Две ночи и тысячи дней (СИ) - ".Злобный Гений." - Страница 43

А Дженсен, не успев прикусить язык, тихо сказал:

- У тебя ужасный вид. Как будто не спал полгода.

Джаред открыл глаза, которые уже успели закрыться, и посмотрел на молодого человека:

- Все настолько плохо?

- Да. Но… это не мое дело, я знаю.

- Да, это не твое дело, - тихо и устало ответил Джаред. У него есть минут десять, прежде чем принесут еду. Спал он действительно плохо в последнее время. Из-за тренировок с Дженсеном накопилось много бумаг, которыми нужно заниматься. Отдыхать ему было некогда. Да и какой отдых, если сон не шел, а спать под сонными травами и дурманом он не хотел. Возможно теперь, зная, что Дженсен спит неподалеку и не проводит эти ночи ни с кем, он сможет отдохнуть хоть немного. Может и Кейн, наконец, решит свои проблемы. Может и они с Дженсеном решат свои проблемы, хоть это и маловероятно. Но надеяться же можно, не так ли?

- Да. Извини, Сейид, - буркнул Дженсен.

Джаред приоткрыл один глаз:

- Ты что, обиделся?

- Я? - Дженсен чуть не подавился травами, а потом фыркнул: - Вот еще.

Джаред чуть улыбнулся: он его готовит к жизни ассасина, а парень умудряется обижаться как ребенок.

- Дженсен,- задумчиво поинтересовался мужчина, - Скажи мне, на что ты действительно обижен?

Дженсен все же подавился. А потом затравленно посмотрел на Сейида, сильнее сжав чашку пальцами.

- Я… Это тяжело.

- Что именно?

- Воспринимать все, как данность. Те семь лет… они просто были. Я уже не надеялся на другую жизнь.

- Тут тебе хуже?

- Не знаю. Тут по-другому. И тут ты.

- Это плохо?

- Это странно, - Дженсен вздохнул, завернулся в покрывало и отвернулся от мужчины. - Извини, если обидел тогда. Ты спас меня, и я понимаю это.

- И все же…

- Тяжело. Тяжело любить, - Дженсен снова прикусил язык, когда понял, что именно сказал. Но было поздно. И ему оставалось лишь закрыть глаза.

Если бы Джаред не был так утомлен, он, наверное, сильно бы удивился. Нет, сейчас он тоже удивился, но не так сильно, как мог бы.

“Любит? Он любит? Меня?”, - подумал Джаред и спросил это вслух:

- Меня? Меня любить?

Дженсен помолчал, понимая всю глупость ситуации и сказанных слов, но, тем не менее, ответил:

- Да.

У Джареда потеплело на душе. Он даже сумел улыбнуться. Ведь он и не рассчитывал на подобное. Нет, влюбленность наложника была бы понятна. Но вот так… когда Дженсен уже не наложник, он через многое прошел в этой крепости, и много месяцев даже не знал, что он, Джаред, точнее, для него - Халед, здесь. Дженсен спал с Эльтой, но любил его. Судьба может быть очень странной и изворотливой.

- Спасибо, - тихо ответил Джаред.

- За что? - Дженсен так удивился этому слову, что даже обернулся.

- Ты сделал меня счастливым.

Дженсен нахмурился.

- Счастливым?

- Разумеется, - улыбнулся Джаред. - Одно дело, спасать мальчишку от смерти и даже, на этот раз, спасти, видеть его каждый день и знать, что нельзя к нему даже прикоснуться, нести свое чувство в одиночку. И совсем другое - знать, что этот мальчишка тоже тебя любит. Так что ты сделал меня счастливым. Ты здесь, со мной, даже если не в моей постели, ты жив и ты любишь меня. Это счастье.

Дженсен слушал его, ничего не понимая. Вроде все слова были ему знакомы, но общий смысл ускользал от него.

- Тоже? - наконец, спросил он. - Тоже люблю?

Джаред кивнул.

Открылась дверь и страж принес большой поднос с едой, поставив его по привычке на пустой письменный стол. Джаред выпрямился и, кивком поблагодарив, отпустил “светлого”.

- Ты есть будешь? - спросил он. Одна кошка и два котенка уже топтались около его ног. Они есть хотели точно.

- Тоже? - вновь спросил Дженсен, на этот раз тише.

