Мать-и-Мачеха (СИ) - "Кицунэ Миято" - Страница 58

— Скажем так, магия и физика имеют много общего, — ответила ей мама, внимательно рассматривая руническую цепочку, которую выписала Пенни. — Хотя… на месте силы это на самом деле может сработать гораздо лучше, чем в обычном доме. Пенелопа, детка, помоги разобраться, что ты такого тут придумала.

— Да тут всё просто, мам, — подошла Пенелопа, — Северус сказал, что нужен дополнительный магический подогрев, и я подумала, что…

— Мерлин! — сказала леди Вальбурга, внимательно выслушав объяснения Пенни. — Элис, да твоя дочь прирождённый ритуалист! Понять такое и преобразовать цепочку заклинания в одиннадцать лет! У неё же настоящий Дар!

— Мне Сириус дал посмотреть очень хорошую книжку, которую взял с собой в школу, — скромно ответила Пенни, смутившись от похвалы.

— Я у папы попросил пару магических копий, — кивнул Сириус. — Чтобы изучить азы артефакторики и доделать свою машинку…

— Орион Мастер-ритуалист, — поделилась леди Блэк. — У него обучается наша племянница — Беллатрикс, у неё тоже есть способности… Но у Пенелопы явный талант.

— Эти руны пока не напитаны силой, хотя постепенно заряжаются от магии Замка, — прищурившись, вынесла вердикт мама. — Но если чуть ускорить процесс… Смотри, Пенелопа, если ты вот сюда, по центрам над цепочками, впишешь знак концентрации, который я тебе как-то показывала, то бумага, как хороший проводник магии, напитает твои руны и при этом они не будут создавать непроницаемый купол. Так пропадает риск задохнуться без притока воздуха или перегреть помещение, тепловое поле пойдёт только по периметру проклейки, в основном компенсируя эти щели.

— Да! Здорово! — восхитилась Пенни. — Можно попробовать? У меня всё с собой…

— Давай, — разрешила мама.

Пенни достала свои восковые мелки и, поднявшись на подоконник, нарисовала те символы. У сестры на самом деле была склонность к «ритуалистике», а вот сам Северус лучше чувствовал травы и зелья. Мама говорила, что после Инициации эти ощущения будут ещё ярче и сильней. К тому же авторитетно сказала, что «по природе» он — боевой колдун, которые используют как зелья, так и непосредственную магию, а Пенни ближе к целителю и прорицателю.

— Ого! Видел? Символы на миг засветились! — пихнул Северуса Джеймс.

— Бумага теплеет, — сказал Сириус. — Мам, потрогай. Раньше она была просто холодной, а сейчас тёплая.

— Действительно, — кивнула леди Вальбурга. — Всё получилось…

— Молодец, Пенелопа, — пригладила косички сестры мама, довольно улыбнувшись. — Похоже, что вы и без нас справились с утеплением. И директора мы можем и не беспокоить.

— На всякий случай… Я, пожалуй, запишу эту рунную цепочку, покажу Ориону, — как будто несколько смущённо кашлянула леди Вальбурга.

*

— Мам, вы уже уходите? — Северус догнал трёх дам из Родительского Комитета, которые заглянули к ним на ужин, чтобы посмотреть, чем их кормят.

— Да, нам уже пора, — улыбнулась мама. — Ты что-то хотел спросить?

— Да, я тут вспомнил… — кивнул Северус. — Пенни нарисовала, как это видно, только мы не смогли понять, что это. У одного мальчика такое.

Они чуть отошли от миссис Софии и леди Вальбурги.

— Н-да? — внимательно посмотрела на рисунок мама, вздёрнув бровь. — Любопытно. Скажи-ка, этот мальчик… В начале месяца, ноября так третьего, он был на занятиях?

— Кажется, нет, вроде бы что-то подхватил, — напряг Северус память. — Потом ходил такой уставший и грустный, я и подумал, что он болел, как и многие.

— А месяц назад, до этого? — спросила мама. — Он болел? И в самом начале учёбы?

— Да, точно! Почти сразу заболел! А откуда ты знаешь?

— Просто такая аура похожа на ауру оборотней, хотя по правде я не видела их вживую… в Британии, по крайней мере, — хмыкнула мама. — Надо бы самой на него взглянуть, чтобы сказать точно. Пока не рассказывай об этом никому, хорошо?

