Чистый лист - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 18

— Ты постоянно задаешь вопросы, которых я совершенно не ожидаю и потому оказываюсь не готовым к ним. — Май иронично улыбнулся уголками губ, а в глазах мелькнули теплые искорки, опять заставив меня усомниться в их цвете. — При чем тут это?

— Это же очевидно. Ты такой замечательный во всех отношениях, и мне странно, как до сих пор ни одна девушка не рассмотрела это и не сумела тебя очаровать…

— Так получилось.

Губы его едва уловимо скривились — и я предпочла сразу же поменять тему. Потому что это был не расплывчатый уход от ответа, а вполне недвусмысленное «я не желаю обсуждать».

— А ты успел найти Стевича? Или услышал мои вопли с другого конца здания и вернулся?

— Ты не настолько громко визжала, — хмыкнул он. — Я как раз уже возвращался и хотел сказать, что Горан придет за тобой в конце пары. А по поводу крысы не волнуйся. Хоть я и не представляю, откуда она вообще взялась, но ловушки поставлю. Может, правда из лаборатории, или у кого-нибудь из общежития домашний любимец удрал.

— Да уж, любимец… — Я вздохнула.

Взгляд скользнул к столу и перекосившейся чертежной доске позади него, я поморщилась, после чего опять виновато пробормотала:

— И все-таки извини меня за это. Ужасно неловко, что…

— Майя, не извиняйся, прошу тебя, — оборвал Недич. — Если честно, все это было довольно… забавно.

— Ну да, весело, припадочную с забора стаскивать!

— Помогать попавшей в затруднительное положение даме и носить на руках красивую хрупкую девушку, — с улыбкой парировал Май.

— Сдаюсь! — Я вскинула свободную ладонь в жесте капитуляции. — Если тебе понравилось, кто я такая, чтобы спорить! Если вдруг еще захочется потаскать тяжести — обращайся, я с удовольствием. Только на доску больше не полезу, ладно? Не уверена, что в здравом уме у меня это получится.

— Договорились, — серьезно кивнул мужчина.

На этом наш содержательный разговор прервало появление Стевича. С одной стороны, обидно, потому что Май тут же встал, и вообще, пропало очарование момента. А с другой… Если бы тезка еще пару минут вот так проникновенно и ласково поулыбался, я бы еще куда-нибудь полезла с риском для жизни, лишь бы он меня оттуда героически спас!

С ума сойти, ну какой же мужчина… Как он умудрился до сих пор не жениться?! Начинаю подозревать, что есть какой-то грандиозный подвох, и даже почти бояться. Срочно надо расспросить кого-нибудь сведущего, пока я не додумалась до каких-нибудь совсем ужасных вещей.

Да вот с Горана и начну, он вроде бы не слишком молчаливый тип, глядишь, и прояснит ситуацию, хотя бы в общих чертах.

— Ну как тут мое драгоценное творение? — бодро проговорил Стевич, с любопытством меня разглядывая.

— Прекрасно, доктор, — насмешливо отозвалась я. — Готова к экспериментам, но только не слишком бесчеловечным, хорошо?

— Это как? — озадачился он.

— Это чтобы в результате выживаемость человеческих особей стремилась к ста процентам.

— О, об этом можно не беспокоиться, — рассмеялся он. — Ничего страшного или опасного, обыкновенное, почти медицинское обследование. Май, ты…

— Когда освобожусь — присоединюсь к вам, — заверил он, и мы вышли из кабинета.

— Что там с теориями моего происхождения? — полюбопытствовала я, пока шли по коридору.

— Есть несколько версий, но все требуют проверки, — уклончиво ответил Стевич. — Не люблю делать преждевременные выводы. Судя по всему, восстановление идет полным ходом? Глаза приобрели естественный цвет, да и кожа уже не полотняная, живая.

— Я никакой разницы не чувствую, но внешне — действительно заметно, — согласилась с ним. — Единственное, у меня тут открылась одна особенность, я не подумала сразу, что это важно…

По дороге я рассказала ему про «спектральные метки», которые вижу невооруженным глазом. Горана эта особенность очень заинтересовала, но не удивила — по его словам, подобный эффект достаточно часто наблюдался у стертых и проходил с восстановлением собственной энергетики. Он даже посетовал на это обстоятельство: было бы очень полезно сохранить такую способность и даже — мечты-мечты! — развить. Я согласилась, а потом мы пришли в уже знакомую лабораторию.

