Лунная охотница и Проклятый принц (СИ) - Рома Валиса - Страница 3

Накинув на голову капюшон, я поздно заметила колючую ветку ели, что больно полоснула по лицу. Зашипев от неожиданности, я спрыгнула с лошади, взяв её за поводья и поспешив вперёд. Надо было найти дорогу, а уже по ней, сверяясь с картами, находить проклятый меч.

Я слышала тихий треск веток и скрип снега под ногами, тяжёлое дыхание лошади за спиной и шум ветра над головой. Интересно, а охотник выжил? Нашёл ли он шкатулку и доставил ли её своему хозяину? И почему я вдруг так переживаю из — за какого — то человека?

Достав из сумки на бедре кусочек чёрного хлеба, я прожевала свой скудный ужин. Надо ближе к утру найти укрытие и отдохнуть. Может, где — то здесь есть заброшенная хижина охотника? Хотя, это каким же надо быть безумцем — охотиться в лесах близ Малоречья, когда на тебя самого могут поохотиться?

Впереди вспыхнул рыжий огонёк, и нерешительно замерев, я присмотрелась. Это был старый фонарь на полусгнившем столбе, освещающий тонкую линию дороги. Наверное, её использовали не каждый день — насколько я помню карту, была ещё одна дорога, главная, идущая к деревни вдали от границы Малоречья. А этой пользовались для того, что бы сократить путь.

Я вывела лошадь на дорогу, присыпанную лёгким снегом. Фонарь тут же создал вокруг нас причудливые тени, играющие на тёмно — синих сугробах. Обернувшись, я взглянула на исчезающую в ночи тропу. Один конец вёл к опустевшей деревне, а второй после соединялся с главной дорогой. Туда мне и надо было.

Запрыгнув на лошадь, что терпеливо дожидалась моих указаний, я потрепала её по жёсткой гриве.

— Вперёд.

Издав послушное фырканье, лошадь неторопливо зашагала вперёд, направляясь в сторону редких огоньков фонарей. Кто же их зажигает? Неужели кто — то и вправду считает своим догом каждый вечер проходить по этой дороге и зажигать свечи, дабы путники не свернули в полный ниитов лес?

Я не знаю, сколько мы так продвигались — дорога петляла между деревьями, а небо вскоре оказалось затянуто тучами. Пошёл лёгкий снег, большими перьями опускаясь на капюшон, сумки и шерсть животного. Но он не таял, даже на моих руках, давая понять — кровь в этом теле совершено холодная, в отличии от по — настоящему живых существ.

Лошадь вдруг фыркнула, замерев и недовольно переступая с копыта на копыто. Я удивлённо похлопала её по шее, но это не особо помогло. Что — то её насторожило. Возможно, рядом опасность.

Достав тонкий клинок от мастера Мола, я спрыгнула с лошади, обнажив сталь и бесшумно пройдя вперёд. В нос вдруг ударил знакомый сладковатый запах, но какой — то истлевший, словно выветрившийся. Но я узнала бы его где угодно, невольно сжав рукоять меча сильнее и остановившись там, где виднелась из — под снега прожжённая земля.

Сердце в груди почему — то забилось сильнее, а шрам от проклятого металла полыхнул огнём. Я поморщилась, схватившись за ткань и осев на хрустнувший снег. Да, сомнений не оставалось. Именно здесь когда — то и убили Исару вместе с остальными ниитами. Здесь Реверс спас это тело, оставшись с одним крылом. От этого места слишком сильно пахло смертью.

Я не видела тел — возможно, они были укрыты снегом или просто обратились в пепел. Но кровь была. Она выжгла землю, и сейчас была укрыта лёгким снежком. Здесь валялись сломанные мечи, стрелы, рваная одежда и распотрошённые сумки. На одну из них я случайно набрела, запнувшись и достав из снега. Внутри что — то брякнуло, и развязав верёвки, я достала перевязанные листы бумаги, заледеневшие на холоде. Был ещё и карандаш с чёрным углём, настолько холодный, что пальцы окоченели, держа его.

— Неплохо, — рассудила я, перебросив сумку на спину лошади и зашагав вперёд.

Если я рассуждаю верно, то именно здесь нииты напали на людей, среди которых был и человек с проклятым металлом. Получается, они шли на юг, но при нападении лишились нескольких сумок, в которых находились вполне нужные вещи. Им надо было сделать привал на пару дней — запастись новыми вещами, а возвращать старые они не решились. Если не считать шкатулки.