- Да, - устало кивнул Джаред, снова. Сейчас, когда ему не нужно было скрывать свои чувства и никто от этого не страдал, он мог говорить о них свободно. - Еще там, во дворце. Я думал, я просто уеду и все забудется. Но на утро убили отца. Назир тут же приказал собрать весь гарем, и я догадывался, чем это может закончиться. Собственно, этим оно и закончилось. А я… - Джаред закрыл глаза. - Я не мог пережить это вновь. Поэтому мне пришлось сделать так, чтобы тебя продали. Пришлось подкупить много людей, чтобы все получилось так, как получилось. Чтобы, пока ты не попадешь в крепость, с тобой хорошо обращались. Ваше непонимание с Кейном я не предусмотрел. Я же не знал, что ты такой… боевой, - он чуть усмехнулся.

Дженсен смолчал. Кажется, сегодня жизнь решила перевернуть все его мировоззрения с ног на голову, и он даже не знал, как к этому относиться.

- Джаред - это твое настоящее имя? - наконец спросил он.

- Одно из самых старых. Но его знают немногие. Здесь я для всех Сейид, во дворце я Халед, для остальных - Глава Ордена и господин.

- А для меня?

- Ты уже говорил, что для тебя я - Сейид. Но если ты когда-нибудь изменишь свое решение, я буду рад, - Джаред устал. На него навалилась такая усталость, что он понял одну простую вещь - самые главные слова они друг другу уже сказали. Теперь пусть решает Дженсен. Их обоих уже не переделаешь, у каждого из них своя судьба и они стали теми, кем стали. Между ними больше нет обмана.

- А что у Кейна и Эльты?

Мужчина, наливая себе вина и откусывая кусок сыра, чуть улыбнулся:

- У них примерно та же история. Но оба слишком гордые и их танцы продолжаются с тех пор, как Эльта заметила, что на нее заглядываются и мальчики и мужчины Ордена.

- Да, она красива.

- И ты это оценил.

Дженсен прищурился:

- Сейид, я слышу ревность.

- О чем ты?

- О том, что я провел в гареме семь лет и кому, как не мне, отличать оттенки подобных эмоций, - вдруг улыбнулся во все зубы Дженсен. Ему внезапно стало так легко, что губы сами растянулись в улыбку, а глаза засветились.

- Ты бредишь. Это шишка на голове.

- Конечно, Сейид.

Дженсен поднялся и, ругая всех богов, джиннов и пустынных демонов, медленно заковылял к столу.

Марго и котята уже во всю орали и требовали еды. Джаред отщипнул им мяса и бросил на пол.

Напротив на стул кое-как сел молодой человек и вдруг в упор посмотрел на Джареда.

- А Главе Ордена можно любить?

Джаред посмотрел на Дженсена поверх бокала.

- Никто не может мне запретить, - сказал он. - Изначальный Устав Ордена никак не указывает на прямой запрет или прямое разрешение его членам заводить себе жену или мужа. Скорее, образ жизни ассасина не предполагает оных. Каждый волен любить. Даже Сейид.

Дженсен задумчиво смотрел на мужчину перед собой и барабанил пальцами по столу. Его грызли сомнения. Его целовали многие, его ласкали многие и все говорили слова любви. Поэтому он не привык им верить. Но вот свое сердце обмануть он не мог и мужчина перед ним, его Сейид, был тем человеком, которому хотелось поверить.

- Поцелуй меня.

Джаред уже отнял от губ бокал и проглотил вино, и лишь поэтому не подавился. Рука под столом невольно легла на пах.

- Я однажды поцеловал тебя. После чего получил два удара, болезненных, а потом нож в бок, что было тоже болезненно. Ты не можешь винить меня за мои опасения.

Дженсен совсем по-мальчишески дернул носом:

- Этого я и ожидал.

- Вот как?

- Ты же Глава Ордена, не принц, который подошел бы ко мне и даже обнял. Кажется, только сейчас я начинаю понимать, в кого влюбился и кого действительно люблю, - улыбнувшись мягко, словно он снова гаремный юноша, Дженсен наложил себе в тарелку еды и поковылял обратно к кушетке, где устроился под покрывалом, поставил тарелку на табурет и открыл книгу.

- И весь разговор? - недоверчиво уточнил Джаред.

- Я только начал, - пообещал Дженсен и уткнулся в книгу, потихоньку жуя ужин.

Котята принялись играть под ногами у мужчины, а Джаред смотрел на молодого человека и решительно не понимал, что происходит.

Дженсен же уже раздумывал над тем, что все гораздо сложнее лишь у него в голове. Жизнь дала ему второй шанс не только на свободу, но и на любовь. И может быть стоит рискнуть этим шансом воспользоваться.