Когда Локи встретил Дарси (СИ) - "Mind_Game" - Страница 23

— Пемберли, — прошептала Дарси и, читая дальше, убедилась в правильности своего предположения.

«Оттого мы раз за разом принуждены возвращаться в Англию, и Тор не теряет надежды, что он сумеет вновь поднять Мьёльнир. Я же с не меньшей силой жажду вернуть магию, но пока ни он, ни я не преуспели».

Раздался стук в дверь, и Дарси, погружённая в чтение, едва удержалась от испуганного возгласа. Она позабыла о том, что не одна в доме.

— Мистер и миссис Коллинз приглашают вас спуститься к чаю, — оповестила её служанка. — Мистер Коллинз настоятельно просит вас не задерживаться.

— Прошу, передайте, что я не могу в точности исполнить эту просьбу, — ответила Дарси. — Моё самочувствие по-прежнему вынуждает меня оставаться здесь, но я постараюсь всё же выйти к столу в течение получаса.

Служанка с поклоном покинула комнату, и Дарси поспешно перешла к заключительной части письма.

«И, наконец, рассмотрим ваше обвинение, касающееся мнимого счастья вашей сестры и моего брата. Я неслучайно назвал его мнимым. Тор до сих пор являет собой пример порывистого и легкомысленного юнца, о чём явственно свидетельствует его недальновидное поведение. Мисс Льюис, несомненно, вскружила ему голову, и он забылся, упустив из виду, что не должен давать смертной деве надежды на совместное будущее. Для Тора подобная связь — очевидный мезальянс, и, если он слеп для того, чтобы признать очевидное, за него это делаю я. Вы не можете отрицать, что ваши родные обделены как высоким статусом, так и достойными манерами. Но даже будь ваша семья королевской, всё равно в подмётки бы не годилась даже простому жителю Асгарда. Тор уже навлёк на себя гнев отца, а оставшись с мисс Льюис и прекратив попытки вернуться домой он впадёт в немилость до скончания веков. Нет, поверьте, Тор на такое не пойдёт, и как только он найдёт способ вновь стать хозяином Мьёльнира, то незамедлительно бросит мисс Льюис здесь, в полном одиночестве — желаете ли вы сестре такой судьбы?»

Дарси едва удержалась от того, чтобы не скомкать бумагу. Её губы дрожали, и от обиды за Джейн слёзы просились на глаза. Пусть она по-прежнему не желала допускать, что мистер Одинсон в состоянии так дурно поступить с её сестрой, слова Локи жалили больнее, чем укус змеи, избрав целью самое уязвимое место Дарси: её семью.

Стремительно поднявшись, она резким движением выдвинула ящичек, положила туда листы и, не глядя, поскорее закрыла его. Дарси казалось, что Локи вручил ей послание с одной единственной целью — задеть и унизить её как можно сильнее, однако она не собиралась идти у него на поводу и доставлять ему такую радость. Гордо подняв голову, словно он мог видеть её, Дарси зашагала прочь из комнаты, приняв абсолютно безразличный вид, хотя напускная бравада давалась ей с превеликим трудом.

========== Глава VIII ==========

Дабы не провести ещё одну ночь без сна, Дарси, улучив минутку, пока мистера Коллинза с ними не было, попросила у Шарлотты травяного настоя. Та поспешила исполнить просьбу подруги и, обеспокоенная её состоянием, принялась расспрашивать о причинах дурного самочувствия.

— Это пройдёт, ни о чём не волнуйся. Должно быть, перемена погоды.

Шарлотта посмотрела за окно, где клонилось к закату солнце, светившее уже который день, а затем не без упрёка перевела взгляд на Дарси.

— Отчего ты не хочешь поведать мне правду?

— Если бы мне было, о чём ещё рассказать, я бы рассказала.

Про себя же Дарси подумала, что откровенный рассказ о случившемся с ней за правду не посчитает никто. Она сама, между тем, пребывала в странном состоянии духа. Если прислушаться к доводам рассудка, твердившим, что ничего подобного просто не может быть, то следовало признать письмо Локи сущей бессмыслицей. Если допустить вероятность, что он не солгал, то привычный мир рушился на глазах. Оба варианта повлекли бы за собой столько вопросов, что Дарси предпочла отбросить все попытки рассуждать здраво и после некоторых колебаний смирилась с тем, что отныне ей придётся исходить из того, что написал мистер Лафейсон.

