Любовь (не) прилагается (СИ) - Горская Ева - Страница 38

Я даже перекрестилась. Молясь человеческим Богам и упрашивая Луну, чтобы этого не случилось. Не того, что я обрету вторую ипостась. А того, что потеряю контроль над ней.

— Ася, что с тобой? — чуть взволнованно поинтересовался оборотень. — Ты побледнела, девочка.

— Все хорошо, — отмахнулась я, все еще погруженная в свои безрадостные мысли.

Исаев женился на моей сестре. Моя сестра — внучка Верховного. Это означало, что Исаев сразу же приедет в поместье Верховного. А вот этого я точно не выдержу. Я не хотела видеть Егора. Я просто не могла его видеть. Выходило, что мне никак нельзя ехать к предполагаемому деду. Решила для себя, что попытаюсь сбежать от Фомина старшего по пути в аэропорт.

— Так вот я о чем, — продолжил мужчина. — Я могу дать тебе защиту, Асенька, — уже без былого энтузиазма произнес Иван Васильевич, — тебе только стоит сказать: «Да!» на предложение моего сына.

Вздрогнула, хорошо хоть закончила кушать. Иначе подавилась бы. Только этого мне не хватало! Озвученного редложения руки и сердца от этого недоразвитого взрослого неряхи. Была уверена, что у Фомина старшего не хватит наглости заявить мне прямо о своих планах.

— Какое предложение?

— Руки и сердца.

— Луна! — не смогла сдержать возмущенного восклицания и поднялась. — Нет, Иван Васильевич! Нет! Нет! Нет! Я вам признательна и очень благодарна за оказанную помощь, но нет! Я не собираюсь становиться ни женой, ни парой вашего сына.

— Ну, не надо воспринимать все столь эмоционально, — примирительно сказал мужчина. — Сядь, пожалуйста, — села. Хотя хотелось сбежать. Но опять вспомнила, что за входной дверью стоит охранник. Пока мне было не избавиться от навязчиво— навязанного общества Фоминых. — Тебя никто не заставляет. Не хочешь замуж за моего сына, выходи за меня, — мужчина пошел ва — банк.

Я же открыла рот, словно, выброшенная на берег рыба. Просто не знала, что сказать. А оборотень продолжал рекламную компанию себя самого:

— Я еще вполне мог бы иметь детей, Аксинья, — расхваливал он свое главное достоинство, — нормальных детей, — уточнил он.

— Нормальных детей? — зачем — то повторила его фразу.

— Да, девочка. У меня еще есть младшая дочь. Она тоже не получилась, — поделился мужчина и развел руками.

Луна! Он только что признал, что его Валюша не получился. Мне казалось, что я попала в какую — то сюрреалистическую комедию. Очень смешную комедию. Только вот мне было отнюдь не смешно.

— Нет! Иван Васильевич, я… — снова вскочила, собираясь сообщить, что я дальше как — нибудь сама. В конце концов, не пленница же я у Фомина старшего.

— Я. Сказал. Сядь! — рявкнул мужчина, перебивая меня. — Сядь и дослушай! Извини, что поднял на тебя голос, девочка. Но ты вынудила, — мне очень не понравилось, что из — за моего неповиновения весь налет цивилизованности в миг слетел с оборотня. Правда, стоит отметить, он довольно хорошо себя контролировал и быстро взял себя в руки. Сейчас вот снова выглядел расслабленным и спокойным. Решила, что хуже не будет, если дослушаю. Но то, что ехать с этим господином никуда не стоит, поняла окончательно.

— Как я уже сказал, но повторю еще раз: «Тебя никто ни к чему не принуждает, Асенька!» Но подумай вот о чем. Ты можешь оказаться очень выгодной партией. Станешь богатой наследницей. Ты ведь знаешь, насколько состоятелен Родемар?

— не знала, но кивнула. Говорили, что вроде он из бывшей партийной элиты, во времена СССР не бедствовал. А после развала Советского Союза успел много чего приватизировать. Исаев как — то упоминал, что не удивился бы, узнав, что Верховный — самый богатый человек России. Правда, неофициально. — Тебя начнут осаждать толпы отвергнутых Луизой оборотней. Тебя даже могут украсть и насильно сделать чьей — то парой, — запугивал меня Фомин старший. Я только кивала головой. Ну, допустим, похитить меня, конечно, могли. Но вот уж никто парой без моего внутреннего согласия точно не сделает. Похоже, мужчина посчитал, что я знаю об оборотнях до ужаса мало… или меня просто дурой посчитал. Впрочем, так и было. Согласиться на сомнительное предложение стать чьей — то фальшивой любовницей, чтобы сбежать со свадьбы, могла только дура. — Возможно, дед даже вынудит стать чьей — то парой, — продолжал расписывать мрачные перспективы моего будущего Фомин старший. — А ты, как послушная внучка, не сможешь ему отказать.

