Жена в придачу, или самый главный приз (СИ) - Матлак Ирина - Страница 38

Неудивительно, что белобрысый комок шерсти сразу мне не понравился.

Упс…нужно быть аккуратнее со своими мыслями.

Императрица негромко засмеялась, дав понять, что нисколько не сердится, и мягко спросила:

— Итак, Фелиция, чем вызван ваш визит?

Прежде чем сюда прийти, я неоднократно отрепетировала то, что скажу, но сейчас все заготовленные слова забылись напрочь. Интересно, это только у меня так всегда происходит, или сия закономерность есть действие знаменитого закона подлости?

— Дело в моем отце, — заставив голос звучать ровно, ответила я. — Ему необходима помощь, но он не хочет говорить об этом кому бы то ни было. Однако прежде чем обо всем рассказать, я должна убедиться, что все сказанное останется в этой комнате.

Сказать такое императрице — дерзость просто неслыханная, это я прекрасно понимала. Но так же понимала и то, что действую без ведома отца, а, значит, должна быть предельно осторожна.

Во время очередной паузы я тщательно подавляла все мысли о его болезни, и, кажется, мне действительно удалось их спрятать.

— Хорошо, — уже чуть строже произнесла императрица. — Даю слово, что этот разговор останется между нами.

Этого было более чем достаточно и, незаметно выдохнув, я продолжила:

— Благодарю, Ваше императорское Величество. Не так давно мой отец занемог. Его преследуют сильные боли, и есть основание полагать, что они связаны с магией. Из-за игр он не хочет обращаться к лекарям и сообщать о своем недуге императору, но я волнуюсь за него и считаю, что ему требуется помощь опытного специалиста. Я бы хотела попросить вас, — если, конечно, это возможно, — позволить главному придворному лекарю его осмотреть. Но осмотр необходимо провести так, чтобы кроме нас никто об этом не знал.

— Иными словами, вы предлагаете мне действовать за спиной супруга? — уточнила императрица, и кот, которого она перестала поглаживать, недовольно мяукнул. — Если недомогание главы магической гильдии столь серьезно, императору следует об этом знать. Нас поставили в известность о произошедшем инциденте с одним из лидеров игр — Эшером Калле, и хотя в газетах его интерпретировали как несчастный случай, мы с вами прекрасно понимаем, что это было покушением.

Намек был понятен, но я настояла на своем:

— Разумеется, я тоже считаю, что императора необходимо поставить в известность. Но отец никогда не простит мне, что я его «выдала». Если вы сочтете это уместным, я предлагаю сперва устроить его осмотр главным придворным лекарем. А, затем, исходя из результатов, решать, как поступать дальше. Ведь все может оказаться не так серьезно, как я опасаюсь. А императора ни к чему беспокоить по пустякам, верно?

Кот снова мяукнул — на этот раз довольно, так как императрица снова обратила на него внимание.

Уголки ее губ приподнялись, а чуть прищуренные глаза посмотрели в мои:

— А вы неплохой дипломат, леди Саагар. Хорошо, я организую осмотр и дам вам знать о времени через моего главного стилиста, — не успела я обрадоваться и поблагодарить, как она резко сменила тему: — К слову, о нем. Как вы находите Чуку? Правда, он бесподобен?

«Лучшего определения и не подобрать», — подумала я так громко, чтобы меня смогли услышать.

— Слышала, вы предпочитаете мужские брюки платьям, — императрица скользнула по моему наряду выразительным взглядом. — Значит, он и впрямь прекрасно справляется со своей задачей. Прошу, угощайтесь, конфеты только что доставили из шоколадной фабрики, а чай привезли из самой Гринарды.

Я опустила глаза на стоящую передо мной чашечку, над которой поднимался полупрозрачный дымок, вежливо улыбнулась и, припомнив тысячу раз проговоренные тетушкой Ливией правила, аккуратно ее взяла. Разве что мизинчик не оттопырила — это уже совсем за гранью моих моральных возможностей.

