тёплое, высушенное и проглаженное бельё, сложил его на отдельной полке. Загрузил новое. Когда порог переступил тот самый парень, что забирал бельё ранее, Шишков удивился. На вопрос, чего он сюда так рано пришёл — Тимур только партию успел постирать, — тот ответил, что так надо.

— Следующая будет через час, — сказал Тимур, отдавая ему постельное и отмечая количество в планшете.

— А сколько у тебя ещё осталось? — с жалобным видом спросил парень.

— Ну, с этой — ещё три стирки.

— Короче, это ещё три-три с половиной часа?

— Ага. Через четыре приходи.

— Да, блин, тут мне мозг мой начальник выносит, чтобы я через каждую стирку приходил и забирал, — надул он губы, но потом сказал, что придёт через четыре часа.

Тимур закрыл за ним дверь, перекурил, проверил телефон. Снова нашёл номер Максима, но скинул его. Посмотрел на таймер стирки — сорок две минуты до конца. За час он точно не успеет забраться наверх. Стоит ли начинать? Решётку вытяжки он нашёлся сразу. Впрочем, она располагалась на потолке и заметить её было не так уж и трудно, к тому же размер она имела довольно большой, в ту дыру мог бы пролезть и здоровый мужик. И всё же действовать сейчас, во время рабочего дня, было глупо.

Но ощущение безделья давило на нервы. Глянув на таймер стирки снова, Шишков вздохнул, растрепал волосы, затем пригладил их. Подойдя к двери, выглянул в маленькое окошко, проверяя, есть ли кто в коридоре. Почесав мочку уха, немного обождал и всё же вернулся к креслу. Сунул телефон в карман, скинув верхнюю часть комбинезона и завязав рукава на поясе, подхватил не такое уж лёгкое кресло и поставил его под вытяжкой. Запрокинув голову, примерился, рассмотрел внимательно решётку. Кстати, о птичках — а в коридоре вроде камеры были, значит, убийцу Бори всё же можно найти?

Отмахнувшись от мыслей о Боре, забрался на кресло, потом уверенно встал на мягкие подлокотники. Потолок в прачечной был невысоким, поэтому до решётки он добрался легко. Осмотр подтвердил его выводы: решётку уже сдвигали — крепёжные болты сняты, а скобы, удерживающие её, несколько раз отгибались в стороны. Значит, прачечная таит в себе много тайн, о которых Тимур не догадывался и которые не хотел отгадывать. Чертыхнувшись, Тимур присел на кресло и снова закурил.

Когда машинки одна за другой сообщили ему, что они отработали очередной час, Шишков быстро выгрузил содержимое, сложил в корзины. Потом загрузил новое, сыпанул порошка и ополаскивателя, запустил аппараты и, допив оставшиеся в бутылочке три глотка воды, вернулся к решётке.

Отодвинув в стороны скобы, открыл вход и спокойно пролез в квадратную трубу. Места было прилично, застрять в ней Тимуру не грозило. Кинув взгляд вниз, пополз в ту единственную сторону, которую предлагал лаз. Полз недолго. Метра через три оказался у развилки. Одна труба вела вправо, другая прямо, третья наверх. Определив, какая куда ведёт, он решительно свернул. Ещё четыре метра, и Тимур наткнулся на что-то холодное и противное. Посветив фонариком телефона, снова чертыхнулся. А вот и оружие преступления. Значит, убийца шмыгнул в трубу, бросил здесь нож для колки льда и свалил в соседнюю прачечную. А может, он оттуда и пришёл?

Взяв рукав комбинезона, Тимур отёр нож в тех местах, где к нему прикасался. На всякий случай. Посветив на него, внимательно рассмотрел. На рукоятке было выгравировано четыре цифры «05.22». Опа, а это этаж и комната. Тимур сделал фото, скинул его под пароль в папку. Оставив орудие преступления на месте, протиснулся дальше и оказался над соседней комнатой. Выглянув между тонкими прутьями решётки, заметил женщину, выуживающую из машинки бельё. Понаблюдав за ней, осмотрел трубу и решил вернуться назад.