Луна! Я не выдержала:

— Иван Васильевич, так может мне лучше не ехать знакомиться с дедом? Дедом, который может оказаться вовсе не дедом, — кажется, об этом господин Фомин как — то подзабыл.

— Может, конечно, девочка. Но я почти уверен, что это не так. Но какие у тебя альтернативы? Родственников у тебя нет.

— Я вам сказала. Я. Хочу. Вернуться. К. Егору! Я очень сожалею, что сбежала, — Луна! Какая прекрасная отговорка. — Наверняка, Егор женится на мне сам и признает официально парой, когда узнает, чья я родственница, — мечтательно закатила глаза. Если он считает меня дурой, почему мне дурой не прикинуться. Почему не попытаться усыпить бдительность старика?

— Ты не права, — спокойно осадил меня оборотень. — Исаеву нужны сильные наследники, ты же их дать скорее всего не сможешь. Он ведь поэтому выбрал твою сестру? — надавил на больное мужчина. На какую — то долю секунды мне себя даже жалко стало. Вынуждена была согласиться: — Да.

— Ну, вот, — радостно осклабился мужчина.

— Но для влюбленной женщины это не имеет никакого значения, — глупо улыбнулась. — Ей важно находиться лишь рядом с любимым человеком.

— Тебе нравится быть жертвой? — недовольно спросил оборотень, явно намекая на то, что быть любовницей Исаева не самая достойная участь. Луна! Я итак это понимала, иначе здесь бы не находилась.

— Жертвенность — основа любви, — пафосно изрекла и увидела, как мужчина поморщился. Промелькнула мысль, что, может, если поймет какая я дура, забудет о своих марьяжных планах.

— Ася, к чему ты клонишь?

— Я уже сказала. Хочу вернуться к Егору. Не могли бы вы вызвать мне такси?

— Нет! — раздраженно бросил оборотень. — Если ты забыла девочка, — Иван Васильевич поднялся и вплотную приблизился ко мне, а затем дотронулся до метки любовницы на моей шее, — ты согласилась стать моей любовницей. Сама согласилась, — подчеркнул он. — Поэтому в ближайшее время я несу за тебя полную ответственность. Я обещал тебе защиту и обеспечу ее, — его слова прозвучали довольно угрожающе, я даже вздрогнула. — Не будем нарушать правила! Правила, написанные не нами! Ты ведь не хочешь, чтобы Луна покарала тебя и меня за малодушие и безответственность? — надавил оборотень. Вынуждена была признать, что он в чем — то прав. Лучше было не нарушать основных волчих законов. Но мне, признаться, в тот момент было особенно наплевать. Я хотела только одного. Выбраться отсюда. Избавиться от Фоминых. Наконец, забыть о прежней жизни и начать новую. С людьми… нормальными людьми или оборотнями, не повернутыми на власти и деньгах. Но все — таки кивнула. Пусть успокоится, а то его близость ужасно нервировала.

— Иван Васильевич, вы не могли бы немного отойти? — максимально вежливо и спокойно произнесла.

— Конечно, Асенька. Возможно, тебе сейчас, кажется, мое предложение странным и нелепым. Но за ближайшие две недели ты сможешь узнать меня получше, — продолжил Фомин старший.

— Хорошо, — снова согласилась. Продолжать разговор не хотелось. — Иван Васильевич, я обещаю вести себя разумно. Вы не могли бы попросить вашего охранника выпустить меня.

— Зачем?

— Я бы хотела выпить кофе…

«… а еще попытаться сбежать», — мысленно закончила, сделав еще одну попытку избавиться от общества Фоминых. Безуспешную попытку, потому что услышала:

— Посмотри на свое платье, девочка, — напомнил мне мужчина. Я напрочь забыла о перепачканном кровью праздничном наряде. Да, кто угодно забудет об этом, когда его будут пытаться настойчиво и чуть ли не насильно вытолкнуть замуж за ненужного, неинтересного мужчину.