Папе тоже привозили чай из Гринарды — отдаленной провинции соседствующего с нами королевства, но такого сорта я еще не пробовала. Мягкий зеленый, но с легкой горчинкой чай источал легкий аромат мелиссы и апельсиновой цедры, оттененной цветочным послевкусием. Конфеты впечатлили меньше, но я вообще не фанатка шоколада. Жаль, Эгри их не попробовал.

Императрица молчала, и я не смела нарушить повисшую между нами тишину первой. Вопреки ожиданиям, напряжения не было, и находиться здесь было довольно приятно. Вряд ли императрица всегда проводила аудиенции в этих покоях, все же они больше походили на своеобразную комнату отдыха.

Атмосфера располагала к неспешному послеобеденному чаепитию, а вовсе не к обсуждению насущных проблем. Из панорамных окон лился солнечный свет, ложащийся трепещущими бликами на дорогой фарфор, белую кружевную скатерть и расшитые золотыми нитями салфетки. Он отражался от глянцевого пола, окутывал пространство неуловимым сиянием и делал белые вещи еще белоснежнее.

Обстановка казалась несколько кукольной, но это ее не портило. Никогда бы не подумала, что изысканная роскошь может умиротворять, а не только подавлять.

В целом я провела наедине с императрицей не менее часа, и если бы не постоянный контроль собственных мыслей, его можно было бы назвать часом полного отдыха. Кто бы знал, что наедине с особой имперских кровей можно чувствовать себя настолько комфортно?

А вот кот раздражал. Наверное, эти выражающие презрение глаза еще и в кошмарах меня преследовать будут.

— Фелиция, думаю, вы знаете, что я очень надеюсь на вашу победу в играх? — неожиданно спросила императрица, прежде чем позволить мне уйти.

— Для меня это большая честь, — склонив голову, почти не соврала я.

— Этой империи давно пора встряхнуться, — заметила она, оставшись довольной моим ответом. — Эти игры стали настоящей сенсацией, и все благодаря вам. Само ваше участие делает их уникальными, но если вы одержите победу, результат потрясет всех. В последние годы я занимаюсь разработкой программы, направленной на расширение областей, где могут реализовывать себя женщины. Ваш пример в искусстве боевой магии прекрасно в нее вписывается, поэтому я надеюсь, вы приложите максимум усилий для достижения своей цели.

Очередной утвердительный кивок и почтительно-уверенное:

— В этом можете не сомневаться.

Опустив кота на пол (что вызвало очередное крайне недовольное «мяу»), императрица поднялась с места, вынудив меня подняться следом, и взяла со стола запечатанный конверт, который я не заметила прежде.

— Здесь полное расписание игр, — произнесла она, протянув его мне. — Все предстоящие испытания, время и условия прохождения.

Впервые за все время нашей беседы я испытала замешательство. Казалось, на мои плечи опустились два маленьких человечка — один с рожками, другой с нимбом — и принялись наперебой нашептывать, как поступить.

— Возьми, возьми! — подначивал рогатый. — Бери, кому говорят, не будь дурой! Это повысит шансы на успех!

— Не слушай его, — очень тихо лепетал обладатель нимбика. — Это нечестно и недостойно…

Как это обычно водится, чертяка был более убедителен. Но я все же колебалась, заставляя императрицу стоять с протянутой рукой, что совершенно недопустимо.

Белобрысый кошак пялился на меня с завидной настойчивостью, явно пытаясь проникнуть в мои противоречивые мысли, и выглядел при этом особенно важно.

— Прошу прощения, я не могу это принять, — наконец, сообщила я, буквально ощутив, как рогатый раздосадовано топнул ногой и испарился. — Мне не нужна победа любой ценой. Я должна выиграть своими силами и, располагая той же информацией, что и остальные участники.

Императрица медленно убрала руку, выдержала недолгую паузу и внезапно улыбнулась — тепло, дружелюбно, неожиданно открыто:

— Я не ошиблась в тебе, девочка. У тебя, действительно, есть все шансы многого добиться. Ты очень похожа на своих родителей. Обоих.

— Обоих? — не сдержавшись, переспросила я.

— Твоя мать была удивительной женщиной, — проговорила императрица, и хотя тон ее по-прежнему оставался мягким, я поняла, что дальнейшее обсуждение этой темы неуместно.