— Но оборотни вне закона, — прошептал Северус. — Они опасны, поэтому не могут учиться в школе со всеми остальными…

— Что ты можешь сказать об этом мальчике? И, кстати, как его зовут?

— Ну… он очень тихий, почти незаметный, — подумав, ответил Северус. — На Гриффиндоре всего двое парней, так что… Но он всегда правильно отвечает, когда его спрашивают. Он… ещё какой-то… несчастный, наверное. Зовут его Римус Люпин.

— Понятно, — кивнула мама и быстро прижала его к себе, пригладив волосы. — Ну, как вы тут? Всё хорошо, в общем и целом? Никто не обижает? Дружно живёте?

— Да всё нормально, — пожал плечами Северус. — Нас весь факультет знает из-за Флетчера, Люциуса и сестры Сириуса — Нарциссы, даже старшекурсники с нами здороваются и ну… приглядывают. Уроки пока совсем лёгкие. Тут библиотека классная. А декан разрешает мне заниматься зельями дополнительно, он знает, что Сейры были родственниками «тех самых Гонтов», и про основателей «Ильверморни» говорил всем на уроке. Он странный немного, но Люциус сказал, что профессор Слагхорн собирает какую-то там «коллекцию знаменитостей». Он и Лили выделяет, только не знаю почему… Но она неплохо с зельями справляется, словно тоже чувствует, а ещё наш декан всё время глаза её поминает… Может, ну… — Северус сказал это шёпотом, — знает её настоящего отца или вроде того? Он даже сказал однажды, что ей бы стоило поступать на Слизерин.

— Может быть…

— В следующий раз ты уже в Хогвартсе будешь только в декабре, чтобы нас на поезде до дома сопроводить?

— Да, через месяц. Ещё будет время, чтобы написать письмо о том, как у вас дела. И бабушке Амелии напишите хотя бы пару слов.

— Ладно, — согласился Северус, мысленно перекинув эту переписку на Пенни. — Тут у нас уже спрашивали, будут ли в поезде волшебные чемоданчики, как в прошлый раз, и будут ли игрушки. Что отвечать?

— Всё будет, не переживайте, — усмехнулась мама, снова его взлохматив. — Ладно, мне пора.

— Пока, мам.

========== Часть 2. Глава 11. Сделка ==========

Римус Люпин — мальчик, о котором рассказал Северус, на самом деле оказался «оборотнем», это Алиса выяснила в декабре, когда Родительский Комитет сопровождал детей на рождественские каникулы.

Как уже давно успела просветиться Алиса, в этом мире с оборотнями всё обстояло несколько иначе, чем она привыкла. В её прошлой жизни оборотнем мог стать любой, кого покусали: были случаи, когда на той же Великой Отечественной войне оборотнями добровольно становились целые отряды солдат, чтобы бороться с фашистами. А здесь так называемая «ликантропия» передавалась только магам. По крайней мере, в местных научных трудах писали, что обычные люди попросту умирали в первое же полнолуние, пытаясь обратиться в зверя.

В Дозорах за оборотнями приглядывали, делали амулеты контроля и предупреждения предстоящего безумия, которое не было привязано к полнолуниям, и зелья, помогающие пережить этот сложный период с наименьшими потерями. Из-за этого большинство оборотней предпочитало быть «поближе к начальству», которое проследит и в случае чего всегда сможет обуздать. Впрочем, подавляющее большинство оборотней относилось к Тёмным, хотя как таковой магической предрасположенности у них не имелось, и работало в Дневном Дозоре: Светлые, видимо, считали себя слишком чистенькими и правильными, чтобы связываться «с животными».

Низшей кастой Иных были оборотни, но, что примечательно, Завулоном было прослежено, что если своих детей оборотни не превращали в своё подобие, то через поколение-два в такой семье могли родиться Иные, которые впоследствии становились магами-перевёртышами. А перевёртыши были уже одной из высших каст и могли развиться до магов первого-второго уровней. Впрочем, что в Дневном, что в Ночном Дозорах их было крайне мало. Ходил слух, что Медведь, который работал в Ночном Дозоре, был Тёмным Иным, перешедшим на сторону Гесера из-за Светлой Иной мага-перевёртыша, которую звали Тигрёнок. Случилось это задолго до того, как Алиса узнала, что она ведьма. Но вроде бы именно этот прецедент создал тот самый запрет высшего руководства на личные отношения между Тёмными и Светлыми, работающими в Дозорах.