На обратном пути он всё же забрал нож. Острый, с длинным тонким лезвием. На нём могли бы быть отпечатки пальцев, но никто убийцу искать не собирается. Шишков подставляться не хотел, но всё же. Было бы правильным оставить нож на месте, вдруг преступник вернулся бы за ним. Мысль о том, что этот нож может послужить орудием преступления для других, заставляла нервничать.

Присев на кресло, он бросил взгляд на нож, раскинул мозгами. Может, стоило всё же оставить его там, поставить прослушку или видеокамеру, чтобы знать врага в лицо? Но если убийца не вернётся за ножом? Что если он его выкинул? Мог бы, конечно, выкинуть в иллюминатор, но… Забрать с собой и выкинуть. Значит, либо потерял, либо спрятал. Или просто оставил.

Тимур выкурил сигарету. Выгрузив и загрузив машинки, пошёл в каюту. Подхватив маленькую кнопочку видеокамеры, вернулся в прачку, потом в трубу вместе с ножом. Хорошее оружие для совершения убийства. Распространённое. Ему надо памятник ставить, оно даже в каком-то журнале побило топ орудий преступления. Помнится, Тимур этот бред читал, когда учился в колледже. За свою карьеру полицейского и детектива ни разу с ним не сталкивался, и вот на тебе. Вернув нож обратно, отполз на пару метров и установил наверху трубы камеру. Когда кнопочка была прикреплена к металлу, он аккуратно провёл по ней большим пальцем, и она слилась с металлом. Кивнув самому себе, Шишков вернулся в комнату и снова закурил.

Стирку он закончил в шесть двадцать две. В семь двадцать вышел из прачки и отправился прямиком в столовую. Набив желудок, пошёл в каюту. Сегодня в десять у него встреча с Максимом. И почему-то эта мысль грела душу. Вновь найдя в телефонной книге номер Волдина, Тимур посмотрел на него и почувствовал трепет. Вот весь день так: смотрит и вздыхает, как несовершеннолетняя барышня, которой показали портрет её будущего жениха.

— Что за… Шишков, ты дебил! — ругнулся на себя Тимур и, скинув комбез, полез под душ.

После бритья и хорошего расслабляющего душа, вспомнил про установленную в трубе камеру и, достав телефон, активировал её. Кнопочка, вырвав из темноты кусок нужного места, пока что ничего не показала, кроме лежащего ножа. Настроив инфракрасное излучение, отложил телефон и выглянул в иллюминатор.

Вечер уже сгустил краски, огромные фонари на борту корабля высвечивали непогоду. Внутри качки не чувствовалось, но «Хризантема» вошла в шторм. Ветер хлестал за окном, поднимал волны, кидал в иллюминатор капли и градины, неистовствовал. Тимур удивился и вспомнил, как часов в шесть по кораблю разлетелся сигнал, предупреждающий о шторме. Сразу же с этим в памяти всплыли слова Серёжи о смотровой. А ведь Максим тоже говорил о том, что отправится смотреть на непогоду. Шишков не мог понять — в чём прикол созерцать природные явления, вызванные земными катаклизмами? Тимур не видел в этом радости, но богатым ведь море по колено. Они ненормальные!

Зазвонила рация, и Тимур поморщился. Серёжу слышать не хотелось, но на завтра работу никто не отменял.

— Тим, ты танцевать могёшь?

— Нет, — сразу же отрезал Шишков.

— А с богатой тётей потрахаешься?

— Нет, — с таким же нажимом ответил Тимур.

— Ладно, тогда завтра ты на частной вечеринке у Погодиной. Ты ведь занимался боксом, так?

— Да, — осторожно сказал Тимур.

Что за частная вечеринка? Какого характера? И что ему там делать? Прислуга? Официанты? Или мальчик-зайчик? Последний из него как из коровы фигуристка. Он больше на енота похож или на барсука. Пусть Серёжа другого отправляет. Или пробует в этой роли себя.