Следующий день дался ей легче. Им с сэром Уильямом и Мэри вскоре предстояло возвращение домой, и мысль о скорой встрече с семьёй, а особенно с отцом и с Джейн, придавала Дарси бодрости. Ко всему прочему, им оставался всего один приём у господина Голдблюма, и, пока мистер Коллинз усердно готовился к визиту, проверяя, чтобы костюм сидел с иголочки, а причёска Шарлотты была уложена безукоризненно, Дарси могла наблюдать за всеми этими хлопотами почти с прежней весёлостью. Также она знала, что не увидит в Розингсе мистера Лафейсона, и это приносило ей ни с чем не сравнимое облегчение.

— Я опасаюсь! — украдкой шепнула ей Мэри незадолго до выхода.

— Чего же, дитя моё? — дурачась, спросила Дарси.

— Господин Голдблюм знает, что сегодня увидит нас в последний раз, ведь неизвестно, как скоро мы приедем в Хансфорд снова.

— И ты боишься, что, предвкушая расставание, он пустится в безудержную пляску? Или, напротив, не сдержит рыданий, охваченный тоской?

— Дарси! — топнула ножкой Мэри. — Я говорю о серьёзных вещах. Если он хотел сделать… сделать что-нибудь неблагопристойное, то сегодня — его последний шанс.

— Что же неблагопристойного он может сделать? Уж не заманить ли нас в тайную комнату, где его адепты вспорют нам глотку, принося в жертву во имя своего Грандмастера?

Очевидно, Мэри даже в самых смелых фантазиях не воображала таких кошмаров, а потому она уставилась на Дарси выпученными от ужаса глазами.

— Ты и в самом деле думаешь, что он способен учинить подобное?

— Безусловно, а потому — трепещи! — и тут Дарси, не выдержав, расхохоталась. Поняв, что она отнеслась к теме с вопиющей беспечностью, Мэри с обидой надула губы.

Уже на приёме она заметила, что справедливость восторжествовала: Дарси охватила несвойственная ей задумчивость, и от смешливого настроя не осталось и следа. Мэри, разумеется, не могла знать, что вызвало такие перемены, и была бы немало удивлена, если бы услышала, что именно высказанные ею подозрения послужили тому основанием.

Прежде Дарси не беспокоилась о том, отчего господин Голдблюм стремится завести знакомство с Локи и Фандралом. Её вполне удовлетворяло объяснение Шарлотты. В свете же того, что Локи сообщал в своём письме, картина представала в ином свете. Теперь Дарси больше размышляла не о том, что нужно было от новых знакомых господину Голдблюму, а о том, чего искали в Розингсе они сами. И внезапная догадка осенила её: что, если умозаключения Мэри не так уж далеки от истины? Что, если господин Голдблюм в действительности являл собой не самого обычного человека, и изгнанные асгардцы надеялись найти помощь или хотя бы подсказку, способную приблизить возвращение на родину?

От этих предположений голова шла кругом, и общий гвалт никак не способствовал сосредоточенным размышлениям. То и дело галантные кавалеры приглашали Дарси на танец, и ей ничего не оставалось, кроме как с учтивой улыбкой принимать приглашения. Она всегда любила танцевать, но в этот вечер всё, что мешало ей уйти в свои мысли, не приносило никакого удовольствия.

— Как вы изящны и грациозны! — после очередного танца за её спиной вдруг вырос господин Голдблюм. — Наблюдать за вами — истинная отрада для глаз. Крайне огорчительно, что вы, любезный сэр Уильям и крошка Мэри уже вот-вот должны покинуть наши края.

— Благодарю вас, — поклонилась Дарси и из вежливости добавила: — Мне так же печально думать о предстоящем отъезде.

— В таком случае, быть может, стоит его отсрочить? Я напишу вашему папеньке и оповещу его о том, что ваше пребывание здесь должно быть продлено.

— Ох, нет! — воскликнула она и, спохватившись, оправдалась: — Не утруждайте себя, прошу вас. Мой папенька, вне всяких сомнений, расстроится, если я задержусь, и мои сёстры будут скучать, равно как и я по ним.

— Но если вы останетесь, осмелюсь предположить, что некий джентльмен тоже вскоре захочет сюда вернуться, — сказал господин Голдблюм негромко, принимая весьма хитрый вид.