Или в какую-то другую, поручиться я не могла: комната вроде бы была та же, но столы передвинули, переставили приборы, пропала монструозная конструкция, стоявшая в момент моего пробуждения.

— Садись вон туда.

Горан махнул рукой на стол, укрытый белой простыней, а сам подошел к низкому неприметному шкафу в углу и принялся вытаскивать из него какие-то пугающего вида инструменты. Но я решила не паниковать раньше времени: пока Стевич никакого повода для подозрений в кровожадности не давал. Если бы он изначально хотел сделать со мной что-то плохое, то не стал бы отправлять к Маю, спрятал бы где-нибудь здесь, в укромном месте. Никогда не поверю, что в таком огромном здании нет ни подвала, ни чердака.

Вернулся ко мне Горан с овальной жестяной посудиной, от которой резко пахло спиртом. Там лежали шприц, несколько иголок и ватных тампонов, а еще жгут неприятного коричневого цвета.

— Возьму у тебя кровь, — предупредил мужчина и поставил посудину на стол рядом со мной. — В обморок падать не будешь?

— Вроде не должна, — оптимистично предположила я. — Это же не крыса. Крыс я, оказывается, боюсь до истерики, — пояснила в ответ на озадаченный взгляд профессора.

— Очень… по-женски, — с иронией ответил тот. — Деяна тоже чуть не под потолок каждый раз взмывает при виде мыши.

— Горан, а сколько тебе лет? — полюбопытствовала я.

— Сорок четыре. У меня ранняя седина и ранняя профессорская степень. Подозреваю, одно неотделимо от другого, — отозвался Стевич со смешком.

— А Маю?

— Маю… тридцать один или тридцать два, я точно не помню, — пожал плечами Стевич и посетовал: — Честно говоря, вообще с трудом запоминаю дни рождения и даты.

— И Май выглядит старше, — задумчиво заметила я. Как будто между прочим, но аккуратно подводя разговор к нужной теме.

— Да уж, — поморщился Горан. — Работай кулаком. Сжимаешь, напрягаешь, разжимаешь. Вены-то, боги! Как у куренка, — проворчал он. — А что до Мая… Очень его эта история подкосила. Я, кстати, хотел сказать тебе за него большое спасибо.

— Мне? — опешила я.

— Я предполагал, что твое общество скажется на нем благотворно, и не только с магической точки зрения, но даже не думал, что результат окажется столь быстрым и заметным.

— Какой результат-то? Ну, про магию я догадалась, что он весь черный — это ненормально. Но ведь изменения нельзя так с ходу заметить, тогда в чем дело?

— Да просто он снова стал похож на человека, а не на статую Капитана, — вздохнул Стевич.

— Ну да, немного оттаял, — согласилась я и добавила с гордостью: — Даже мне выкать перестал!

— Выкать? — Горан, который наконец-то нашел вену и попал в нее иголкой, покосился на меня насмешливо. — Майя, он шутит, улыбается и смеется. Впервые с момента аварии.

— А вы ему анекдоты рассказывать не пробовали? — ехидно поинтересовалась я. — Нет, ну я, конечно, часто творю какую-нибудь ерунду, от которой ему смешно, но шутки получаются той еще изысканности. Что у вас, комедий в театре нет?

— Все есть. Но я говорю о том, что вижу. — Мужчина снова пожал плечами. — Май хороший парень, было больно смотреть, как он себя гробит. Ему бы к врачу обратиться, но не силком же тащить! Взрослый человек, отвечающий за свои поступки. С точки зрения закона. Все, согни локоть и немного подержи. Сейчас будем твою энергетику измерять.

— Слушай, раз уж мы с тобой так замечательно сплетничаем, открой мне страшную тайну: как так получилось, что настолько замечательный мужчина, как Май, до сих пор не женился?

— Почему? Женился, — хмыкнул Горан, пожав плечами. — Нехорошо, конечно, за глаза обсуждать человека, но тут случай особый. Будем считать, у нас медицинский консилиум. Ты только ему не рассказывай, что я тебе все растрепал подчистую, обидится еще. Он в таких вещах ужасно трепетный.