Лошадь послушно шла следом за мной, стараясь не наступать на тёмный снег, пахнущий кровью. Но всё же под её копытами что — то хрустнуло, и фыркнув, она подняла ногу, наклонившись и ткнувшись носом в какую — то деревяшку.

— Что ты нашла? — поинтересовалась я, подойдя к лошади и присев на корточки. Осторожно очистив деревяшку от снега, я удивлённо округлила глаза, смотря на резную крышку шкатулки. — А вдруг…

Аккуратно вытащив искусную работу, я оглядела её. Трещина от копыта лошади прошлась по крышке, задев замок. Внутри что — то брякнуло, одарив тишину вокруг нас позвякиванием. Неужели эта та самая шкатулка, которую искал охотник?!

Проведя пальцами, я нащупала вырезанные символы, но прочесть их не смогла. Человеческая письменность, куда уж без неё.

Лошадь подалась вперёд, вытянув шею и шумно втянув воздух, прежде чем выпрямиться и навострить уши.

— Ты чувствуешь запах? — с удивлением поняла я, хотя шкатулка для меня пахла лаком и холодом. — Можешь отвести меня туда, куда ведёт запах?

Животное нетерпеливо фыркнуло, и выпрямившись, я поспешила запрыгнуть в седло.

Возможно, я добуду меч раньше, чем рассчитывала. И мне не придётся преследовать свою добычу по всему материку. Слишком уж дорого отведённое мне время.

Ночь пролетела слишком медленно. Я устала, готовясь свалиться с седла прямо в жгучий снег и проспать до следующего вечера. Лишь когда небо тронул недружелюбный рассвет, заслонённый тучами, лошадь сошла с тропы, углубляясь в рощицу из тонких высоких деревьев, похожих на берёзы.

Нос защекотал запах дыма, и удивлённо приподнявшись в седле, я заметила в утренних сумерках рыжие искры. Неужели где — то рядом дом? От этой мысли мой живот скрутило, и я поморщилась от сухости во рту. Хотелось есть, а ещё больше — спать. Если это постоялый двор, то я вполне могу заплатить — Хорм дал мне людские деньги. Ну а если просто чей — то дом в глуши — попробую договориться.

Спрыгнув с лошади за несколько метров до того, как за деревьями появился деревянный домик, я прислушалась. Сейчас ещё было слишком рано, так что лес спал. Никакого лишнего шороха, лишь ветер играл с ветками.

Взяв покрепче поводья, я повела лошадь вперёд, крадясь между деревьями и внимательно осматриваясь по сторонам. Вскоре я почувствовала запах хлеба, и живот скрутило ещё больше. Поморщившись и закусив язык, я вышла к дому. Старому, отчасти даже покосившемуся, с растущим рядом дубом, на котором ещё остались сухие листья. Низ дома был отделан тёмным камнем со старым мхом, переходящим в свою очередь в дерево с небольшими окнами, занавешенными шторками. Рядом с домом был каменный колодец, а так же заборчик. За ним паслась одинокая коза с чёрным мехом, а так же худая кобыла, поедающая жёсткое сено в кормушке. Она даже не обратила на нас внимания.

— Жди тут, — приказала я, на всякий случай вооружившись мечом. Кто знает, что можно ожидать от хозяев в этой глуши? Вряд ли они просто так решили поселиться вдали от людей.

Поднявшись на заскрипевшее крыльцо, я подняла руку и несколько раз постучала по двери. Воздух огласил слишком громкий для моих ушей стук, и я осторожно отпрянула назад. Оставалось только ждать.

Я уловила скрип половиц за дверью, тихий неясный шёпот, прежде чем звякнул замок и дверь осторожно приоткрылась. Рыжий свет полился на улицу вместе с теплом и запахом готовой еды. Я ощутила, как рот наполняется слюной, а глаза загораются алыми каплями. И всё же сумела себя сдержать, даже на время забыться, когда на пороге показались и сами хозяева хижины.

— Вы кто? — удивлённо произнесла девочка лет десяти, в длинной белой ночнушке, перештопанной и заштопанной от силы раз сто. Её большие синие глаза с удивлением взирали на меня, а чёрные вьющиеся волосы были заплетены в толстые косы. И всё же они не могли скрыть остроконечных ушек.

— Ноби, назад, — настороженно произнесла старшая, чуть младше меня года на два — три. Она была копией своей сестры, только высокая, почти одного роста со мной, в старом потрёпанном сарафане и штанах. Такие же чёрные непокорные волосы были завязаны в хвост, вновь не скрывая длинных ушей. — Что вам надо от нас?